Assassin's Creed. Тайный крестовый поход - Боуден Оливер Страница 12

Тот скрючился и попятился назад, хватая воздух ртом. Сейчас он напоминал рыбу, выброшенную на берег. Еще раз оглянувшись и убедившись, что свидетелей нет, Альтаир подскочил к нему и ударил того ногой в шею.

Глашатай шумно рухнул на землю, запутавшись в полах своей длинной одежды. Он катался в пыли, держась за горло. Улыбаясь, Альтаир пошел дальше. Как просто. Даже слишком…

Но глашатай, быстро придя в себя, вдруг кинулся на ассасина со скоростью кобры: подскочив к Альтаиру, он ударил его кулаком в грудь. Ошеломленный ассасин попятился назад. Противник надвигался, стиснув зубы и размахивая кулаками. Глаза его свирепо блестели. Альтаир нагнулся, думая, что кулак просвистит мимо. Однако движение оказалось обманным: другим кулаком глашатай ударил Альтаира в челюсть.

Ассасин едва не упал. Почувствовав вкус крови во рту, он выругал себя за беспечность. Недооценил противника. Ошибка ученика. Противник лихорадочно озирался. Видимо, искал пути отступления. Усилием воли Альтаир подавил боль и ударил оратора в висок, не дав тому уйти. Некоторое время они колошматили друг друга в пустынном переулке. Глашатай был ниже ростом и быстрее. Очередной его удар пришелся Альтаиру в переносицу. Ассасин пошатнулся, из глаз брызнули слезы. Чувствуя победу, глашатай перешел в активное наступление, нанося тяжелые удары. Альтаиру удалось пригнуться и опрокинуть противника в пыль. Тот поднял целое облако, схватившись за грудь. Развернувшись, Альтаир упал на него и ударил коленом в пах. Наградой стал протяжный стон противника. Альтаир выпрямился, тяжело дыша и внутренне собираясь. Противник молча корчился в пыли. Его рот был раскрыт, но не издавал ни звука. Обеими руками он зажимал покалеченный пах. Когда глашатай хрипло выдохнул, Альтаир присел на корточки, почти вплотную приблизив свое лицо к лицу поверженного.

– Ты вроде немало знаешь про Тамира, – прошипел Альтаир. – Расскажи, чтó он замышляет.

– Я знаю только истории, которые рассказываю, – застонал бывший оратор. – И больше ничего.

Альтаир зачерпнул горсть песка, позволив песчинкам сыпаться между пальцев.

– Жаль. Раз тебе нечего предложить в обмен на свою жизнь, у меня нет причин ее сохранять.

– Постой. Не торопись. – Глашатай поднял дрожащую руку. – Кое-что я знаю…

– Продолжай.

– У Тамира с недавних пор появилось одно дело. Он следит за изготовлением оружия. Этого оружия много. Очень много…

– Ну и что? Возможно, он снабжает армию Салаха ад-Дина, только и всего. Мне эти сведения ничем не помогут, а значит, не помогут и тебе…

Альтаир нащупал скрытый клинок.

– Нет! Погоди! Слушай… – Лоб несчастного сочился потом. – Оружие не для Салаха ад-Дина. Для кого-то другого. Гербы на мечах и кинжалах мне незнакомы. Видно, Тамир поддерживает кого-то еще… но кого – я не знаю.

Альтаир кивнул.

– Это все? – спросил он.

– Да. Да! Я рассказал тебе все, что знаю.

– В таком случае тебе пора отдохнуть.

– Нет, – заскулил рассказчик, но было поздно.

Раздавшийся щелчок прозвучал как выстрел в пустом переулке. Альтаир выдвинул лезвие скрытого клинка и ударил глашатая в грудь. Он держал умирающего, пока тот бился в конвульсиях. Из уголков губ струилась кровавая пена. Глаза убитого постепенно стекленели. У ассасинов это называлось быстрой и чистой смертью.

Альтаир опустил бывшего оратора на землю, закрыл ему глаза и выпрямился. Убрав клинок, ассасин затащил труп за кучу вонючих бочонков, сваленных поблизости, и спешно покинул переулок.

10

– Входи, Альтаир. Добро пожаловать.

Рафик дамасского бюро ассасинов встретил его с усмешкой на лице. Альтаир впился в него глазами. Он видел, как рафик начинает ерзать под его взглядом. Может, он принес с собой запах смерти? След недавнего убийства?

