Одинокий волк Морган Чейн - Гамильтон Эдмонд Мур Страница 21

И сейчас этот долг можно отдать! Самих птицелюдей уже давно нет. Но жива еще их удивительная, фантастическая культура.

Орден намеревается полностью уничтожить ее, и тем самым на маленький шаг приблизить Галактику к будущему варварства. Но ведь именно это и нужно Х’харнам!

Пьяное небо, уж не магелланийцы ли позаботились о том, чтобы вихрь провремени выбросил в настоящее не только Новые миры, но и Орден Звездных Крестоносцев? А если верить магистру, скоро придет и еще какая-то Орда. Не эскадры ли Х’харнов он имел ввиду?

Чейн лежал в темноте, крепко сжав кулаки, и невидящими глазами смотрел в темный потолок. Его буквально потряс результат собственных размышлений. До сих пор успех ему приносила как правило сила мускул, реже — природная интуиция Звездного Волка. Но сейчас, не двигаясь с места, одной силой мысли, он сумел прийти к совершенно неожиданным результатам. Одного-единственного жуткого дня на Талабане ему хватило, чтобы найти свой новый путь. Борьба с Х’харнами и их слугами больше не будет для не него самоцелью. Да она и бессмысленна, эта борьба! На место одних слуг всегда придут другие, так что война с Х’харнами рискует стать бесконечной.

Отныне главным для него станет сохранение галактической культуры. И планета Талабан станет его первой новой битвой — не против кого-то, как прежде, а за что-то. Наверное, его новый путь очень понравился бы Ллорнам. И уж точно, он очень не понравится Х’харнам! Но об этом у него еще будет время поразмышлять. Сейчас настала пора действовать.

Чейн прислушался. Кажется, в бараке все спали. Спрыгнув с койки на пол, он подошел к ближайшему окну и выглянул наружу.

При свете звезд впереди были смутно видны контуры самоходных орудий, а за ними — темная стена леса. Оттуда доносилась приглушенная какофония из голосов птиц и зверей. Подобный хор Чейн слышал на десятках разных миров, и давно уже не впечатлялся мыслями о неведомых хищниках. Звери на самом деле не очень опасны, даже во время ночной охоты. Куда опаснее могут быть любые разумные существа!

Он оглянулся и посмотрел на ближайшие нары. Там спали существа, напоминавшие громадных кротов. Их острые морды были закрыты прозрачными дыхательными масками, от которых к красным баллончикам тянулись тонкие гибкие трубки.

Баллончики! Вот что ему необходимо для успешно побега. Но если попросту позаимствовать баллончик у кого-нибудь из соседей по казарме, то тот сразу же начнет задыхаться, и подымет нежелательный шум. Этого можно избежать только одним путем: тихонько прикончив беднягу.

Звездного Волка Моргана Чейна вряд ли бы остановили такие пустяки. Он был не столь жесток, как коренные варганцы, но ему не раз приходилось убивать, спасая свою жизнь.

Он подошел к спящему негуманоиду. Подобные существа всегда вызывали у Чейна неприязнь, и даже откровенную брезгливость. Уж больно все эти мохнатые парни с разных планет напоминали обычных крыс, самых распространенных животных в Галактике! Да и характер у них был, как правило, соответствующий — крысиный.

Чейн протянул руки к шее спящего негуманоида — и сразу же резко их отдернул. Пьяное небо, что он делает? Только недавно он решил посвятить свою жизнь защите галактической культуре — и спустя несколько минут собрался прикончить собрата по несчастью! Да, он должен непременно бежать с Талабана, хотя бы лишь для того, чтобы спасти Милу и Лианну. Но имеет ли он право разменивать одну жизнь на другую?

Проклиная все на свете, Чейн опустил руки. «Ладно, сегодня я отправлюсь в лес только на разведку, — подумал он. — Надо как следует продумать план бегства. И конечно, раздобыть несколько красных баллончиков. Уж если и придется снимать их с чьих либо трупов, пускай уж это будут трупы озэков!»

Осрожно выбравшись через окно, Чейн некоторое время стоял возле стены, настороженно вглядываясь во тьму. Трудно было поверить, что озэки на ночь действительно сняли охрану. А вдруг это ловушка для простаков?

Но никого вокруг видно не было. И тогда Чейн, пригнувшись, побежал в сторону ближайшего самоходного орудия. При свете звезд его непременно заметили бы стражи и подняли тревогу. Но в лагере по-прежнему стояла тишина.

