Еагений Обабков - Там где душа - 1 (Серия СТАЛКЕР) Страница 9

  - Брехня, - сказал один из собравшихся. - Если бы там действительно был контролер, он мигом почуял бы человека...

  На него со всех сторон понеслось шиканье и просьба не перебивать, а то могут и перебить, и он успокоился.

  Старик, дождавшись тишины, продолжил: - Так вот, контролер, постояв немного в проходе, зашел в одну из кабинок, что была как раз напротив кабинки Блока, и присев начал... э... выделение фекалий. А закончив, достал из висящей на изъеденном ремне сумки папку с бумагами, и начал листками из ее, подтираться. Каково было удивление Блока, когда в этой папке он узнал искомый им журнал. Гнев за испорченные документы так овладел им, что презрев страх, Блок с диким криком кинулся на контролера. Тот, бросив лишь один взгляд на сталкера, повалился тут же, прямо в свою кучу, и более не шевелился, инфаркт стал причиной его смерти. Представляете? Как же дико кричал тогда сталкер Блок, если от голоса его, умер, испугавшись, сам контролер... Блок, уверовав в удачу и путеводную свою звезду, забрал журнал, и с Богом вернулся в лагерь.

  Мы посмеялись, над очередной байкой старика, а я спросил: - А где сейчас Блок?

  Старик усмехнулся.

  - Хоть верьте, хоть нет, а сейчас старина Блок жив и здоров, ушел из Зоны и открыл свой собственный книжный магазин. Теперь он купается в книгах своих, как в золоте.

  Угрюмый мужик, что сидел с краю, и не произнес за весь вечер и слова, вдруг, хмыкнув, сказал: - Твоя история дед, хороша, и я часами бы слушал твои рассказы, но к сожалению Зона не всегда так мила, как рассказываешь о ней ты. Был у меня ранее напарник, звали его Сыч. Вот это был человек, кремень. Сильный, быстрый, справедливый. Товарища никогда в беде не бросал, хабар не отбирал, жил по чести, и умер тоже как настоящий человек. А было это так. Решили мы с ним, по Агропрому пошерстить, дорогих вещей там не водилось с роду. Но и опасности было меньше, поэтому и экипировку мы взяли по минимуму. Добрались мы до зданий, Агропромовских, обшарили их с первого до последнего этажа. Но не нашли ни чего, абсолютно. Решили мы, что удача отвернулась от нас, и собирались было уйти, но во дворе, ни с того ни с сего, детектор сработал на артефакт. Смешно было наверно смотреть на нас со стороны, двое сталкеров, прямо как дети бегали по двору с детектором и искали артефакт. Но странное дело, сигнал от арта был, но самого его видно не было. Долго мы ходили по кругу, пока не дошло до нас, что артефакт находиться не на поверхности, а под землей, в канализации. Я приуныл, лезть в туннели мне не улыбалось, а Сыч наоборот, радовался. Говорит: - Представь, какой там артефакт, если излучение его проходит даже сквозь толщу бетона. И чуть ли не силой, загнал он меня в канализационный люк, затем и сам, разумеется, спустился. Искать пришлось недолго, сигнал по мере приближения, все усиливался. Но найдя артефакт, мы даже не знали, смеяться или плакать. Нет, арт. был стоящий, гигантский Морской еж, но находился он, как бы получше выразиться, в недосягаемости. В общем, представьте себе картину: шахта, метров тридцати глубиной, стены гладкие без уступов, на дне Ведьмин студень, а над ним Морской еж парит. Вот так вот оно и было. Ну я, тогда, за свое взялся, все повернуть назад хотел, вернуться, но Сыч отказался наотрез. В то время, он главный был, в нашей связке, и я по упиравшись, согласился. Достали веревку мы, связали друг друга, и Сыч спускаться начал в шахту. Сначала все хорошо шло, даже слишком: Сыч спустился, поднял ежа, мы начали подъем. Когда он преодолел уже половину пути, я вдруг поскользнулся, как будто кто в спину меня толкнул, и свалился в шахту, повиснув на одних руках, Сыч же, привязанный ко мне, повис почти над самым студнем. И вот висим мы в связке, я выше он ниже, и чую я, пальцы мои немеют, вот вот сорвусь, а тут раз, и сразу легко стало. Я глянул вниз, но Сыча на веревке уже не было.

  Поднеся ко рту, почти полный стакан, он выпил, и морщась продолжил: - Кое как подтянувшись, на немеющих руках, я перебрался через край, и вытащил остатки веревки. И что вы думаете? - он обвел взглядом собравшихся. - Конец веревки был обрезан, не порван, не перетерт, а именно обрезан. Сыч, спасая меня, добровольно пошел на смерть в студне, вот такой был человечище...

  Почтив память Сыча, мы выпили. Седой старик, закусив тушенкой, спросил: - А с чего, сынок, ты решил, что Зона тут виновата была, вы ведь сами, по своей воле, в подземелья спустились?

  - Да дед, под землю мы спустились самовольно, но стоя на краю, привязанный к Сычу веревкой, я точно помню, не поскользнулся я. Меня толкнули. И толкнул меня не человек и не мутант, а само окружение, сам воздух вдруг загустел и пихнул меня в спину. Это Зона, я точно знаю, наказать нас решила, за жадность...

  Старик задумался.

  Охмелевший малолетка, разливающий по стаканам в силу ранга своего, вдруг оживился, и пригладив короткие, но не в меру густые волосы, вдруг разразился целым потоком слов.