– Я сделал то, о чем ты просил. Теперь отдай мне метку, – сказал Альтаир.

– Перво-наперво я хочу услышать все, что тебе удалось узнать.

Вспоминая убийство глашатая, Альтаир вдруг подумал, что с легкостью мог бы добавить к недавней жертве и другую. Его так и подмывало поставить этого человека на место. Но нет. Тогда он все испортит. Нужно играть свою роль до конца, какой бы головоломкой она ни казалась.

– Тамир заправляет рынком Аль-Силаах, – начал Альтаир, вспоминая приглушенный разговор троих торговцев и испуг на их лицах, когда вблизи появился глашатай. – Сам он богатеет на торговле оружием и доспехами. На него работают кузнецы и торговцы, его поддерживают ростовщики. Тамир – главный в городе торговец смертью.

Рафик кивал, не слыша для себя ничего нового.

– И ты нашел способ избавить нас от этой чумы? – высокомерно спросил он.

– На базаре должна состояться встреча по поводу какой-то важной сделки. Говорят, самой крупной из всех, что проворачивал Тамир. Его внимание будет поглощено ею. И тогда я нанесу удар.

– Что ж, замысел вполне здравый. Можешь идти выполнять задуманное.

Нагнувшись, рафик достал метку Аль-Муалима: перо одного из любимых голубей Наставника.

– Пусть исполнится воля Аль-Муалима, – сказал рафик.

Альтаир бережно спрятал перо под одеждой.

Наутро он еще до восхода солнца покинул убежище ассасинов и отправился на рынок Аль-Силаах. Когда он туда пришел, ему показалось, что взоры всех устремлены на небольшую площадь посередине базара.

Вскоре он понял причину. На площади стоял торговец Тамир. У него за спиной застыли два здоровенных телохранителя, которые зло и настороженно глядели на собравшихся. Какой-то старик, трясущийся всем телом, стоял перед знаменитым торговцем. На нем были тюрбан, халат и штаны. Под темными усами поблескивали белоснежные зубы.

Продираясь сквозь толпу, Альтаир продолжал следить за происходящим. Многие торговцы, закрыв лотки, торопились к площади, чтобы поглазеть на бесплатное зрелище. Обычно жители Дамаска либо куда-то торопились, либо стояли, поглощенные разговором. Сейчас был один из редких моментов, когда они стояли и молчали.

– Если бы ты только взглянул… – сказал дрожащий человек, съеживаясь перед Тамиром.

– Меня не занимают твои расчеты, – сердито перебил его Тамир. – Цифры ничего не меняют. Твои люди не сумели выполнить мою просьбу, а значит, я подвел своего заказчика.

«И кем же может быть его заказчик?» – подумал Альтаир.

Трясущийся всем телом торговец глотал слюну. Его глаза скользили по толпе в поисках сочувствия. Базарная стража стояла с пустыми лицами и невидящими глазами, тогда как толпа возбужденно следила за происходящим. Альтаиру были противны все участники этого зрелища: двуногие стервятники и бездействующая стража. Но противнее всех был сам Тамир.

– Нам нужно еще немного времени, – умолял провинившийся торговец.

Возможно, он понимал: это его последний шанс умилостивить Тамира.

– Это обычная отговорка лентяя или того, кто берется не за свое дело, – бросил ему Тамир. – Ты к кому себя относишь?

– Ни к кому, – ответил торговец, заламывая руки.

– То, что я вижу, свидетельствует об обратном, – сказал Тамир. Он поставил ногу на невысокий бортик, опершись на колено. – А теперь говори, чтó ты намерен сделать, чтобы разрешить все наши сложности? Оружие нужно мне сейчас.

– Я не вижу решения, – заикаясь, ответил торговец. – Люди трудятся день и ночь. Но твой… заказчик требует слишком большого количества. И место назначения… Путь туда тяжел.

– Вот бы ты оружие делал с такой же быстротой, с какой сыплешь оправданиями, – засмеялся Тамир.

Он играл на публику и был вознагражден смешками, порожденными скорее страхом, чем остроумием торговца.

– Я сделал все, что мог, – утверждал старик, стоящий перед ним.

Обод его чалмы потемнел от пота. Седая борода дрожала.

– Этого недостаточно.

– Быть может, ты просишь слишком много, – отважился сказать виноватый.

Говорить такое Тамиру было полным безрассудством. Улыбка, рассчитанная на публику, сползла с его лица. Глаза превратились в щелки.