Андрей Баженов - 2k66 Страница 9

– Отставить. Забудь ты, сына, про пассив. Давай по-человечески. По-людски?

Юрию не нравилось, что его начальник пренебрегает уставом, но пассивный говор не нравился ему еще больше.

– По-людски, товарищ полковник.

– Ты хороший парень, Юра, но ты не можешь успевать все сразу. Понимаешь?

– Да. Любые действия, следующие за отвлеченными мыслями, мешают исполнению должностных обязанностей.

– Именно, старлей, ты прав. Тебе нужен помощник.

– Что?

– Сам ты не можешь делать и то и другое, но вдвоем с кем-нибудь…

В этот момент товарищ Георгиев по-новому взглянул на парня возле полковника, а начальник Государственного отдела бдения слегка расслабился и как-то подобрел. «Разумеется, ради этого он и пришел», – понял Юрий. Затем он подумал, что, возможно, Дуань изначально все это задумал для того, чтобы просунуть подчиненному стажера. Старшему лейтенанту все стало понятно, хотя перспектива получить балласт в виде неопытного подростка и не казалась ему такой уж радужной. Впрочем, слово начальства – закон.

– Пожалуй, отдам тебе новенького. – Вот это неожиданность, ага! – Он не был ни на одном задержании, хороший наставник ему потребуется. И он тебе поможет, и ты ему, ясно?

– Помощь? Но как же, товарищ полковник…

– Это будет полезно для всех. Да… В тяжелые времена мы должны действовать нестандартно, и мне кажется, что я могу поступить так. Спасаю парнишку от скучной программы в отделении, выделяя его тебе, сынок. Но не смей воспринимать это как подарок, Юра. Мы все должны приложить усилия к сохранению порядка во Всеобщем Государстве.

Юрий взглянул на Щекастого: опрятный и высокий, он тупо смотрел сквозь новоиспеченного руководителя. Складки же у рта его создавали впечатление, что парень постоянно улыбается. «Наверное, – подумал слуга народа, – совсем идиот».

– И что прикажете мне дальше делать? – спросил Юрий у уходящего полковника.

– А мне почем знать? Что угодно!

Дуань пошел наверх. Оставшись наедине со стажером, Георгиев спросил его имя (которое он даже не постарался запомнить) и решил поскорее спуститься к балкону на втором этаже первого уровня, выходящему прямо на улицу, предназначенную для проезда кортежа министерства.

Ничто в личности Щекастого не интересовало его наставника. Юрий был уверен в том, что стажер – преемник своего отца. Или дяди. Или сестры. В любом случае его назначили на службу в Государственном отделе бдения не из-за его стремления там работать или способностей, а лишь потому, что место для него там был уготовано еще до его рождения.

Передвигаться по вертикали и горизонтали внутри отдела можно, но вот покинуть его – нельзя. Попасть же в ГОБ возможно единственным способом – заменить какого-то своего родственника.

Чтобы ввести человека на должность, необходимо решить множество проблем технических: Старший лейтенант Георгиев даже слышал, что в течение ближайших десяти лет определители личности перестанут принимать людей с доступом за их дедов и отцов, которым этот доступ принадлежит на самом деле. «Если это так, – мелькнуло в голове Юрия, – Народной партии нужно что-то срочно предпринять». Но служитель закона тут же отбросил эту мысль в дальний угол своего сознания, чтобы не подрывать собственную веру в Партию. Постоянная бдительность. Важно следить за мыслями.

– Тебе известно, почему люди с нашего отдела сегодня здесь? – спросил Юрий у Щекастого, идя по крутой ржавой лестнице вниз.

– Да, товарищ старший лейтенант. Мы должны позаботиться о безопасности кортежа товарища Арилова во время съемок телевизионного сюжета для Второго и Третьего Всеобщих каналов…

– В таких случаях власти ограничиваются полицией и нас не привлекают. – Гобовец насладился секундным ступором Щекастого. – Мы ждем появления Эдриана.

– Джеймса Эдриана?! Террориста-маньяка?

Идиот!

– Изменника. Он… бандит. Есть некоторая разница между этими понятиями. Бандит со своими целями и методами.

– А вы знаете его цели?!

– Нет.