На всякий случай Чейн забрался в кабину самоходки. Разумеется, он не собирался бежать из лагеря на такой громоздкой и тихоходной машине. Да и вести стрельбу из нее было сейчас нельзя — снаряды, разумеется, были отправлены на склад. Но все же варганец на всякий случай изучил нехитрую систему управления, и это навело его на интересную мысль. На лице варганца появился довольная ухмылка.

В кабине он нашел длинный гаечный ключ. Невесть какое оружие, но лучше, чем ничего.

Спрыгнув на землю, он медленно пошел в сторону леса. Впереди что-то блеснуло, словно над землей были протянуты тонкие нити. Конечно же, периметр лагеря был окружен довольно высокой, метра в три, оградой из прозрачной проволоки. Можно было не сомневаться, что она находится под током. Ну, это не страшно…

Чейн нашел ящик из-под снарядов, поставил невдалеке от ограды. «Ну-ка, варганец, покажи, на что ты способен!»

Разбежавшись, Чейн прыгнул на ящик и, оттолкнувшись от него, совершил головокружительное сальто в воздухе. Пролетев над оградой, он уверенно приземлился на ноги.

«Неплохо, Звездный Волк! Ты в нормальной форме, и это сейчас очень пригодится».

Некоторое время Чейн настороженно вглядывался в темную стену деревьев. Ему уже приходилось совершать ночные прогулки по лесам разных планет, и как правило, никаких приятных ощущений он при этом не испытывал. Особенно тяжко ему пришлось на Арку, возле старого разрушенного города. Проклятые нейны едва не прикончили его! Не лучше ему пришлось и на планете резиновых людей. Но тогда с ним были друзья. Сейчас же можно было полагаться только на самого себя.

Покрепче сжав гаечный ключ, Чейн зашагал к ближайшим деревьям. Встреча с таинственными существами, которых старожил лагеря почему-то назвал полупризраками, не страшила его. Если среди них на самом деле есть птицелюди, то тогда многие проблемы будут решены. Древние короли Талабана наверняка хотят изгнать со своей планеты чужаков-разрушителей — что ж, тогда он поможет сделать это!

Едва варганец вошел в лес, как вокруг воцарилась непроницаемая тьма. Звездный свет не проникал через плотные кроны деревьев.

Чейн некоторое время стоял, давая глазам привыкнуть к темноте. И постепенно стал различать все довольно отчетливо, словно бы кто-то зажег на его голове узкий, но яркий прожектор.

Такое с ним однажды уже было, во дворце Развлечений, когда он сошелся в борьбе за титул Шерифа с другими князьями Клондайка. В бесчисленных коридорах огромного здания царил сумрак. Тогда ему очень помог подарок Альрейвка. Хегг тайно внедрил ему в мозг чип мнемопередатчика, и каким-то образом активизировал третий глаз — рудиментарный орган, доставшийся Чейну от его бесконечно далеких предков-дикарей. Как же здорово, что мудрый хегг уговорил его сохранить этот подарок! А вот от мозгового чипа он, Чейн, тогда решительно отказался. Постоянная мыслесвязь с Альрейвком его решительно не устраивала, казалась недопустимым вмешательством в личную свободу и интимную жизнь. А зря! Постоянная мыслесвязь с хеггом решила бы сейчас многие его проблемы…

Привыкнув к своему новому, ночному зрению, варганец уверенно зашагал по лесу, перешагивая через толстые стелющиеся корни. Стволы деревьев темнели рядом, словно колонны огромного храма. Ему вовсе не хотелось красться бесшумной тенью, и потому, отойдя от опушки метров на двести, он крикнул:

— Эй, есть здесь кто-нибудь? Не надо играть в прятки, я же чувствую, что вы следите за мной!

Выйдя на округлую поляну, он остановился и демонстративно положил гаечный ключ на землю. И очень скоро заметил среди стволов какое-то легкое движение.

Мускулы его невольно напряглись. Он понимал, что совершает безумный поступок. Кто бы не были эти загадочные полупризраки, встреча с ними не обещает ему ничего хорошего. Озэки явно не были трусами, и уж если они, несмотря на все свое могучее вооружение, предпочитали отсиживаться по ночам в лагере, наглухо забаррикадировавшись в казармах, значит, тому были весьма серьезные причины. Но другого выхода, чем вступить в контакт с неведомыми врагами озэков, у него не было.