Последний ученик магистра - Корж Сергей Страница 28

Тут я не удержался и поделился задумкой ковровой бомбардировки ледяным градом, на что учитель ответил:

– Нет ничего невозможного. Но для такого эффекта надо быть архимагом. Ты архимаг? Нет, значит, учи то, что тебе по силам.

Вот этими тренировками я решил занять оставшееся до утра время.

Итак, «копье». Оппа! В полуметре от меня из воздуха материализовалась сосулька – «ледяное копье», а вокруг ощутимо похолодало. Я метнул ее жестом в дерево, стоящее в двадцати метрах, послышался треск, и на землю упала добрая треть его кроны. Ночь была звездная, планета, видимо, находилась ближе к центру галактики, и свет миллиарда крупных звезд, составляющих ее, делал ночь на планете светлой. Конечно, книгу не почитать, но различить в десятке метров дерево от холма можно было без труда.

– Значит, «копье» мне доступно. Теперь попробуем «туман», как там схема выглядит?.. Ага. Теперь инициируем…

Матерь божья! Небольшой ливень мгновенно залил костер, вымочил нас и наши вещи. Парнишка проснулся, поежился от холода и попытался отжать вымокший плащ. А я стоял посреди этого бедлама с открытым ртом и думал: ну что стоило отойти немного в сторону, теперь придется демонстрировать чудеса магии.

– Ничего страшного, Род, сейчас мы все поправим.

– Мы бы поправили, если бы отец был с нами. А так придется ждать дня, чтобы самим обсохнуть и высушить вещи. И откуда только взялся этот ливень? Вроде, когда засыпал, небо было чистое.

– Ну, кроме вашего отца, есть еще в этом мире умельцы, – сказал я, зажигая светляка пожарче, крутанул вокруг него слабенький вихрь, и нас обдало теплым ветерком.

– Вы тоже маг?

– Я ученик вашего отца.

– Но у него не было учеников.

– Скажем так, он обучал меня удаленно, по переписке, давал задания, проверял исполнение, готовил меня в академию. Я его находка в его странствиях. Раскладывайте вещи, будем сушиться.

За час мы высушили не только вещи, но и землю вокруг холма. Так что Род успел еще поспать часа три. Я же отошел метров на сто в сторону, сделал еще десяток «копий» и пару раз «туман Огля». Теперь у меня получилось лучше, рваное облако опустилось на окрестности и, как только я махнул рукой, поплыло в сторону дороги. Развеивать его я не стал, потому что туман лег в той стороне, откуда мы ехали. После бурной ночи захотелось горячего кофе, а так как каждый сам творец своего счастья, занялся его варкой. С восходом Матери у меня был готов мокко, пара бутербродов с неплохим сыром и разогрета каша для подростка.

– Вставайте, сударь, нас ждет дорога. Завтракаем – и в путь.

Через пару дней мы остановились в каком-то городе. Надо было поесть чего-нибудь жидкого, помыться. Запыленные и уставшие, мы ввалились в единственную в городе гостиницу, сняли номер, заказали купальню и после нее ужин в номер. Сдали грязную одежку в стирку и отправились мыться. Дорога туда и обратно проходила через общий зал. Так вот, возвращаясь назад, я услышал треньканье струн. Пригляделся и увидел молодого человека со струнным инструментом в руках – скорее всего, лютней. Музыкант щипал струны, и те, жалобно тренькая, издавали довольно унылый ряд звуков. Не выдержав такого издевательства, я подошел и попросил его одолжить мне инструмент на пару минут. Нет, я не хотел поразить сидящих в зале какой-нибудь рапсодией ля-минор для лютни и оркестра. Просто захотелось увидеть инструмент поближе и узнать его возможности. Пощипав струны на предмет настройки, я на слух подтянул неправильно звучащие, потом сыграл несколько тактов к пугачевской песне «Все могут короли» и отдал инструмент владельцу.

– Прекрасный инструмент, юноша, не подскажете, где можно такой приобрести?

– В музыкальной лавке мастера Дормея.

– Здесь, в этом городе?

– Да, но сегодня она уже закрыта. Простите, ваша милость, не покажете ли перебор, вы же не щипали струны, тем не менее мелодия вышла удивительная.

