Начатки Крэя (СИ) - Чернухин Лев Страница 21

Лукас мог сделать все, что угодно. Он был сильнее, крупнее. Лукас прижал растерянного Даниэля к стенке, откуда тот уже не мог скрыться, не мог схватить еще один скальпель.

Хирурга воротило от собственных действий. Не желал убивать, не желал зла коллеге. Но под влиянием обстоятельств и стечения факторов, таких как жара, духота, агония ломки, стресс и ненависть к поеданию людского мяса — толстячок сделал то, что только что сделал.

Вздохнув с сожалением, Лукас вытащил окровавленный скальпель из скальпа и незаметным быстрым взмахом полоснул им по горлу приятеля.

Лукас выбрал смерть. Смерть для партнера…

И смерть для себя.

В то же мгновение, как преграждающий открытию раны инструмент покинул пристанище в мозге — кровь брызнула.

Все еще не как в книге.

Лукас не умер мгновенно от раны. Кровь лишь стремительно вышла наружу в моменте. Гейзером, вспышкой, будто плевок, с кусочками плоти. Раз, два — и все.

Убийца отпустил инструмент, призвавший Погибель. Тот упал на плитку со звенящим отскоком.

Лукас повернулся к мальчишке, все еще не ожидая скорой кончины. Не падающий замертво, не окоченевший, без тени боли на черном лице.

Он усмехнулся, как раньше. Моторно поправил галстук и двинулся в сторону юноши, попутно захватив с собой скальпель из колбы. Тот, который ждал свой черед для расправы над Крэем.

Мотивация к отнятию жизни. Спастись, спасти, защитить, защититься… Это повод. Сей расклад дел говорит: жизнь опасной скотины отнять можно. И нужно. Выжить обязан и должен. Крэю это вполне очевидно и крайне резонно. Выхода другого попросту нет, времени задумываться и решать что-то — тоже.

Только все — не как в книжке.

Даже при том, что Крэй тут безусловно и явно главный герой, прошедший невзгоды, длинный путь становления и приключений — чудесной расправы над злодеем, красивого боя, волевых поступков, уже на волосок от гибели, решающих все — в его истории предвещалось.

Крэй смог едва двинуть рукой. И то, только когда охватило лютое желание врезать по лощеной черной скотине. Даже на пороге смерти, тело не слушалось. Несмотря на желание избежать скорой смерти, куда более мощное и мотивирующее, чем простой гнев, — у Крэя вышло лишь неуклюже скатиться с края стола и упасть на холодную серую плитку.

Никакого сражения. Никаких искусных движений или невероятного действа.

Крэй был физически не в силах спастись.

Правда, так уж случилось, что он уже сделал все, что требовалось для избежания кончины.

Почесав бородку, Лукас вздохнул и устремил взгляд на лежащего Крэя. Отложив на операционку куцую дрель, шагнул к нему, резко нагнувшись. Потянул, желая поднять снова на стол.

Водрузив Крэя обратно, Лукас опять глубоко со звуком вздохнул. Последним своим в жизни вздохом.

Сразу после упал. Без стонов, без оров, без криков.

Крэю оставалось лишь наблюдать, как кровь аккуратно, не спеша текла из раны по щеке джентльмена, пропитывая розовый ворот.

В тишине.

И Крэй оставался живым. Не отняв ничьей жизни.

Те двое — сами отняли жизни свои, хоть и руками друг друга.

6 — Геккон ли я, иль Древолаз…

Жизнь продолжалась, и для Крэя все его приключения в Новом Мире только начинались.

Сделав попытку вновь подняться, хотя бы в положение сидя, поднять руку или перевернуться, как минуту назад, Крэй к огромному сожалению понял — все тщетно. Тело до сих пор не отошло от паралича. После неимоверного усилия, приложенного для скатки со стола, поворот головы в положении лежа — единственная доступная блажь, которой парень мог довольствоваться на данный момент.

Глаза парня адаптировались под полумрак, и он обстоятельно оценил обстановку.

На окрававленные тела своих истязателей смотреть охоты не возникало, а потому Крэй повернул голову влево.

