Страна призраков - Гибсон Уильям Страница 16

– Обошлось. Я думал, будет хуже, – прервал ее мысли Альберто. – Обычно с ним просто так пива не сваришь.

– Пару лет назад я гиговала в Сильверлейке, они это называют реггитон. Смесь регги и сальсы.

– Ну и?

– Чомбо. Был там такой крутой диджей: Ель Чомбо.

– Это не Бобби.

– Ясное дело. Только вот чего ради наш белый парень взял такое же прозвище?

Альберто ухмыльнулся.

– А чтобы другие спрашивали. Вообще-то Чомбо – это компонент программного обеспечения.

– Софт, что ли?

– Ага.

Она решила пока не забивать себе этим голову.

– А ночует он там же?

– Да, и почти не выходит наружу без надобности.

– И, говоришь, никогда не спит в одном и том же квадрате сетки...

– Об этом при нем даже не заикайся ни в коем случае, лады?

– Значит, гигует? Диджействует?

– Он занимается подкастингом[60], – ответил Корралес.

У Холлис зазвонил сотовый.

– Алло?

– Это Рег.

– Только что про тебя подумала.

– По какому случаю?

– Потом расскажу.

– Ты получила мой е-мейл?

– Да.

– Анжелина просила позвонить перепроверить. Пере-пере.

– До меня дошло, спасибо. Но ничего уже не поделаешь. Пусть все идет как идет, и посмотрим, что получится.

– Ты опять на каком-нибудь семинаре?

– Почему это?

– Тогда тебя тоже вдруг потянуло философствовать.

– Я тут видела Хайди...

– Боже, – сказал Инчмэйл. – Надеюсь, она передвигалась на задних конечностях?

– Промчалась мимо на очень приличной машине по направлению к Беверли-Хиллс.

– Ну что ж, ее тянуло туда еще из роддома.

– Рег, я не одна. Мне пора.

– Чао.

Трубка умолкла.

– Это был Рег Инчмэйл? – спросил Альберто.

– Он самый.

– Ты сегодня вправду видела Хайди Гайд?

– Видела, пока ты разбирался с охраной «Virgin». Она проезжала по Сансет.

– Ничего себе, – удивился Корралес. – Невероятная встреча, да?

– С точки зрения статистики, может, и так. А по-моему, ничего сверхъестественного. Она живет на Беверли-Хиллс, работает где-то в районе Сенчури-Сити.

– Чем занимается?

– Участвует в делах мужа. Он у нее адвокат по налоговым делам, имеет свою производственную фирму.

– Ого, – помолчав, произнес Альберто. – Значит, все-таки есть жизнь после рока.

– Уж это поверь мне на слово, – заверила его Холлис.

Робот Одиль не то окончательно умер, не то впал в спячку. Во всяком случае, он без движения замер у занавесок с видом недоделанной игрушки. Холлис поддела его носком «Адидаса».

На голосовой почте новых сообщений не было.

Журналистка достала из сумки пауэрбук, поднесла его обратной стороной к окну и выполнила начальную загрузку. Подключиться к проверенной беспроводной сети «SpaDeLites47»? Да, пожалуйста. До сих пор «SpaDeLites47» ни разу не подводила. Бывшая солистка «Кёфью» подозревала, что точка доступа к этой сети находится через дорогу, в здании со съемными квартирами.

Опять никаких писем. Придерживая одной рукой лэптоп, Холлис набрала в «Гугле»: «бигенд».

Первым делом на экране всплыл какой-то японский сайт – судя по всему, реклама лучшего моторного масла для драгстеров[61].

Холлис попробовала ссылку на страничку Википедии.

Хьюберт Хендрик Бигенд, род. 7 июня 1967 г. в Антверпене, основатель инновационного всемирного агентства рекламы «Синий муравей». Единственный сын в семье; родители – бельгийский предприниматель Бенуа Бигенд и скульптор из Бельгии Федра Сейнхив. Как очернители, так и почитатели часто припоминают давнюю связь его матери с Ситуационистским интернационалом[62] (Чарльзу Саатчи ошибочно приписывают знаменитые слова: «Это жулик от ситуационизма»), однако сам Бигенд приписывает успех «Синего муравья» исключительно собственным талантам, одним из которых, по его утверждению, является способность найти нужного человека для каждого проекта. Невзирая на значительный рост фирмы за последние пять лет, он по-прежнему лично занимается подборкой кадров.