– Этому перебору, молодой человек, надо долго учиться, я могу сейчас проиграть мелодию от начала до конца, что увидите и усвоите – ваше, остальное, извините, не сегодня и не завтра. Сегодня я устал после дороги, а завтра уже буду далеко. – С этими словами я снова взял инструмент в руки и, напевая вполголоса, сыграл мелодию.

– У этой мелодии есть и слова, я слышал, как вы их напевали!

– Есть, но они на иностранном языке, и существует некоторая сложность перевода. Засим разрешите откланяться, – отдал инструмент владельцу и, несмотря на его умоляющий взгляд, ушел.

Но, как оказалось, у меня был еще один слушатель – мой юный спутник.

– И что, действительно научиться так играть долго и сложно? – спросил он.

– Нет, конечно, но не открывать же мне здесь школу для желающих научиться.

– А я бы смог?

– А вот завтра в лавке мастера Дормея мы и узнаем. Давай ужинать и спать.

Ночью меня, как обычно, учил магистр:

– Нас прервали, поэтому продолжим…

К утру я знал все об ассоциации, пару языков и пару диалектов.

– В заключение хочу тебе сказать, ученик, что практика все же необходима. Поэтому старайся найти чужеземцев, прислушайся к их разговору и, нарабатывая ассоциативный ряд, учи их языки. Кто знает, когда и зачем они тебе пригодятся. С завтрашней ночи мы с тобой займемся зельеварением. Дам тебе рецепты простейших целебных отваров и мазей. Знания об остальном ты получишь в академии.

Утром, позавтракав, мы рассчитались за номер, купили продуктов на дорогу, оседлали лошадей и, узнав адрес музыкальной лавки, поехали к ней. Мастер только-только открыл ее, и мы были на сегодня его первыми покупателями.

– Доброе утро вашим милостям. Что вы хотели купить? Могу ли я помочь вам в выборе?

– Для начала я просил бы вас определить, есть ли у молодого человека предрасположенность к музыке. Вы ведь знаете, что в этом деле одного желания мало.

– А на чем молодой ван хочет научиться играть?

– Какая разница, мастер? Да хоть вот на этом бубне, но если нет чувства ритма, то музыканта из него не получится.

– Вы правы, ваша милость. Я спросил это потому, что лучше определиться с инструментом и уже на нем испытать молодого человека.

– Вот на таком. – Молодой ван Дэй ткнул пальцем во что-то среднее между лютней и мандолиной.

– О! На сатуре? В таком случае позвольте для начала глянуть на кисти ваших рук. Что ж, пальцы достаточно сильны и длинны. Смотрите и слушайте, молодой господин, я сыграю несложный ряд, вам нужно запомнить звучание и попробовать его повторить. – Мастер проиграл несколько нот. – Теперь попробуйте повторить то, что сейчас слышали.

С первого раза не удалось, но парень собрался и во второй раз точно повторил мелодию.

– Что ж, ваша милость, могу с уверенностью заявить, что молодой человек обладает музыкальной памятью и слухом.

– Ну и прекрасно! Нам пару сатуров.

– Простите, ваша милость, зачем вам пара? Вы тоже хотите научиться играть?

– Нет, мастер, я в какой-то мере учитель игры на сатуре, – и, перехватив поудобнее инструмент, взял на нем десяток аккордов.

– Тогда для вас у меня есть прекрасный инструмент, он стоит дороже, но, я уверяю вас, он стоит этих денег. – Мастер метнулся в глубину лавки и вынес оттуда лакированный футляр, раскрыл и достал оттуда сатур, но какой! Всем сатурам сатур! Полированный корпус темно-коричневого цвета, инкрустированная светлым деревом дека, черный гриф, серебряные струны, темной бронзы вороты колков.

– Если вы купите этот за золотой, то второй сатур я отдам вам практически даром, за десять серебра.

Как же все знакомо: купите шесть пар трусов, седьмые в подарок!

– Если он звучит так, как выглядит, тогда договорились.

Бережно приняв из рук мастера инструмент, я настроил струны и попробовал сыграть на нем. Чистота и сила звучания поражала, как будто внутри был спрятан электроусилитель.

– Он стоит золотого, мастер! Держите оговоренные деньги. Есть ли у вас еще один футляр? Мы путешествуем, дорога длинная и местами пыльная, хотелось бы уберечь инструмент ученика от пыли.