Макс Мах - Не будите спящую собаку Страница 14

Перед встречей с Барбарой Роб еще несколько раз пытался дозвониться до Изи, но все напрасно. «Абонент временно не доступен», и все.

— Знаешь, — сказал он Барбаре, — как-то даже тревожно. А вдруг с ней что-то случилось?

— Ничего с ней не случилось! — отмахнулась от него Бабс. — Так всегда и бывает: когда надо, обязательно или батарея сдохнет, или вообще телефон испортится. А на домашний пробовал?

— У нее домашнего уже пару лет, как нет, — пожал плечами Роб. — У меня, кстати, тоже. Зачем он нужен, когда есть мобильный?

— Тоже верно! — согласилась Барбара. — Держи. Это ключи от номера, в него можно попасть из общего коридора, тогда ты проходишь через фойе. Покажешь портье ключи, скажешь, что от меня, и иди. На втором этаже в торце коридора дверь, за ней две двери: одна напротив и одна слева. Левая — это дверь в номер. Ничего роскошного, но жить можно. Белье, полотенца, подушки и одеяла — все в шкафу на антресолях. Вторая дверь ведет прямо на улицу. Там лестница железная, так что можно по ней и войти, и выйти, чтобы в фойе не светиться. Я часто так делаю, когда с работниками общаться, желания нет.

— Ты лазаешь по пожарной лестнице?

Вопрос не праздный. Барбара девушка элегантная, можно сказать, утонченная. Без высоких каблуков, маникюра и макияжа на улицу глаз не кажет.

— Лестница железная, Роб, — покачала она головой. — Железная, а не пожарная. Нормальная лестница, со ступенями, а не с перекладинами, с ограждением, с площадками. Так что не бойся, не упадешь! С ключами разберешься, не бином Ньютона…

— Бабс, а какое у тебя образование? — спросил Роб, сообразивший, что практически ничего не знает о девушке Дюка. А ведь Барбара была отнюдь не случайной знакомой, они с Дюком уже года три вместе.

— Электрикал инжиниринг, — усмехнулась Барби, по-видимому, знавшая какое впечатление производит это известие на видящих в ней всего лишь «тонкую штучку» мужчин. — И чтобы закрыть тему, Роб, имей в виду, я окончила техническую школу в Цюрихе.

— Ну, что тебе еще сказать? — улыбнулась она после паузы и развернула карту, которую до этого держала в руке. — Вот карта, вот место, не заблудишься. Продукты лучше покупать вот здесь. Тут большой супермаркет у шоссе, народу всегда много, и кто, откуда едет не понятно. Тебя кто ловит? — неожиданно спросила она. — Полиция или бандиты?

— А тебе не все равно? — ну, в самом деле, что изменится, если он скажет, что полиция?

— А тебе сложно сказать? — прищурилась Барбара.

— «Oracle PI company».

— Это охранная контора, ведь так?

— Многопрофильная, — внес поправку Роб.

— Ну, тогда имей в виду, в супере камеры установлены, а кто у них отвечает за безопасность, я, разумеется, не знаю.

«А откуда ты знаешь все остальное? В Цюрихе изучала?»

— Хорошо, — кивнул Роб, — спасибо. Тогда я буду надевать бейсболку.

Вообще-то, он пошутил, но Барбара приняла его слова с полной серьезностью.

— Разумно! — кивнула и пошла прочь.

Роб проводил женщину взглядом, пожал мысленно плечами и пошел к эскалаторам, ведущим на нижние этажи вокзала. Его паранойя еще не дошла до того, чтобы прятаться от видеокамер, но где-то на краю сознания мелькнула все-таки бредовая мысль, что, если кто-то и начнет искать его физиономию в сетях, то пусть лучше думают, что Роб уехал из города на поезде.

Проявив завидный оптимизм, то есть, предположив, что завтра будет новый день со своими заботами, Роб накупил довольно много еды и питья. Обзавелся зубной щеткой и пастой, принадлежностями для бритья, дезодорантом и шампунем, а так же тремя разными бейсболками, двумя парами темных очков, курткой-ветровкой из тонкого синтетика и средних размеров дорожной сумкой. Так что после посещения туалета, на стоянку машин вышел как бы совсем другой человек — очки, куртка и головной убор способны сильно изменить внешность — и сумка на плече не привлекает внимания, не то, что магазинные пакеты со снедью и колой.

Было уже без четверти двенадцать, и значит, наступило время проэкзаменовать парней из «Оракула» на профессиональную пригодность. Дело в том, что вопреки очевидным минусам такой идеи, Роб считал, что попытка проникновения в собственную квартиру стоит и риска, и затраченных усилий. То, что за квартирой следят, рассматривалось, как аксиома. Количество оперативников на точке являлось в лучшем случае, не лишенным резонов предположением. Никак не меньше двух — трех. Вряд ли больше. Но в студии Роба, даже если ее уже успели обыскать, имелось несколько крайне ценных в его положении вещей, бросать которые на произвол было бы настоящим расточительством. Оставалась, правда, немалая вероятность засады, но и здесь все было отнюдь не очевидно. В досье Министерства Обороны Роб проходил по красному списку — мобилизация первой волны. Этого было достаточно, чтобы вспугнуть Абе, но совсем недостаточно, чтобы это насторожило кого-то в «Оракуле». Впрочем, они могли добраться и до приписного свидетельства, и тогда знают, что военно-учетная специальность Роба — разведчик. Это звучало куда серьезнее, чем просто красный список, но оставалось надеяться, что до личного дела Роба никто еще не добрался. Если в «Оракуле» узнают, что он служил в егерском полку, отношение к Робу сразу же изменится, и не в лучшую сторону.

