Горец. Оружейный барон - Старицкий Дмитрий Страница 12

Инженер так и расплылся от похвалы. Ну как дети, ей-богу, эти творцы.

Шпрок спохватился, суетливо вынул затвор у винтовки и после нехитрой манипуляции с нажатием куда-то шила вынул механизм неотъемного магазина, который не выступал за габариты ложа винтовки.

— Вот, смотрите, господин флигель-адъютант, — он показал мне механизм, крутя его в пальцах. — Это как барабан револьвера, но без внешнего кожуха. С открытыми наполовину каморами. Вы продавливаете патроны из обоймы, и они, сдвигая вот эти крылья, проворачивают весь механизм по оси, сдавливая пружину. При выбросе гильзы пружина проворачивает ротор в обратную сторону, подставляя новый патрон под затвор. Таким образом, каждый патрон в магазине не соприкасается с другими. И этой нехитрой приспособой — крыльчатым ротором я обошел проблему, в которую утыкались все конструкторы магазинных винтовок до меня, — сцепление патронов рантами в магазине. А внешним кожухом этого как бы револьверного барабана служат стенки самого постоянного магазина. Все очень просто, когда додумаешься. А пока додумался, то оказалось, что я потратил на решение этой проблемы больше пяти лет и так недолгой нашей жизни.

— Как вы сказали? Крыльчатый ротор?

— Именно так.

— Тогда и назовите магазин своей конструкции «роторным». Будет точнее, и для уха приятнее. Также отпадут ненужные сравнения с револьверами. Кстати, если появится нужда разрядить вашу винтовку без стрельбы, это как делается?

— Очень просто. Ставите затвор в крайнее открытое положение на задержку и нажимаете вот здесь… — он показал, как это делается, на другой винтовке.

Все пять патронов весело выскочили один за другим, как чертики из коробки.

— А само сработать так не сможет? — обеспокоился я.

— Ни в коем образе, — гордо ответил конструктор. — Только при полностью открытом затворе. И только если с силой нажать на пружину.

— Какой завод будет выпускать эти винтовки?

— Пока не знаю. Своего завода у меня нет, — инженер с сожалением развел руками. — И это должно быть крупное предприятие… А таких арсеналов не так много в империи.

Я прикинул, что это знакомство с конструктором весьма и весьма нужное для меня, и попросил:

— Оставьте мне свой адрес на всякий случай. Думаю, что одно место, где будут выпускать вашу винтовку, я уже знаю. Жизнь она штука непредсказуемая. И если вы не против, то одну винтовку я заберу с собой для показа во дворец, минуя инспекцию.

Едва успел инженер накорябать карандашом несколько строк в блокноте, как раздался оглушительный взрыв на артиллерийской позиции, и мимо нас пролетело пушечное колесо.

— Ложись, — крикнул я, падая в грязь и сбивая с ног инженера.

В штабной избе было душно и ужас как накурено. Не выдержав, я попытался открыть окно. Терпеть не могу застарелый табачный дым, а в помещении впору уже топор вешать.

— Кобчик, не стоит этого делать, — одернул меня начальник полигона, когда я взялся за шпингалеты. — Не нужно давать окружающим непроверенные и неподтвержденные сведения, чтобы не плодить вздорные слухи.

И отстав от меня, он продолжил распекать начальника артиллерийских складов.

— Выяснили, из какой партии был этот ящик со снарядами? — шипел Многан на несчастного фельдфебеля Эллпе, лицо которого стало краснее помидора, а из-под кепи обильно катились струйки холодного пота.

— Так точно, господин майор, — чуть не заикаясь, докладывал фельдфебель, — это позавчерашняя партия с городского патронного завода. Пробная… Разрывные гранаты к полевым пушкам. С новой взрывчатой начинкой… этим… экразитом. Всего одна телега с ними пришла.

Слегка контуженный инженер с орудийного завода, сидевший рядом с Многаном, пожал плечами. Ему повезло — он стоял немного поодаль от орудийного дворика, и взрыв его только отбросил да об землю брякнул, а осколки все мимо прошли.

— Нам что дают, из того и стреляем, — тупо заявил он в пространство.

— А где представитель патронного завода? — спросил я.

