Корабль неспасенных (СИ) - Кибальчич Сима Страница 16

– Поведение… Зачем мне это?

– Я подкидывала ему разные предметы. Выпустила бродить по кораблю.

– Ты много себе позволяешь, Наиль.

– Развлекаюсь. Пока ты играешь сам с собой. И уже слишком долго играешь, заметь.

Времени для музыки не существует. Впрочем, как и для любого истинного наслаждения. Можно закрыть глаза и лететь на качелях глубоких аккордов, а можно любоваться тем, как Земля обрастает цветочной короной. Жизнь и пустота гармонично соединяются, переливаясь в воображаемых формах. Никакого значения не имеет странное существо в корабле

***

– Командир, вы отсутствуете уже неделю. Может, погрузить вас в сон? Или так и будете бродить по виртуальной реальности, пока не вернется дрон?

Голос резкий, совсем не девчачий, выбрасывает из медитации. Проклятье! Корабль им категорически недоволен. Музыка еще звучит, но пузырь блаженной невесомости лопается, и краски блекнут.

– Извини, Наиль. Отключай все. Возвращаюсь.

***

Водяной душ – это то, что сейчас нужно. Выходишь не такой хрустально чистый, как от ионного, но освежает по-настоящему. Химткань на взбодрившееся тело лепить не хотелось, проще накинуть халат.

Наиль ждала, взобравшись на спинку кресла. Решила сменить прическу и щеголяла коротко стриженой макушкой, совсем похожая на пацана. Брючки натянула узенькие, с какими-то финтифлюшками по бокам. Но выражение лица сосредоточенное, деловое, посередине каюты растянута голограмма. Бери управление, мол, командир. Воронцов нахмурил лоб и с полной серьезностью всмотрелся в данные.

Челнок висел у края звездной системы, позиционируя себя по квазарам. Черная дыра объедалась пустотой теперь очень и очень далеко от них. Маяки для дрона запускали по следам в обратный путь каждые тридцать земных часов. Наиль перешла на режим консервации, и свет звезд, наполняя паруса, стекал в кладовые. Беспокоиться следовало только о трех душах гомункула. Не заскучали ли?

– Как поживает наш гость?

– Пишет себе письма. И пытается разобраться, как мной управлять.

– Ничего себе я отстал!

Наиль подобрала ноги и покачала головой.

– Ну что ты, дорогой. Ты очень даже преуспел. Замочил девяноста двух соперников и больше сотни раз погиб сам. Оттрахал пару десятков девиц и прослушал бессчетное количество арий. Так что по шкале интенсивности обогнал нас так примерно на месяц.

– Ладно, кончай издеваться. Ты представляешь, как мне это выслушивать из уст малолетки. Расскажи лучше подробно, что было в мое отсутствие.

– Как ты рухнул в глубокую загрузку, денек было тихо. Существо, видимо, ждало, что ты к нему явишься. Слегка психовало, но без вредительства. Потом разоралось, требуя тебя к ноге. Пришлось вступить в диалог: бросила пару текстов, что капитан занят, управляет кораблем в режиме глубокого погружения. Соврала только наполовину. Сообщила, что заявленные потребности будут удовлетворяться. Оно всякое просило: выпивку, от которой не хмелело, девку, с которой я обломила, скафандр, чтобы по космосу прогуляться. Ну и Женю время от времени требовало.

– Кто это был?

– Модели поведения Марка и Игоря. Один экспериментирует и провоцирует, другой бесится. Хотя через какое-то время они нашли друг друга. По переписке.

Воронцов оторвался от меню синтезатора и цокнул языком. Что еще за переписка?

– Заряди на стейк с кровью, мой командир. И профитроли со сливочным-малиновым муссом. После секс-марафона хорошая еда поможет вернуть мозг из нижней головы в верхнюю.

– Фу, как грубо, Наиль.

– Констатация психофизиологического фактора.

– Откуда тебе знать, что влияет на мои факторы?

– Я изучаю тебя несколько лет, Воронцов. Выстраиваю корреляции.

Квантовая нахалка отвечала с серьезной миной, подергивала тонкими пальчиками финтифлюшки на своих штанацах.

– Хорошо. Твоя взяла.

Он ткнул в профитроли. Синтезатор пискнул, подтверждая, что углеродные матрицы блюда в картридже еще не закончились, и будет готово.

