Сборник фантастики. Золотой фонд - Бирс Амброз Страница 21

Я остановил машину и снова увидел свою старую знакомую лабораторию, свои инструменты, свои приборы такими же, как я их оставил. Крайне неуверенно я слез с машины, и опустился на скамейку. Несколько минут меня била дрожь. Затем я успокоился. Вокруг была моя старая мастерская, такая же, как до моего путешествия. Быть может, я спал и все это мне приснилось?

И все же нет! В свое путешествие я отправился с юго-восточного угла лаборатории. А вернулся в северо-западный, напротив той стены, где вы видели машину. Точно такое же расстояние было от маленькой лужайки до пьедестала белого Сфинкса, в котором морлоки спрятали мою Машину.

Наконец я встал и прошел сюда через коридор, хромая, потому что пятка моя еще болела. Я был весь перепачкан грязью. На столе у двери я увидел номер «Пэл-мэлл гэзетт». Она была сегодняшняя. Взглянув на часы, я увидел, что было около восьми. До меня донеслись ваши голоса и звон тарелок. Я не сразу решился войти: настолько я был слаб и утомлен! Но почувствовав приятный запах еды, я нашел в себе силы открыть дверь. Остальное вы знаете. Я умылся, пообедал и вот теперь рассказываю вам свою историю.

– Я знаю, – сказал он, помолчав, – что для вас все это выглядит совершенно невероятным. Для меня же невероятным кажется только одно, что я здесь сегодня, в этой старой, давно знакомой комнате, глядя в ваши дружеские лица, рассказываю вам о своих приключениях.

Он посмотрел на Доктора.

– Нет, я даже не надеюсь, что вы поверите мне. Примите мой рассказ за ложь или… за пророчество. Считайте, что я видел это во сне, у себя в лаборатории. Представьте себе, что я раздумывал о грядущих судьбах человечества и придумал эту сказку. Отнеситесь к моим уверениям в ее достоверности как к простой уловке, к желанию придать ей побольше интереса. Но, относясь ко всему этому как к выдумке, что вы скажете?

Он вынул трубку и стал, по старой привычке, нервно ею выстукивать по прутьям решетки. Воцарилась тишина. Потом заскрипели стулья, а обувь зашаркала по ковру. Я отвел глаза от лица Путешественника во Времени и взглянул на его слушателей. Все они сидели в тени, и блики от огня в камине скользили по их лицам. Доктор пристально вгляделся в лицо рассказчика. Редактор, закурив шестую сигару, уставился на ее кончик. Журналист вертел в руках часы. Остальные, насколько помню, сидели неподвижно.

Редактор со вздохом встал.

– Как жаль, что вы не писатель! – сказал он, положив свою руку на плечо Путешественника во Времени.

– Вы не верите этому?

– Ну, знаете…

– Я так и думал.

Путешественник во Времени повернулся к нам.

– Где спички? – спросил он.

Он зажег одну и, пыхтя своей трубкой, бросил:

– Сказать по правде… я и сам с трудом в это верю…. И все же…

Взгляд его с немым запросом остановился на увядших белых цветах, лежавших на маленьком столике. Потом он повернул руку, в которой была трубка, и я увидел, что он смотрит на какие-то еще не зарубцевавшиеся шрамы на костяшках пальцев.

Доктор встал, подошел к лампе и принялся рассматривать цветы.

– Какие странные у них пестики, – сказал он.

Психолог наклонился вперед и протянул руку за одним из цветков.

– Ручаюсь головой, что уже четверть первого, – сказал Журналист. – Как же мы доберемся до дому?

– На вокзале много кэбов, – сказал Психолог.

– Любопытная вещь, – сказал Доктор. – Я не могу определить вид этих цветов. Не позволите ли мне взять их с собою?

На лице Путешественника во Времени мелькнула нерешительность.

– Конечно, нет, – сказал он.

– Серьезно, откуда вы их взяли? – спросил Доктор.

Путешественник во Времени приложил руку ко лбу. Он имел вид человека, который старается собрать разбегающиеся мысли.

– Их положила мне в карман Уина, когда я путешествовал во Времени.

Он обвел взглядом комнату.

