Жизнь во имя смерти - Самат Айдосович Сейтимбетов Страница 11

— Дорогой, - проворковала одна из них, - ты же хочешь еще выпить и развлечься? Полетим, повеселимся еще, а по дороге я тоже доставлю тебе удовольствие, вон как моей сестре понравилось! А затем ты сможешь взять нас всех троих!

Сестра, которой понравилось, уже не отплевывалась, а шарила щупальцами, подавая знаки сестрам. Не просто трофеи, возможно, здесь могли найтись следы, ведущие к другим врагам! Те прятались хорошо, или сами нападали первыми, вынуждая остатки Хранителей прятаться, но этот расслабился, размяк от мирной жизни. Теперь он мог стать ключом к ликвидации всех агентов Разрушителя, которые вели свою подрывную деятельность в галактике на протяжении уже тридцати лет.

— Да я и так вас уже поимел, - вдруг заявил Дмитрич.

Осьминожки взвизгнули и засыпали его иголками, но система охраны сработала и выставила щит. В ход чуть не пошло тяжелое оружие, но тут осьминожки ощутили, что их щупальца горят и чернеют, закручиваются спиральками, лишая их возможности действовать. Та, что доставляла удовольствие, схватилась за горло и почернела, упала, содрогаясь. Прощальное протягивание щупалец, на которое было некому ответить.

— Кх-х-ак?

— Пот, - просто ответил Дмитрич, потягиваясь. – Вы же сами ринулись поглаживать меня, чтобы незаметно парализовать? Это был простейший способ.

— Но… ты не мог…

Дмитрич поцокал и покачал головой, поднялся, окончательно стряхивая паралич, и подумал, что стареет. Раньше он такой дозы даже не заметил бы, а тут немного пробрало. Конечно, можно было и не устраивать игру в кошки-мышки, но мирная жизнь оказалась удивительно… скучной. Рутина одинаковых дней не помогала, в отличие от дней в «Буревестнике».

— Если это лучшие, что остались у Хранителей, то можно спать спокойно, - сообщил он, присаживаясь рядом с одной из осьминожек. – Или вас там уже перестали чему-то учить?

— Ты нанес состав заранее!

— О, ты еще не безнадежна.

— Но это означает…

— Конечно, я знал, - согласился Дмитрич. – Кто, по-вашему, распустил все эти слухи, что вы якобы ловко нашли?

Осьминожка плюнула иглой с ядом, и та попала.

— Мы, конечно, ослабели, - сообщил Дмитрич, - но не до такой же степени! А вот ваши Хранители ослабели, попрятались со страху так ловко, что я устал их разыскивать. Пришлось выманивать на себя и сейчас ты мне расскажешь, где они прячутся.

— Я ничего не знаю!

— Вранье, - равнодушно бросил Дмитрич. – На такое дело могли послать только лучших, после личного инструктажа Хранителей. Яд же предназначался тебе, да? Ты должна была убить себя, чтобы не выдать секретов?

— Да, - последовал изумленный ответ.

— Да, риск стоил того, раз ты так разозлилась. Или тебе тоже хотелось удовлетворить меня ртом?

— Ты! Ты умрешь!

— Все мы умрем, даже Лев умер, - последовал еще один равнодушный отклик. – Но Хранители умрут первыми, за все гадости, что они натворили за тысячи лет.

— Ты не понимаешь!

— Не понимаю, - согласился Дмитрич. – Ваши [цензура] Хранители выпустили на Землю тварей, устроили конец света и ставили на нас опыты, но едва мы сотворили с ними толику того, что творилось с нами, как начались визги – писки. Мы не понимаем, рассказы про какую-то галактическую ерунду и высокое предназначение.

— Так и…, - осьминожка захрипела, агонизируя в боли.

Щупальца ее уже скрючились и почернели, рядом билась еще одна сестра, получившая антидот. Следовало сосредоточиться, прибегнуть к технике остановки работы мозга, но Враг колол ее чем-то, попадая прямо в болевые центры и сбивая концентрацию. Затем эти же иглы ударяли ее в центры удовольствия и вся выдержка, и концентрация не спасали.

Почему, почему она не убила себя?

— Потому что думала, что победила, - раздался голос свысока. – Живым нелегко признать поражение в миг победы, и они продолжают биться, тогда как следовало уже убить себя.

Осьминожка дышала тяжело, ощущая странный привкус во рту. Ее что, поимели, пока она плавала в тумане наслаждения?

— Да, ты сама умоляла об этом, - еще одна насмешливая реплика. – Ты так хотела отдаться мне, что даже выдала все секреты.

— Нет, это невозможно! Я никогда не уступила бы слуге Разрушителя!

— Может, дело в том, что мы не слуги Разрушителя? – раздался задумчивый вопрос.

— Вы! Вы принесли столько смертей и разрушения!

— Мы мирно жили на своей планете, пока туда не пришли Хранители. Триста лет спустя черви, над которыми ставили опыты, пытаясь породить каких-то супербойцов, вдруг ими стали и набили вам ваши инопланетные морды. Непонятно, чего вы жалуетесь?

— Вы сменили сторону! Стали слугами Разрушителя!

— Тем более, следовало убивать нас тогда, а не пытаться взять в плен. На этот вопрос…

Тут зазвучал странный сигнал, и какие-то возгласы, из которых удалось разобрать только «Восстание».

— Как интересно, - теперь вот в голосе звучали злые нотки. – Вы не убили Спартака и тридцать лет держали его в плену?

— Это невозможно!

Новые иглы и новый туман наслаждения и боли, какие-то движения и воля, воля живого, подавляющая все вокруг. Воля Хранителя, истинного Хранителя, в которой растворялось все остальное. Ответы лились из ее рта, и все остальное не имело значения, только радость ответов.

— Как интересно, - услышала она задумчивое бормотание. – Похоже, надо узнать у Влада, где же он нашел Спартака и как сумел послать сигнал, при разрушенной галактической сети. А ты молодец, выполнила свой долг.

— Я предала всех и вся.

— Ну-ну, ваши товарищи по секте уже устроили кровавое побоище на планете.

— Это не мы!

— Не вы? А кто?

— Вы! Слуги Разрушителя!

— Опять эти слуги, - невеселый смешок. – Какое удобное оправдание на все случаи жизни.

— Но это правда! Правда! Мы прибыли сюда втроем!

Задумчивое хмыканье, доносящееся словно сквозь туман. Затем звуки боли и наслаждения, похоже Враг взялся за вторую ее сестру, раз уж третья умерла. Ей тоже предстояло умереть? Нет, она хотела умереть, но при этом хотела и отомстить и не могла, заплакала от бессилия.

— Поплачь, поплачь, - посоветовал безжалостный голос. – Ощути малую толику боли людей, вынужденных сражаться против тварей.

— Это не поможет вам!

— Мы и не ждем чужой помощи, мы сами добиваемся нужных результатов. Мы – Буревестник.

Слова о хаосе и смертях, уничтожении защитников Галактики не успели прозвучать. Мир вокруг исчез.