Мужчины остановились у мраморной балюстрады, и Георгиев облокотился на нее, осматриваясь вокруг. Густой туман простилался по одной из главных дорог АГС-1, ведущей к зданию Народной партии с юго-востока. Это было впечатляющее место. Здесь ни один вертикальный уровень не накрывал другой – первый располагался как бы посередине, по бокам от дороги – второй, а дальше, подобно последней ступеньке лестницы, третий. Уровни образовывали собой нечто наподобие реки с крутыми берегами. Проведя взглядом по противоположной стороне улицы, Юрий увидел толпу народа, собранного для съемок. Пятьдесят-шестьдесят человек стояли вплотную к проезжей части, но служащему ГОБ было достоверно известно, что они не могут выйти на нее: невидимые ворота с определителем личности отгораживали их от места проезда кортежа. Единственным намеком на наличие преграды были четыре светящиеся лампочки на стенах. Именно они испускали смертельно опасные лучи ворот. Товарищ Георгиев не знал, почему для телевидения требовались актеры массовки. Впрочем, это не его ума дело.

– Товарищ старший лейтенант, а что делать, если предатели действительно…

– Молчи.

У дороги появился взвод солдат в парадной форме. Тридцать два человека колонной вышли к ней, торжественно покрутились вокруг своей оси, помахали оружием и выстроились вдоль дороги в шеренгу. Позеры.

– Народная партия предупреждает: общение неподготовленных граждан Всеобщего Государства с лицами из-за рубежа представляет для них опасность и преследуется по закону. Личности, уличенные в связях с чужеземцами, будут наказаны. Сегодня мы все должны служить на благо своей Родины, чтобы завтра Всеобщее Государство могло защитить и накормить нас. Будьте преданы Родине и помните: все люди – братья. Вся для…

Лившийся из далекого динамика пропагандистский ролик оборвался со свистом, и заиграла торжественная музыка. Поначалу почти незаметная, она становилась все громче, и Юрий знал, что в это время присланные с телевидения люди включали видеокамеры, проверяли состояние микрофонов. Толпа внизу чуть оживилась, а через несколько секунд уже вовсю ликовала. Люди радостно кричали имя министра, прославляли Народную партию и Всеобщее Государство, некоторые даже откуда-то достали флаги. Наверное, сейчас они были под прицелом камер.

Георгиев увидел кортеж министра зарубежных дел. Шесть белых электромобилей – внутри трех из них, насколько ему было известно, находились только водители – медленно ехали по дороге, а где-то за спиной гобовца, в стеклянной комнате управления пятьюдесятью метрами выше, операторы с телевидения снимали процесс.

Вид движущейся в тумане колонны смутно напомнил Юрию случай из прошлого, и ему потребовалось несколько секунд для того, чтобы вспомнить день из детства, когда он впервые увидел служащих Госотдела бдения, направлявшихся тогда на операцию. Еще в семнадцать лет наш герой решил, что хочет служить в ГОБ, и судьба дала на это добро.

Внезапно взгляд Юрия сам сфокусировался на воротах, отгораживавших толпу от дороги: свет у краев погас, и люди посыпали через них без цели. Один мужчина вырвался вперед остальных и побежал ко второму электромобилю. Служитель закона издалека увидел, как злодей достает из куртки пистолет, и ринулся к пожарной лестнице на фасаде, проходившей возле балкона.

Торопливо спускаясь вниз, держа в руках холодную влажную лестницу, товарищ Георгиев не видел происходящего на дороге, но мог слышать выстрел снайпера с крыши, направивший пулю в сторону нарушителя. Слуга народа спрыгнул на асфальт, пересек грязную лужу и обогнул остановившуюся машину.

Бездыханный Арилов выпал из салона, оставив там ноги, а спиной повалившись на землю. Покинувшие соседний электромобиль охранники на глазах гобовца выстрелили в преступника. Тот упал.

– Вы че творите?!

Один из парней Арилова направил на Юрия пистолет, но наш герой тут же показал громиле удостоверение, оставив его в руке охранника. Пока тот разглядывал корочку, Юрий Георгиев приблизился к министру, но пытаться ему помочь было бесполезно.

Вызванный главой отдела, защитник справедливости уже через семь минут стоял в комнате управления, до которой Щекастый проследовал за ним.

До войны, когда за регулировку движения в Столице отвечали компьютеры, эта операторская была одним из немногих мест, где люди контролировали их работу. Хоть совсем недавно огромная стена и была прозрачная, сейчас через нее ничего нельзя было разглядеть. «Наверное, – решил Юрий, – какие-то технологии тридцатых или даже двадцатых.

– Как вы понимаете, ребята, дела плохи, – констатировал Дуань. – Да уж. Точно могу сказать, что от убийцы мы ничего не добьемся. За это можете поблагодарить верзил из министерства зарубежных дел. Но имя его пособника – можете быть уверены – мы узнаем уже сегодня. Это должен быть кто-то из технического обеспечения Надсистемного контролера, да еще и с прямым доступом к управлению. Но, быть может, это и какой-нибудь репортер со Второго Всеобщего канала, – усмехнулся полковник, глядя на оставленное телевизионщиками оборудование. – Вопросы?