Хлорофилия. Живая земля - Рубанов Андрей Страница 30

Савелий подумал и тихо спросил:

– Слушай, Гарри… а… ты там… это… Когда жил внизу… никому не задолжал?

– Было дело, – хладнокровно ответил гений. – Только я все отдал. С процентами. Чудом в инкубатор не попал… – Он нахмурился. – А теперь хватит мемуаров. Кто тут шеф – я или ты? Давай работать. Тебя искала Валентина. У нее есть новости.

Герц нажал кнопку и особым баритоном босса (три недели тренировался) потребовал принести воды, вызвать Валентину, подготовить к проверке макет очередного номера, накидал еще каких-то распоряжений – обозначил начало нового рабочего дня. Опустил глаза – ковер кабинета до сих пор хранил следы инвалидной коляски великого Пушкова-Рыльцева.

Месяц назад старик заявил, что Савелий готов к самостоятельной деятельности. После чего затворился в квартире и запретил беспокоить даже в случае атомной войны.

Когда Валентина вошла, Годунов засуетился и поспешно сбежал в угол – сел там на диван, закинул ногу на ногу и стал изучать фигуру женщины пристальным взглядом ценителя.

– Говорят, у тебя есть новости, – обратился к ней Герц.

– Еще какие. – Серьезная Валентина оглянулась и посмотрела на Годунова, как учительница на двоечника.

Герц вздохнул:

– Терпеть не могу новости.

– Мне начать с главной? Или по порядку?

– Как хочешь, – величественно произнес шеф-редактор.

Валентина раскрыла папку.

– Аргентина выдворила сразу десять тысяч нелегальных гастарбайтеров. В основном граждан Франции и Бельгии.

– В задницу гастарбайтеров, – велел шеф-редактор. – Это не новости. Неинтересно.

– Дальше будет веселее, – обнадежила Валентина. – Иван Европов сделал очередное заявление…

– Валентина, – вдруг перебил Годунов из своего угла, – ты ведь замужем, да?

Валентина вздохнула:

– Я тебе сто раз повторяла. Я замужем, но с мужем не живу.

– Годунов, не мешай работать, – буркнул Савелий.

– Пардон. – Гений заерзал задом. – Просто мне нравится, как наша уважаемая Валентина произносит эту фразу: «Я замужем, но с мужем не живу!» Звучит как стихи. Отличная аллитерация, три «ж» в одной строке…

– Иван Европов, – невозмутимо продолжила Валентина, – объявил голодовку. Требует срочного выделения средств для изучения периферийных территорий.

– Голодающий Иван Европов, – ядовито произнес Годунов, – это круто. Вся Москва знает, что он конченый травоед и уже много лет не жрет человеческую пищу.

– Можешь доказать? – сухо осведомился Савелий.

– Конечно, могу. Я подрабатывал репетитором у сына его дилера. Только зачем что-то доказывать? Неужели, Герц, ты осквернишь страницы своего журнала репортажем про этого незначительного ублюдка?

– Если официально докажешь, что он травоядный, – мы его сотрем в порошок. Сделаем героем рубрики «Самый Лицемерный».

– Есть ребята и полицемернее, – пробормотал Годунов, глядя в сторону.

Конец ознакомительного фрагмента.