  - Вот вы сталкеры, - он взглядом указал на старика, и хмурого. - Говорите что Зона или мила, или страшна до жути, а я думаю, Зона справедлива, по своему, иногда жестоко, но справедлива. Решил я однажды за хабаром в Темную долину сходить. Добрался до заправки старой на ней, кучу патронов извел, собак там что грязи, ну и разместился на одной из цистерн, переждать решил. Не успел глазом моргнуть как стемнело, и рядом со мной, на одной из соседних цистерн, засветился шар, небольшой такой, с кулак. Артефакт, решил я, и перебравшись на соседнюю емкость, подошел к шару. Что думаете, там был не арт.? Нет, там действительно был артефакт, да еще какой: Душа. Положив его в контейнер, я, не раздумывая, повернул к лагерю. Но не прошел я и пары сотен метров как наткнулся на еще один артефакт, на этот раз это был Лось (камень, поглощающий любую энергию)...

  - Везет, - проговорил я. - Два редких артефакта за один день, не просто удача, а почти чудо.

  - Так вот, артефакт то я нашел, но ложить то его некуда было, контейнер у меня тогда один был, это была моя вторая ходка, ну и положил я его в контейнер к первому. Что смотрите на меня, знаю, пожадничал, но кто бы удержался, на эти два арта., я мог прожить более года...

  - Жадность наказуема, как и инициатива, - хмурый сталкер гнул свое.

  - Знаю, знаю, но тогда я этого не знал, а точнее не думал, что это коснется меня. Вышел я значит к лагерю, и сразу к торговцу, артефакты выменивать. Достаю при нем контейнер, открываю, а там... пусто, совсем пусто, не пыли, ни лужи, вообще ничего. Артефакты, что я положил вместе, поглотили друг друга. Вот так я и узнал что жадность в Зоне, до добра не доходит.

  Байки, в дружной и уже пьяной компании, сыпались как из рога изобилия, одни были смешными, другие поучительными, третьи страшными до жути. Время неслось будто птица и мы не успевали замечать как стрелки на часах меняли свое положение.

  Ближе к полуночи к нам присоединился, и сам Механик, он уже явно поднабрался коньячком и потому органично влился в нашу разношерстную кампанию. Судя по его благодарным выкрикам, я в дальнейшем мог рассчитывать от него на любую помощь. Мы изрядно набрались, и пели песни до самого рассвета, такие моменты впоследствии с теплотой вспоминаются долгие годы.

  Следующий день пролетел незаметно, я по большей части спал, следовало набраться сил, впереди у меня был долгий поход к Припяти, и не скоро мне скорей всего придется нежиться в настоящей кровати.

  Утро второго дня застало меня готовым к походу, небо лишь начинало светлеть но вокруг благодаря фонарям было светло, я бы сказал даже слишком светло, казалось ты у всех на виду прямо как рыба в аквариуме, это причиняло дискомфорт, хотелось спрятаться за ближайший столб или, выхватив автомат разнести в дребезги ненавистные фонари. Переборов это желание я пошел к наполовину приоткрытым ставням тяжелых ворот, к моему восторгу Долговцев уже не было, их либо сняли с постов, либо отправили к другим воротам. Я не кем не остановленный вышел за ворота, сразу попав в предрассветные сумерки. Прислушался, вроде кругом тихо, лишь далеко на западе выли собаки, но это не представляло опасности, и потому перевесив автомат на спину, я двинулся к территории Ростка, через нее я надеялся попасть к армейским складам.

  Территорию Долга на Ростке я преодолел менее чем за пару часов. Долговцы здесь были несколько приветливее, чем у лагеря в старом депо, но это и не удивительно за вход на территорию Ростка они взимали порядочную плату, и потому им приходилось относиться к сталкерам, по крайней мере, как к людям, а не мутантам иначе к ним перестали бы заглядывать даже постоянные клиенты.

  Вот уже и скрылись последние укрепленные точки Ростка, я до последнего опасался пули в спину, ну мало ли, Долговцы в последнее время просто озверели. Видимо сказывалась затяжная война со Свободой, а склады были во власти этих анархистов, неудивительно, что полувоенный Долг предвзято относится к сталкерам которые либо приходят со стороны складов либо уходят в их сторону, считая их потенциальными противниками. Дорога, ведущая к складам была пустынна и одинока, но это только на первый взгляд, вот шевельнулась ветка и из под могучей ели показалась слепая собака, принюхалась и презрительно фыркнув, скрылась обратно. Видимо одиночка, не пройдя, я и сотни метров как дорогу мне перебежала тощая крыса, а за ней выводок из пяти крысенышей, забавно, в елях по бокам от дороги постоянно кто то пищал, посвистывал, а то и кричал на манер человека. Дорога к складам всегда славилась обильной фауной, однако звери здесь редко нападали на путников, ветераны назвали это место зоопарком Зоны, и среди сталкеров даже установилось правило прохода через Зоопарк - не нападай на зверя, пока он не напал на тебя. И я всецело был согласен с этим правилом, я вообще не любил проливать лишнюю кровь, если конечно мне не грозила серьезная опасность. Завибрировал ПДА, пришло сообщение от Долга на общей частоте: Выслали, отряд научников, всем кто встретит, советуем оказать полную помощь. Знаю я как они "советуют", если откажешься помогать можешь считать себя трупом, расстреляют при первой возможности. Ну, будем надеяться, что я с группой научников не повстречаюсь, не хотелось бы отвлекаться от маршрута, если какой-то ботан решит собачек поснимать, где ни будь в темной долине.