Адмирал Империи – 30 - Дмитрий Николаевич Коровников Страница 2

Минуты тянулись бесконечно. Сердце бешено колотилось — еще никогда прежде я не ждал ни одного решения с таким напряжением. Это был мой шанс, призрачная надежда вырваться из безнадежного тупика, в который меня вогнала немилость Константина. Если Кантор не сумеет убедить этих упертых, если они не отпустят меня с ней — все, конец. Тогда мне останется лишь смириться с незавидной участью пушечного мяса и ждать своего часа.

Спор между Доминикой и комбатом между тем все больше накалялся, напоминая схватку двух бойцовых псов в клетке. Казалось, еще чуть-чуть — и эти двое вцепятся друг другу в глотки несмотря на разницу в званиях. А для меня это могло закончиться крахом всех надежд на освобождение — вряд ли комбат отпустит строптивого штрафника, если Кантор его хорошенько выбесит. Когда я видел, как девушка в диалоге с десантником похлопывает себя по набедренной кобуре, то мысленно взмолился, чтобы та удержалась от необдуманного поступка.

К счастью, пока я истово молился, страсти у командного пункта понемногу улеглись. То ли комбат попридержал коней, то ли Доминика вовремя сбавила обороты, но открытого мордобоя и перестрелки удалось избежать. Теперь они просто стояли друг напротив друга, сверля один другого испепеляющими взглядами и о чем-то вполголоса переговариваясь. Со стороны казалось, будто два матерых хищника выясняют, кто тут главный на территории.

К моему великому счастью все обошлось, подполковник оказался на редкость сговорчивым, как я после узнал, миролюбию комбата поспособствовал нависший в этот момент над нашей базой гигантских флагманский линкор Доминики Кантор — «Звезда Эгера», который находчивая вице-адмирал не стала оставлять на орбите, а ввела в атмосферу и расположила в десяти километрах над поверхностью, в прямой видимости от того места, где мы находились… Даже отсюда, с плаца, я мог разглядеть устрашающие очертания исполинского линкора, зависшего в небе прямо над нашими головами. Неудивительно, что комбат притих — такая махина способна в момент испепелить к чертям всю базу вместе с ее обитателями. Вот это я понимаю — весомый аргумент в споре. Не зря Доминика в свои годы(ей к этому моменту было, если не ошибаюсь тридцать пять) дослужилась до целого вице-адмирала, ох не зря.

Комбат явно оказался не дураком и быстро смекнул, что если будет упорствовать, то запросто может распрощаться со своей базой. Достаточно одного залпа из главного калибра флагманского линкора вице-адмирала Кантор, чтобы навсегда решить вопрос. Вот и пришлось бедолаге подполковнику пойти на попятную, смирив гонор — выбора-то особо не было. Либо спокойно отпустить одного-единственного штрафника, либо похоронить весь батальон под обломками. Хочешь жить — умей вертеться, как говорится.

Вот так, не прошло и получаса, а я уже был на воле и каким-то непостижимым образом вычеркнут из списков бойцов батальона. Просто чудеса, да и только! Когда меня вызвали в штаб, я поначалу даже не поверил. Решил, что ослышался. Но нет — вот она, заветная бумага о переводе с подписью и печатью, а вот и сама Доминика собственной персоной, ждет у вельбота. Живая, настоящая, восхитительная. Не сон, не бред, не игра воображения — все взаправду…

Голова шла кругом от нахлынувших чувств. Хотелось орать от восторга, обнять весь мир, расцеловать Кантор и станцевать джигу прямо тут, на плацу.

— Простое «пожалуйста» и девять орудийных стволов, направленные на базу делают чудеса, — усмехнувшись, ответила мне Доминика, на вопрос, как ей удалось меня вытащить. Я недоверчиво покосился на грозный силуэт «Звезды Эгера», нависающий над нами.

— Неужели, вы бы применили оружие? — недоуменно воскликнул я, все еще не веря своим глазам. Мне в голову не могло прийти, что Кантор решится на такое — открыть огонь по своим, и по военной базе Империи.

— Без сомнения, — кивнула вице-адмирал с самым невозмутимым видом, будто речь шла о чем-то совершенно обыденном. Я аж поперхнулся от неожиданности.

— Это же преступление, за которым последует Трибунал⁈ — не унимался я, все никак не мог взять в толк, на что готова пойти ради меня эта девчонка. Она что, совсем из ума выжила? Рисковать карьерой, свободой, да что там — самой шкурой, причем не только своей, но и экипажа, и все ради какого-то опального контр-адмирала⁈

— Трибунал? Вы, Александр Иванович, как я понимаю, не в курсе последних новостей, — удивленно посмотрела на меня Доминика, когда мы уже направлялись к ее офицерскому вельботу. А за моей спиной надрывался старший сержант Бялко, проклиная всех и вся. Видимо, бедняга никак не мог взять в толк, что же это, мол, творится — почему это его лучшего штрафничка, «гордость и красу» батальона, прямо из-под носа уводят какие-то там космофлотские выскочки.

— Вообще-то некогда было визор смотреть, знаете ли, — я вздохнул и показал на свою пыльную и провонявшую потом форму. — Последние недели мы только и делали, что воевали и выживали. Тем более держат здесь нас в полной информационной изоляции… А что это за новости? И как вообще понимать ваш визит?

— Вы свободны и можете вернуться на свой «Одинокий», — улыбнулась вице-адмирал. В ее голосе сквозили теплота и дружеское участие. Было видно, что Доминика искренне рада приветствовать меня. — Ну, либо куда пожелаете. Лично я хотела чтобы мы вместе прибыли в распоряжение Северного космофлота. Уверена, что командующий Дессе будет просто счастлив вас увидеть.

Ее слова прозвучали интригующе. Похоже, мое освобождение было частью какого-то большого плана.

— То есть Павел Петрович не в курсе, что я прибуду? — я, как ни старался, до сих пор не мог понять, что здесь, черт возьми, происходит. Слишком много загадок, недомолвок и туманных намеков. — Соответственно к моему освобождению не причастны, ни Дессе, ни великая княжна? Тогда кто мой спаситель?

— Ну, вообще-то она перед вами, — несколько обиделась вице-адмирал, усмехнувшись. Доминика выглядела забавно надувшейся, словно маленькая девочка, у которой отобрали любимую игрушку. Это придавало странноватое очарование ее холодной аристократической красоте.

— То есть это ваше личное решение⁈ — я немного напрягся, потому, как осознал, что обвинения с меня все еще не сняты и это похоже, личная инициатива Кантор вытащить меня из дерьма, то есть со штрафбата. А