Машину Роб оставил в двух кварталах от дома и, выбравшись на узкую тропинку, тянущуюся поверху опорной стены, пошел вдоль домов со стороны порта. Увидеть его здесь было трудно, практически невозможно, если только не поставить пост прямо на тропе. Но в тени домов было достаточно темно, особенно по контрасту с освещенным прожекторами портом, а Роб шел с монокуляром на левом глазу и с незарегистрированным пистолетом в правой руке. Он все видел просто отлично: и узкую, меньше метра шириной дорожку, залитую потрескавшимся асфальтом, и обрыв слева, — а там было добрых пятнадцать метров до земли, — и забранные решетками узкие длинные окна цокольного этажа.

Добравшись без приключений до своего дома, Роб замер на некоторое время, вслушиваясь в звуки ночи. Тишины, как и следовало ожидать, не было и в помине. Глухо шумел порт, позвякивали сцепками вагоны на железнодорожных путях, смешивались, образуя звуковую невнятицу, работающие в квартирах телевизоры. Кто-то — и Роб хорошо знал, кто именно, — играл на трубе джазовые импровизации (и это в половине первого ночи), мяукали кошки, залаяла, было, со сна собака, заорала в полный голос страстная Вильма Хенк с третьего этажа во втором подъезде, но в остальном все было в порядке, то есть, как всегда. Послушав ночь, Роб заглянул в заросшую кустарником, взломавшим старый асфальт щель между двумя домами, но и там никого не обнаружил. С этой стороны его, по-видимому, не ждали, если ждали вообще.

«А что если я им на фиг не сдался?» — подумал он мимоходом, но поспешных выводов делать не стал. Береженого Бог бережет, как говорится, а в остальном — посмотрим!

Роб прокрался вдоль стены дома, подпрыгнул, ухватился за перекладину пожарной лестницы и, стараясь не шуметь, подтянулся. Это был тревожный момент, на какое-то время Роб стал практически беззащитен на железной лестнице, тянущейся вдоль голой стены. Ствол заткнут за брючный ремень, руки заняты, а высота пока небольшая — подгоняй машину, включай фары и расстреливай голубя, как в тире! Однако пронесло. Никто не появился, и темноту между домами ничем не потревожили, и лестница была на месте, и еще через пять минут он уже взобрался на крышу и снова замер, оценивая ситуацию. Дом Роба, как, впрочем, и все остальные дома, построенные вдоль обрыва, был длинный, с тремя лестницами. Сейчас Роб находился над первой из них, а его квартира располагалась в конце третьей. Туда, к противоположному краю дома, он добрался, осторожно ступая прямо по черепице, но, кажется, был при этом в меру осмотрителен. Впрочем, как вскоре выяснилось, и на крыше его никто не подстерегал, да и где бы они взяли столько народу, чтобы перекрыть все пути сразу?

«Значит, они ждут меня в квартире, если, конечно, ждут», — Роб подобрался к печной трубе, оставшейся еще с прошлой эпохи, когда в квартирах имелись действующие печи и камины, и, взобравшись по двум металлическим скобам, которые сам же и вбил в кирпичную кладку, достал из зева трубы мешок из толстого полиэтилена. В мешке, предохранявшем содержимое от непогоды, хранилась девятимиллиметровая альпинистская веревка, перчатки, а также несколько карабинов и фиксаторов на любой случай. Сейчас Роберт собирался, сначала спуститься с крыши до окошка своей ванной комнаты, а затем — если все пройдет гладко — до асфальтовой дорожки внизу, чтобы тихо и, не привлекая к себе внимания, вернуться к машине.

Он закрепил веревку на нижней скобе, надел перчатки и стал потихоньку пятиться к краю крыши. К счастью, большое «панорамное» окно его квартиры оставалось при этом чуть правее, так что, если в комнате кто-нибудь есть, заметить Роба через окно они не смогут. Но спуск по крыше — это еще цветочки, вот дюльфер без страховки и специального снаряжения — это действительно ягодки. Конечно, его когда-то учили, и учили неплохо. По уровню подготовки и брутальности с королевскими егерями могли сравниться разве что бойцы САС и израильские коммандос. Ну, еще, пожалуй, штатовские Тюлени, но боевые пловцы — проходят по другому ведомству, и тогда, остаются или «Дельта», или рейнджеры. Однако все это, включая десантирование с вертолетов, осталось в далеком прошлом. И если бы Роб не обновлял, время от времени, необходимые навыки в Альпах и в Таиланде, сейчас ему пришлось бы туго.