Красное Зеркало. Легенда сумасшедшего - Ватутин Денис Страница 30

— Обожаю, — ответил я, — особенно анекдоты про президента Марса.

— Просто вот тут какое дело, — вновь задумчиво нахмурился Тэдди. — Если проболтаешься, тебе и язык отрежут, и яйца — на всякий случай, чтобы не мешали. Улавливаешь суть проблемы?

— Без языка — еще ладно, — я начинал злиться, — а вот яйца я бы оставил себе. И вообще — я на Голландца не работаю, улавливаешь суть проблемы, Жирный Тэдди?

— Ну, покидай понтов, покидай. — Он оскалил свою жирную морду в ухмылке, а усы раздвинулись в стороны, как ворота в преисподнюю — тоненькие такие ворота. — Я просто тебя по-дружески предупреждаю: ты оказал мне услугу — и я окажу тебе.

— Тэдди. — Я старался, чтоб мой голос звучал убедительно. — Я тоже абсолютно по-дружески информирую: Голландец перед смертью просил передать диск меня, потому что я просто оказался рядом с ним, когда он умирал. Уж не знаю почему, но я не отказал умирающему марсианину. Вот диск — а вот я, и надо сказать, у меня своих дел выше Олимпа.

Я встал с обшарпанного кресла, давая понять, что аудиенция окончена.

— Ладно, щенок, зелен ты еще во взрослые игры играть — вижу… Вали отсюда, сам придешь, когда вырастешь. — Его лицо исказила неприязненная гримаса.

Я вышел, приложив некоторое усилие, чтобы звук закрываемой двери был как можно громче…

Не пройдя и полквартала мимо убогих домишек из дюралевых контейнеров и некрашеных прессованных песчаных блоков, я почувствовал, как меня кто-то тронул за плечо. Я стал оборачиваться, одновременно сбрасывая с плеча автомат, снимая его с предохранителя и передергивая затвор.

Фигура человека сзади метнулась в сторону.

— Спокойней, амиго! — услышал испуганный гортанный возглас.

Это был вертлявый официант-мексиканец, который только что возвращал мое оружие при выходе.

— Не надо стрелять! Я просто сказать тебе хочу… Ты с Голландцем другом был?

— Да пошел он в задницу, ваш Голландец! — не выдержал я. — Клал я на него с высоких орбит! И жлобу этому передай…

Неожиданно и как-то не к месту мексиканец лукаво усмехнулся.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал он.

— Чего хорошего? — опешил я, явно не понимая, в чем дело.

— Хорошо, что ты не был другом этого лишайного койота, — сплюнув на камни при этих словах, сказал он. — Большой Тэдд держался за него как Охотник за девайс, понимаешь? А по мне, так лучше Голландцу там, где он сейчас.

Я продолжал держать автомат за рукоять и со снятым предохранителем, только стволом к земле.

Мексиканец протянул мне узловатую тощую загорелую руку. Она слегка дрожала.

— Диего Хлопотун, — произнес он с таким видом, будто мне это должно было все объяснить.

— А я — Странный, просто Странный, — ответил я, пожимая ему руку и сам себе удивляясь: полминуты назад я хотел ему заехать по морде прикладом и хорошенько приложить об уличные камни.

— Ты замочил эту гниду? — спросил Диего, приятельски улыбаясь.

— Да нет, — ответил я, слегка устыдившись на мгновение, что я не только не замочил эту гниду, но и пытался ее перевязать, — он под шальную пулю попал, от охранной турели.

— И так тоже неплохо, — вновь улыбнулся этот тип, сверкнув влажными глазами и странно дернув шеей. — Я вот тебе что хочу сказать, — заговорил он быстро, словно боялся подавиться словами. — Голландец был очень, очень нехороший человек, и Большой Тэдд тоже очень нехороший, но без Голландца Тэдду придется трудно, Голландец хорошо работал. Помоги мне, поработай пока за Голландца, Диего в долгу не останется. А потом Диего уберет Тэдда и будет сам контролировать город, и в городе будет порядок…

— Как это простой официант, или, может, ты бармен, но не суть… — Я, усмехнувшись, закурил. — Как ты собираешься прибрать к рукам Персеполис?

— Все дела Тэдда проходят через Диего. — Он загадочно улыбнулся. — Тэдд без Диего не сможет. Он думает, Диего его до смерти боится… Но Диего просто ждет…

— Это хорошо. — Я похлопал его по плечу. — Ты молодец, Диего! Таких, как этот колбасный цех, надо давить, как чирьи. Но ваши разборки — не мои разборки, понимаешь, Диего-амиго? Я вообще, как бы это сказать… не местный я. Я из долины Маринера, у меня там клан.

