Александра Седых - Башня континуума. Владетель. Том 2 Страница 9

Удостоверяясь, что Кит все понял, а заодно предупредив, что еще разберется с клеветниками и сочувствующими им, министр отбыл. Кит начал очень настойчиво заталкивать брата обратно в обшитое кожей чрево механо.

– Даниил, голубчик, поедем домой.

– Нет!

В конце концов, Кит был ничем не лучше усатого министра и прочих сильных мира всего. Типичный представитель господствующего класса. Все они играли в игрушки, только вместо солдатиков и машинок использовали жалких, никчемных, бедных и бесправных людишек. Пока он думал об этих невыносимо печальных и столь же банальных вещах, брат не оставлял безуспешных попыток затолкать его в механо.

– Прекрати толкать меня!

– А ты прекрати упираться и полезай внутрь, дурак! – прошипел Кит, яростно сверкая глазами.

– Разве я арестован?

– Нет.

– Значит, я могу идти? Да? Где моя винтовка?

– Твое оружие конфисковано.

– У меня есть разрешение.

– Твое разрешение определенно получено незаконным путем, оружие подобного класса и бронебойности в принципе запрещено к ношению гражданскому лицу.

Взор Дэниэла застил кровавый туман, и в этом тумане проступили какие-то мутные видения сожженных деревень, разрушенных городов и тела, мертвые, распухшие, без счету. Гражданское лицо? Это он-то – гражданское лицо? Конфисковали, значит? Ничего, он мог убивать разных сволочей голыми руками. Не впервые.

– Я ухожу, – сказал он.

И двинулся на ощупь сквозь кровавый туман, и шел, пока из тумана не выдвинулась высокая черная фигура и не врезала ему по лицу, да с такой силой, что у Дэниэла из глаз посыпались разноцветные блистающие искры.

– Как…, – только и успел выговорить он, а потом наступила темнота.

Какая злая ирония, но самый что ни на есть банальный фонарный столб проделал с Дэниэлом то, что не удалось ни ужасным солдатам Синдиката, ни стражам правопорядка, именно, моментально отправил его в нокаут. Кит окликнул брата, но опоздал. С душераздирающим грохотом страдалец за счастье человечества наткнулся на старинный фонарь, похожий на тюльпан на высокой ножке, из тех, что в изобилии украшали историческую часть города. От столкновения фонарь заметно накренился, но устоял, а Дэниэл рухнул на землю и отключился. Охранники их милости, ничуть не таясь, во все горло гоготали, заталкивая в механо безжизненное тело.

– Что же вы, злыдни, – с укором проговорил Кит, – бедный маленький ребенок… ну и воняет же от него, уму непостижимо.

– Надо показать мальчика врачу, – сказал начальник службы безопасности.

– Думаете, доблестные законники успели накачать его какой-то дрянью? Наркотиками правды?

– Едва ли, но, похоже, он в шоке, человек в нормальном состоянии не будет натыкаться на фонарные столбы. Ха-ха! Извините.

Ближайшие больницы работали в авральном режиме из-за наплыва пострадавших в результате варварской акции обезумевших культистов. Проще и куда быстрей было отвезти Дэниэла домой и уж там показать врачу. Переполненные больницы наводили на мысли, что власти преуменьшают масштабы теракта и количество пострадавших и погибших. Кит пришел к столь печальному выводу, всю ночь объезжая морги в поисках брата. Тела, тела, обугленные, обезображенные куски мяса, выложенные на белых стерильных столах, как на витрине мясной лавки. Суматоха, неразбериха, паника. От офисного здания, где располагалась редакция «Вестника Республики» осталась лишь глубокая воронка.

Смысл акции культистов от Кита, признаться, ускользал. Статья Дэниэла, даже будучи опубликованной, едва ли могла радикально повлиять на ситуацию с Культом, и даже вызвать широкий общественный резонанс. Другое дело, если Дэниэл все же сумел докопаться до чего-то конкретного и собирался передать информацию своим приятелям из Синдиката. Допустим, но ведь имеется масса способов убрать зарвавшегося мальчишку без шума и пыли, взрывов и сотен жертв.

С другой стороны, какой смысл искать рациональное зерно в действиях помешавшихся фанатиков. И помешавшихся не в религиозном, а в клиническом смысле. И в превосходной степени это помешательство затронуло солдат Синдиката. Преданность организации была заложена в них на уровне самых глубинных животных рефлексов, позволяя без колебаний и намеков на угрызения совести вершить самые страшные злодеяния во славу царственного сёгуна. Долгие годы им промывали мозги, а, когда они примкнули к Культу, их неясным образом… радикально перепрограммировали. Две явно противоречащие друг другу программы – преданность Синдикату и преданность Культу – наложились друг на друга и вызвали то, что в психиатрии именуется полным, абсолютным распадом личности. Фактически, они уже не были людьми. Ни в каком смысле. Свора собак, зараженных бешенством, в слепом отчаянии кусающих всех, кто встанет на пути.