Помимо двух трупов, медицинских инструментов неизвестного назначения на невысокой тележке и, собственно, самого Крэя на жестком операционном столе, в комнате была раковина, такая же ржавая, как и тележка, зажженная газовая плита, полки, дверцы…

Без сомнения — кухня.

Слева от массивного шкафа в приоткрытом дверном проеме виднелся туалет.

Ничего примечательного, ничего значительного.

«Разве что — потенциально, после обретения подвижности, можно поискать консервов или овощей, воды… Не могли же твари использовать кухню лишь не по прямому предназначению?»

Помыслить только, что за этим самым столом, после удачной разделки тушки Крэя, люди будут с удовольствием облизывать пальчики, поедая поджаристую курочку…

Хотя, учитывая предпочтения каннибала, ужин здесь тот мог себе позволить без потери и малейшей доли аппетита.

Крэй мог поклясться, что его вновь вывернуло наизнанку слизью, как тогда, при побеге из Логова… Только изо рта не вырвалось и капли жидкости. На языке и нёбе абсолютная сухость. Невозможно издать и писка. А вот поток жижи из носа Крэя троекратно усилился.

У себя на груди он уже прекрасно ощущал и краем глаза даже увидал лужицу желеобразной субстанции. Она растекалась и прилипала к коже, превращаясь в синевато-зеленый влажный желеобразный нарост. Не жгло, не причиняло боли…

«Вроде не опасно…»

Крэй мыслил спокойно, торопиться было уже некуда, сиюминутная угроза жизни вроде как миновала.

«Скорее всего, накачали химическим успокоительным, а это — побочный эффект.»

Внутри живота заурчало, да так, что звук раскатился эхом по мертвому, во всех смыслах, своей тишиной помещению. Есть хотелось. Неимоверно. Настолько, будто желудок пустовал неделями. Потерянный во времени и пространстве парень точно помнил — последний раз он ел буквально вчера… Или позавчера…

А сколько времени он пролежал без сознания? Через сколько Миров он провалился в забвении, прежде чем попал в лапы ублюдков?

Нет. Уверенности в своих воспоминаниях и точности восприятии мира сейчас у Крэя маловато.

'Надо искать везде свои плюсы и минусы, правда, Крэй? Как там, на логике и психологии, учил Кирилл Васильевич…

Есть позитивная сторона, есть негативная, есть потребность, есть необходимость, а есть приоритеты. Удостоверься, что позитив на твоей стороне, извлеки из него выгоду. Убедись, что адекватно воспринимаешь негатив вокруг, преврати его в позитив, из которого можно извлечь выгоду. Определи приоритетность действий и событий. Начни с самого негативного, избавься от него, превратив в самое позитивное. Оберни в свою пользу. В конце концов негатива не останется.

Начать с негатива. Хорошо…'

Крэй нехотя повернул голову в сторону убивцев.

Страшная картина, но не для Крэя. Мертвецов в Саксонии он нагляделся, кучи трупов возили на тележках по городу каждый день, пачками, одного за другим, народ косила Черная Смерть. А также алкоголизм, разбой, холод и голод.

'Мертвецы определенно сейчас уже — плюс. Отвратный, но плюс. Никто не трогает, не угрожает лишить руки и полакомиться мягкой мышцей.

Да, однозначно — плюс. Жирный плюс.

Я в сознании и в чистом рассудке, могу мыслить здраво — уже хорошо. В голове не нарушается логическая цепочка, могу дедуктивно рассуждать и искать решения, в отличии от веселого-бессознательного дурмана в компании любвеобильных слизней. Искать выход, пробовать что-либо я в состоянии.

И не в состоянии ни говорить, ни двигаться.'

Крэй заприметил заколоченное досками окно. Сквозь щели пробивался дневной свет и периодически мерцал. Находилось оно чуть выше Хирурга «с чистым сердцем и помыслами» — достаточно чистыми, чтобы не зариться на Крэя в качестве закуски или десерта.

«День, много людей на улице, ходят мимо. Плюс. Позитив. Отлично. Из минусов — позвать на помощь нет возможности, язык отнялся со всем телом вместе. Кинуть что-то в окно для привлечения внимания также отпадает… Какой может быть из этого плюс? В упор не вижу…»