В сумке на столе затрезвонил сотовый. Если сейчас поменять расположение пауэрбука, сигнал Wi-Fi потеряется, но эта страница останется в кэше. Журналистка подошла к столу, положила лэптоп и выудила из сумки телефон.

– Это Хьюберт Бигенд, мне нужна Холлис Генри.

Бывшая певица похолодела, охваченная невольным ужасом, словно ее застали за подглядыванием.

– Да, мистер Бигенд, – ответила Холлис, даже не пытаясь изобразить франко-бельгийское произношение.

– Мисс Генри, будем считать, мы представлены друг другу, ладно? Наверное, вас удивил мой звонок. Видите ли, «Нод» – это мой проект.

– Я только что читала о вас в «Гугле». – Она широко раскрыла рот в беззвучном крике: Инчмэйл учил таким образом снимать напряжение.

– Ага, вы опережаете события. Что и требуется от настоящего журналиста. Ну а я только что беседовал с Раушем, он в Лондоне.

«Интересно, а вы тогда где?» – подумала Холлис.

– Где вы?

– В вестибюле вашей гостиницы. Не откажетесь выпить со мной?

16

Известные выходы

В то время как Милгрим читал «Нью-Йорк таймс», допивая утренний кофе в булочной на Бликер-стрит, Браун успел несколько раз вполголоса переругаться с неведомыми людьми, которым надлежало дежурить у всех известных выходов НУ, пока тот спал дома – или чем он там еще занимался.

Почему-то на Милгрима словосочетание «известные выходы» навеяло приятные, хотя и явно фантастические мысли об опиумных тоннелях с газовым освещением и подземной курительной комнате.

Между тем утро у собеседников Брауна не задалось. Сегодня рано НУ с каким-то мужчиной покинули здание, дошли до подземки на Канал-стрит, спустились туда и бесследно пропали. Милгрим, кому и раньше перепадало вполуха слушать обрывки некоторых разговоров, уже знал о способности НУ и его родичей вот так исчезать, особенно в районе подземок. Казалось, эти люди владели ключами от потайных ходов и трещин в коре планеты.

А вот пленника начало дня порадовало впервые за долгое время. Конечно, Браун подпортил впечатление, грубо растолкав переводчика ради нового послания. Потом Милгриму снова что-то грезилось, и не очень приятное. Вроде бы во сне от его кожи (а может, сквозь нее) струился голубоватый свет... И все же как отрадно в столь ранний час посиживать за столиком, пить кофе с пирожным и наслаждаться оставленной кем-то «Таймс».

Браун газету недолюбливал. Он вообще не терпел печатные органы за то, что излагаемые в них новости не поставлялись из достоверных – иными словами, правительственных – источников. Да, по сути, и не могли, если учесть современное положение. Война есть война. Любые стратегические сведения уже по определению слишком ценны, чтобы доверять их простым гражданам.

Разумеется, Милгрим не собирался спорить. Вздумай Браун объявить Королеву Английскую оборотнем, инопланетной рептилией, которая пожирает еще не остывшую плоть человеческих младенцев, пленник и тогда бы не пикнул.

Но теперь, дойдя до середины статьи на третьей странице, он кое о чем задумался.

– А вот... – неуверенно начал Милгрим; Браун как раз окончил беседу и свирепо смотрел на свой телефон, словно прикидывая, можно ли убить или замучить эту бездушную тварь. – Я насчет АНБ[63] и добычи данных...

Фраза повисла в воздухе, где-то над столиком. Милгрим не имел привычки заводить разговоры с опасным соседом, и не напрасно. Браун поднял глаза, ничуть не поменяв их выражения.

– Я тут подумал, – услышал Милгрим точно со стороны, – про вашего НУ. Про волапюк. Если сотрудники АНБ могут все, что здесь написано, то нет ничего проще, чем загнать в программу логарифм, который будет реагировать исключительно на необходимый вам язык. Потребуется буквально полдюжины образцов семейного диалекта. Собрать их и усреднить, тогда все, что проходит через телефонную систему и получит нужный ярлык... Ну, вы поняли, раз – и готово. Можно будет больше не менять батарейки в той вешалке.