Все это сделалось особенно очевидным, когда по свежим следам удалось задержать одного из новоявленных культистов. То есть бывшего солдата Синдиката. При взрыве ему оторвало обе ноги. Подельники не стали с ним возиться, а позорно бежали. Факт сам по себе показательный, ибо обыкновенно, эти хищные твари держатся вместе до последнего, демонстрируя трогательные примеры взаимовыручки.

Прежде чем бандит отправился в мир иной, его удалось допросить. Результаты допроса оказались… на редкость никчемными. Он не помнил своего служения Синдикату, не имел представления, какой сейчас день недели, месяц или год, не понимал, что находится в госпитале с оторванными конечностями. Пытки и инъекции наркотиков правды производили на элитных солдат Синдиката такое же впечатление, как легкая щекотка. В данном случае, насколько понял Кит из рассказа начальника службы безопасности, отсутствие эффекта от пыток значительно усугублялось еще и невменяемым состоянием… пытаемого.

– Пытки, Боже милосердный, вы должны понимать, я этого не одобряю. Я действительно не одобряю этого. Я не шучу.

– Нам пришлось пойти на крайние меры, князь, поскольку…

– Хорошо.

– Вы бы слышали, как он хохотал, будто демон, вырвавшийся из ада.

Расплавленная химия в венах солдат Синдиката превращала самую сильную физическую боль в потоки чистейшего блаженства. Однако даже он перестал смеяться, когда его подвергли глубинному мозговому сканированию. Через две минуты после начала процедуры он скончался в результате множественного кровоизлияния в мозг. В результате расшифровки его предсмертных видений, удалось установить, что он, среди многих прочих, состоял в диверсионной группе, которую снарядил Моримото, чтобы уничтожить храм Короля.

– Значит, ваш злополучный подопечный убивал культистов?

– Да.

– Что же заставило его вдруг настолько сильно перемениться к ним?

– Нам это доподлинно неизвестно, князь. Здесь в его памяти зияет значительный провал. Он помнил лишь, как оказался вместе с другими своими подельниками в храме Короля… перед танцующей статуей Короля.

– Неужели статуя велела ему и его товарищам отправиться в столицу, подорвать редакцию «Вестника Республики» и убить моего брата? – подивился Кит.

– Да, князь светлейший. Понимаю, звучит абсурдно, но, по-видимости, так оно и было. Для того, чтобы покинуть Луизитанию, им пришлось пробраться на грузовую Би-яхту. Таким образом, собственно, они и прибыли в нашу благословенную столицу.

– Надо ли понимать, что нерадивые сотрудники службы безопасности Би-порта уже арестованы и понесут самое суровое наказание за свою преступную халатность?

– Я осведомлялся на сей счет, князь, к сожалению, все они на свободе.

Кит поглядел на брата. И стоило после всего препятствовать Дэниэлу вершить правосудие.

– Ладно… я сам займусь этим, а вы займитесь теми сволочами.

– Надеюсь, вы не станете возражать, если мы будем действовать в обход министерства внутренних дел… и, возможно, некоторых других ведомств. Понимаете… бюрократические проволочки…

– Буду ли я возражать? Разумеется, буду. Ни при каких обстоятельствах я не могу одобрить самосуд! – сказал Кит и погрозил начальнику службы безопасности пальцем.

– И?

– Давай будем считать, что вы мне ни о чем не говорили, и я пребываю в полном неведении. Сделайте мне сюрприз.

***

Через пятнадцать минут они прибыли в особняк, и Кит передал брата прислуге с тем, чтобы бесстрашного борца с диктатурой отмыли, переодели, показали врачу, покормили и уложили спать. Начальник службы безопасности отбыл, предварительно пожелав их милости ни о чем не беспокоиться и отдыхать.

Отдыхать так отдыхать. Кит снял пиджак и галстук, сел в гостиной и начал пить, и пил до тех пор, пока в хмельном тумане не растаяли видения обезображенных тел. В доме ощущалась странная пустота, и, опустошив новый стаканчик, Кит догадался спросить у экономки о Терезе. Оказалась, пока еще не бывшая жена отправилась в ночлежку кормить бездомных горячим супом. Святая женщина. Если бы ей подвернулись на пути ополоумевшие культисты, Тереза бы их тоже накормила горячей куриной лапшой.