– Будь я проклят, если я этого не совершал. Эта комната, вы, привычная обстановка – слишком много для моей памяти. Создавал ли я когда-нибудь Машину Времени или модель Машины Времени? Быть может, это только сон? Одни говорят, что жизнь – это сон, хороший или плохой, – но я не смогу увидеть другой. Это безумие. И откуда этот сон взялся?.. Я должен взглянуть на свою Машину. Существует ли она на самом деле!

Он схватил лампу и выскочил в коридор. Пламя колебалось и по временам вспыхивало красным огнем. Мы последовали за ним. Освещенная трепетавшим пламенем лампы, низкая, изуродованная, погнутая, перед нами, несомненно, была та же самая Машина, сделанная из бронзы, черного дерева, слоновой кости и прозрачного блестящего кварца. Я потрогал ее. Она была тут, ощутимая и реальная. Темные полосы и пятна покрывали слоновую кость, а на нижних частях висели клочья травы и мха, одна из металлических полос была изогнута.

Путешественник во Времени, поставив лампу на скамью, провел рукой вдоль поврежденной полосы.

– Теперь все в порядке, – сказал он. – История, которую я вам рассказал, правда. Извините, что привел вас сюда в этот холод.

Он взял лампу, и, в абсолютной тишине, мы вернулись в курительную.

Он прошел с нами в прихожую и помог Редактору надеть пальто. Доктор посмотрел ему в лицо и, после некоторых раздумий, сказал, что он выглядит переутомленным. Путешественник во Времени громко рассмеялся. Помню его, стоящего в открытых дверях, прокричавшего: «Спокойной ночи!»

Я поехал в кэбе с Редактором. Он считал, что весь рассказ Путешественника не более чем «безвкусная ложь». Что касается меня, я не мог принять однозначного решения. Его рассказ был так невероятен и даже фантастичен, а тон рассказчика так искренен и правдив. Почти всю ночь я не спал и думал об этом. На другое утро я решил снова повидать Путешественника во Времени. Мне сказали, что он в лаборатории. Я запросто бывал у него в доме и поэтому пошел прямо туда. Но лаборатория была пуста. На минуту я остановился перед Машиной Времени, протянул руку и дотронулся до рычага. В то же мгновение она, такая тяжелая и устойчивая, заколыхалась, как листок от порыва ветра. Это поразило меня, и в голове моей мелькнуло забавное воспоминание о том, как в детстве мне запрещали трогать разные вещи. Я вернулся обратно. Пройдя по коридору, я столкнулся в курительной с Путешественником во Времени, который собирался уходить. В одной руке у него был небольшой фотографический аппарат, в другой – сумка. При виде меня он рассмеялся и протянул мне для пожатия локоть.

– Я очень занят, хочу побывать там, – сказал он.

– Значит, это не мистификация? – спросил я. – Вы действительно путешествуете во Времени?

– Правда и только правда, путешествую.

И он откровенно посмотрел мне в глаза. Затем замялся. Его глаза блуждали по комнате.

– Мне нужно всего полчаса, – сказал он. – Я знаю, зачем вы пришли, и это очень мило с вашей стороны. Вот журналы. Если вы останетесь на обед, я докажу вам, на этот раз доставив из путешествия образцы и прочее. Вы простите мой уход?

Я согласился, с трудом понимая смысл его слов, он кивнул и прошел дальше по коридору. Я услышал, как хлопнула дверь лаборатории, уселся в кресло и взял газету. Что он собирался делать до обеда? Внезапно попавшаяся на глаза реклама напомнила мне, что я обещал встретиться с издателем Ричардсоном в два часа. Посмотрев на часы, увидел, что едва успеваю. Я встал и прошел по коридору, чтобы сказать об этом Путешественнику во Времени.

Я уже взялся за ручку двери, когда услышал его приглушенный возглас, щелчок и удар. Открыв дверь, я оказался в водовороте воздуха, а из комнаты донеслись звуки разбитого стекла, падающего на пол. Путешественника во Времени не было. Мне показалось, что на миг передо мной промелькнула неясная, похожая на призрак фигура человека, сидевшего верхом на кружившейся массе из черного дерева и бронзы, настолько призрачная, что скамья позади нее, на которой лежали чертежи, была видна совершенно отчетливо. Но едва я успел протереть глаза, как это видение исчезло. Исчезла и Машина Времени. Дальний угол лаборатории был пуст, и там виднелось легкое облако оседавшей пыли. Одно из верхних стекол окна было, очевидно, только что разбито.