— Еще не приехал, — ответил мне Многан.

— Тогда какого рогатого демона в его отсутствие проводятся испытания? — кинул я мысль в общество. — Кто инициатор этого безобразия? Налицо нарушение регламента…

— Инициатор убит этим взрывом, — недовольно высказался инженер.

— Так точно, — подтвердил фельдфебель Эллпе, — расписывался в получении ящика этих снарядов техник с завода… Как его… Но у меня, господин майор, все записано в амбарной книге на складе. И подпись его есть.

— Тупа его фамилия, — через губу признался инженер, наливая себе кипятка из самовара.

А у меня как-то закралось подозрение, что инициатором происшествия все же был не техник с говорящей фамилией. Впрочем, говорящая она только по-русски, а здесь означает род сливы. Что-то инженер, когда произносил эту фразу, неожиданно дробненько зазвенел стаканом в серебряном подстаканнике. Но, хлебнув горячего, инженер пришел в себя и дальше говорил уже уверенней. На мертвого можно все списать…

— Тупа хотел до приезда представителя с патронного завода лично испытать действенность новой гранаты по реальной мишени. По крайнему слева ДЗОТу… Ну, тому, который с дирижабля не смогли разбомбить… — И добавил нехотя: — У наших заводов несколько натянутые отношения.

— А где испытательный лист? — спросил начальник полигона.

— При нем был, — пожал плечами инженер.

— Нашли хоть что-нибудь от несчастного техника? — спросил я бывшего ефрейтора мишенной команды, произведенного за это время в унтер-офицеры.

— Ничего, господин старший фельдфебель, — ответил он. — Как испарился человек. Ни от него, ни от замкового, ни от наводчика… ничего не осталось. Так, полторы подметки от сапог. Но где чья? Поди разберись…

Накрылось возвращение домой, — мысленно сплюнул я со злостью. — Ну я вам в таком разрезе весь верхний планш выверну. «Просто хочется рвать и метать».

— Господин майор, — обратился я к Многану, стараясь, чтобы речь моя звучала как можно официальней. — В любом случае вам необходимо своим приказом назначить комиссию по расследованию этого инцидента и вызвать следователя из военной прокуратуры. Без этого не обойтись — жертвы есть. А те сведения, которые мы собрали к этому времени, оформить протоколом дознания. Вот лейтенант Щолич будет дознавателем, а вы напишете приказ о назначении его этим дознавателем.

Щолич блеснул в меня глазами исподлобья и только обреченно кивнул.

— Почему именно Щолич? — спросил начальник полигона.

— Потому что его тогда на артиллерийской позиции не было, — ответил я. — Он непредвзятая личность. Он в это время караулы проверял.

— И каковы версии? — устало пыхнул трубкой начальник полигона.

— Диверсия! — воскликнул инженер. — Враг не хочет, чтобы наша армия приняла на вооружение совершенное полевое орудие.

Многан поднял на инженера злой взгляд. Эта версия ему явно не нравилась.

— Заводской брак, — возразил инженеру фельдфебель Эллпе, внимательно глядевший за полигонным начальством. — Некому тут у нас диверсии производить. Из пришлых на полигоне только вы, заводские, да горцы, которые весь день плац мели, на складах пыль стряхивали и по хозяйству отдыхали.

— Как это отдыхали по хозяйству? — не понял инженер.

— А что тут непонятного? — огрызнулся Эллпе за своих временных подчиненных. — Круглое таскали, а квадратное катали. К складам с боепитанием они даже близко не подходили — те локально отгорожены колючей проволокой, как то и положено наставлением. Занимались горцы разборкой старой материальной части. Вон господин флигель-адъютант, когда еще у нас служил, подал мысль, что у нас тут за полвека столько всего разного накопилось, что можно создать неплохой музей в городе. Хотя бы при Политехническом институте, чтобы новая поросль инженеров не изобретала заново тупиковые решения. А у нас на складах место освободить. Двойная выгода. Я об этом своему городскому начальству докладную записку подавал еще зимой. В ответ приказали составить список будущих экспонатов для вывоза. А тут вчера мне горцев навязали. Ну я их и припряг к делу, с утра они только этим и занимались. Ни к новой пушке, ни к складу боепитания даже не подходили.