— Но ты можешь помочь хотя бы? — Он с мольбой сложил руки на груди. — Я тебе открою секрет, а ты его не разболтаешь?

Диего прищурился, и взгляд у него стал совсем водянистый.

— Не люблю я этих тайн… — вздохнул я. — Меньше знаешь — крепче спишь. Так, кажется, говаривали в старину?

— Диего говорит это тебе для того, чтобы, если со мной что-то случится, ты мог бы раздавить эту крысу…

Я понял, что из-за своей угловатой честности в соблюдении мнимых законов Охотничьего братства я попался на уловку, чего на Марсе делать вообще нельзя, и не Голландец меня подставил, а я подставил себя же. Плюнуть и уйти? Можно, но я тут новенький. Окажись я через месяц, к примеру, возле Персеполиса с проникающим ранением в грудь? Или переломом бедра? И что? Меня могут оставить умирать на песке или пристрелить, чтобы не мучился. Черт! Ведь знал же с самого начала, что Голландец — падаль!.. Ладно… Диего хоть и торчок, но вроде адекватный.

— Хорошо, — сказал я, стиснув зубы и закинув перещелкнутый на предохранитель автомат, — чем смогу — помогу, Диего.

— Так вот… — Он вновь затараторил со своим смешным акцентом. — Это я тебе говорю на случай, если с Диего произойдет что-то нехорошее… У Тэдца много бизнеса, разного бизнеса, но самый прибыльный и крутой — это тотализатор боев. Люди ходят по пустыне, люди ругаются из-за территории, ссорятся, отбирают девайсы. Потом мужчины их кланов собираются вместе, чтобы показать, кто из них сильнее, и идут на войну. Кто победит — бах! бах!

Диего показал, как стреляют из автоматов мужчины кланов.

— Они думают: мы постреляли мужчин из другого клана! Мы победили! — Он опять сверкнул своими сумасшедшими глазами. — Но они не победили. Победил Жирный Тэдд и забрал себе много денег. В небе летает большой корабль, там сидит друг Тэдда. Он снимает на камеру, как дерутся люди, убивают себя, — и показывает это за деньги там, на Земле. Понимаешь? Очень много эргов и девайсов привозят за это на транспорте оттуда.

И Диего неопределенно махнул рукой куда-то на небо.

— А таких, как Голландец, много, они собирают слухи и сплетни — кто хочет напасть на кого… Но Голландец еще хуже: он мог сделать плохо одному клану, а сказать, что это сделал другой клан, понимаешь? Так мог всех ловко обдурить, что люди шли стрелять друг в друга просто так, а плохие койоты получали деньги из телевизора — как за бокс или джек-пот. Понимаешь? Голландец узнавал координаты места, и большой корабль поворачивал туда камеру, и они это показывали за деньги…

— Да… — протянул я, впервые за долгое время пораженный таким изощренным человеческим цинизмом. — Хреново у вас тут, ребята. Прям как в одном кино…

— Да, кино… — быстро закивал Диего. — Но все по-настоящему. Ты ведь честный амиго, ты не захотел работать на Тэдда, хоть и не знал, что делал Голландец, но тебе сказало сердце: Странный, не прыгай в выгребную яму. Если со мной что-то случится плохое — расскажи об этом всем, расскажи паладинам, Охотникам, передай на большой корабль…

— Кто мне поверит? — Я пожал плечами: Диего прослушивал наш разговор с Жирным Тэдди и услышал, что я отказался на него работать, — ловкий малый!

— Возьми, — он вынул из своего засаленного халата небольшую стопку мини-дисков, — здесь отмечены места сражений, но число везде стоит раньше, чем люди воевали, понимаешь?

Он опять задергал шеей, и мне показалось, что даже уши на его бритой голове зашевелились: наверное, у него невралгия от стимуляторов уже.

— Все, мне пора. — Он засуетился больше прежнего. — Помоги Диего — и он не забудет тебя!

И он исчез…

Было это два с чем-то года назад — по марсианским меркам, почти сразу после моего прилета сюда. Тягостное впечатление оставила эта история, хотя ничего страшного и не случилось. Просто с тех пор у меня иногда появлялось ощущение, что за мной пристально наблюдают. Несколько боев после этого я не мог сосредоточиться, и многие думали, что парень, мол, пал духом и Марс его уже поломал… Но не тут-то было: мне удалось по максимуму запретить себе думать об этой истории.