– Так вот. Начал переписку Марк. Решил проработать провалы в памяти. Запросил маркер и стал записывать куда ни попадя, что с ним происходит. На стенах, столе, на нижнем перекрытии выводил. Типа, отжался десять раз, посмотрел фильм про крысиного доктора, разобрал робота – устройство мутное. А через день помешался: выстукивал пультом перегородки. Оказывается, прочитал: «что де какой еще Марк, я Игорь, сижу здесь, словно двойной рецидивист, и бьюсь головой об угол». Марк несколько часов потратил на звучание перекрытий, даже очередную писульку не успел черкнуть. А Игорь, как его сменил, раз двадцать «где ты, Женька» накарябал. Так они переписку наладили. Теперь обвиняют друг друга в предательстве, собственной смерти еще какой-то хрени. Бесятся, что не могут морду набить. Но история мутная.

В предплечье ударил лоток синтезатора. Мясной запах заполнил ноздри сочным предвкушением. Настроение скакнуло вверх.

– Бедные парни. Трудно набить морду, когда она одна на двоих. А что с Женей?

– Нет отчетливых признаков появления. А вот соседи по телу, вероятно, врут друг другу.

– О чем врут?

– Не могу сказать. Но анализ невербальных сигналов во время написания писем указывает на создание ложных образов.

Вгрызаясь зубами в сочный кусок, Воронцов рассматривал сведенные сердитой линией брови Наиль. Вот уж чьи невербальные сигналы не вызывали сомнений. Идеально рассчитанный комплект лицевых изгибов к набору слов. И ни единой истинной эмоции. Их нет априори.

– Какие еще невербальные сигналы с такой ассиметричной рожей!

– Я учитывала фактор искаженной физиогномики. Точность прогноза – семьдесят процентов.

– Хмм, – набитый рот мешал усомниться.

– Так вот, мой командир. В твое отсутствие я решила выпустить существо погулять.

– По внешним контурам отсеков же невесомость.

– Ничего, я выдала правильную обувь. А скафандр ему по-прежнему не нужен.

– Замечательно.

– И теперь оно работает над тем, как угнать у тебя корабль.

– Скорее уж у тебя.

– Хорошо. Как угнать меня у меня. Романтично звучит. Это каламбур?

– Несомненно, моя красавица. Так что за план?

Наиль спрыгнула со спинки кресла и подошла вплотную. Павел инстинктивно пододвинул ближе недожёванный кусок мяса.

– Пока оно пытается понять мое устройство. Ходит, измеряет, чертит. Местами точно, местами смешно выходит. Я не я, а какая-то недоразвитая утка. Добралось до рубки управления. Подергало рычажки, покомандовало голосом. Я показала ему сложные картинки. Дальше попыток выяснить местоположение дело пока не дошло, а навигационные данные для него – темный лес.

– Это все Марк?

– Да. Умненький уродец. А Игорь, как появляется, теперь усиленно ищет тебя. Подозреваю, планирует придавить и узнать, где-таки Женька. Хотя тебе самому не помешало бы это выяснить.

Павел вздохнул и водрузил на прозрачный столик профитроли с большущей кружкой черного кофе. Не отвертеться от выяснения отношений с проклятой троицей. С Женей он и вовсе опасался видеться. Внутри натянутой струной пело раздражение.

– Ну и где этот недоделанный монстр?

– О! Я тебе покажу. Загнала в тренажерный зал. Ты вот не посещаешь, подумала хоть его пристрастить к спорту. Не надо на меня так смотреть, скучно здесь одной, а ты сам разрешил поиграть.

Тренажерный зал встретил Воронцова плавными обводами перекрытий со встроенными эластичными тренажерами. Гомункул прокачивал силушку в зверококоне. Внутрь прозрачной сферы к находящемуся в центре телу тянулись щупальца. Они дергали за плотно обтягивающий костюм с разной частотой и интенсивностью. Человек напрягал мышцы, управлял телом, чтобы устоять на месте. Проницаемый изнутри кокон постепенно сжимался и нужно было не просто устоять, но и не вывалиться частью туловища за его границы. Очень полезно для тренировки координации и силы. Но зрелище жуткое: мерзкое членистоногое дергается в прозрачном яйце.

Существо заметило Воронцова, и кокон распался, выпуская его наружу.