Парк юрского периода - Крайтон Майкл Страница 33

— Понимаете, — продолжал он, — сейчас, в настоящий момент, почти никто не видел живого динозавра. Никому не известно, как они на самом деле выглядят.

— Да...

— Мы с вами получили настоящих динозавров, — Ву указал на экраны в комнате, — но по ряду параметров результат меня не удовлетворяет. Они у нас какие-то неубедительные. Я бы мог их усовершенствовать.

— В каком смысле?

— Во-первых, они слишком быстро двигаются, — ответил Ву. — Людям может показаться странным проворство таких гигантских животных. Я боюсь, посетители решат, что это похоже на кино, которое крутят с повышенной скоростью.

— Но, Генри, это же настоящие динозавры! Ты сам говорил...

— Да, конечно, — вздохнул Ву. — Но нам нетрудно вывести и других, более домашних... они и двигаться будут помедленней.

— Более домашних? — фыркнул Хэммонд. — Домашние динозавры никому не нужны, Генри. Людям хочется увидеть настоящих динозавров!

— Как раз об этом я и собирался с вами поговорить, — сказал Ву. — Я не думаю, что им действительно хочется увидеть настоящих динозавров. Они хотят, чтобы динозавры оправдали их ожидания, а это совсем другое дело.

Хэммонд нахмурился:

— Вы же сами говорили, Джон: это развлекательное предприятие, — продолжал убеждать его Ву. — А развлечения не имеют ничего общего с реальностью. Развлечение — прямая противоположность реальному миру. Хэммонд вздохнул:

— Да ладно тебе. Генри! Мы что, устроим сейчас очередную дискуссию на отвлеченные темы? Ты же знаешь, я не люблю усложнять... Динозавры, которых мы вывели, реальны и...

— Реальны, да не совсем, — возразил Ву. Расхаживая взад и вперед по комнате, он указал на экраны мониторов. — Мне кажется, мы не должны себя обманывать. Мы здесь не воскресили прошлое. Оно ушло безвозвратно. Мы занимались тем, что воссоздали, реконструировали прошлое... по крайней мере, какой-то его вариант. И я хочу вас убедить в том, что мы можем сделать его еще лучше.

— Лучше, чем оно было в реальности?

— А почему бы и нет? — сказал Ву. — В конце концов, эти животные уже модифицированы. Мы ввели им специальные гены, чтобы их можно было запатентовать. И, кроме того, сделали ящеров лизин-зависимыми. Да и к тому же всеми силами попытались ускорить их рост и взросление.

Хэммонд передернул плечами.

— Это было неизбежно. Мы не хотели ждать. У нас есть инвесторы, с которыми надо считаться.

— Безусловно. Но почему мы должны останавливаться на полпути?

Почему бы нам не пойти дальше и не создать такого динозавра, какого бы нам хотелось видеть? Пусть это будет новая версия: более медлительный, более послушный ящер.

Хэммонд нахмурился:

— Но тогда динозавры не будут настоящими.

— А они и сейчас ненастоящие, — сказал Ву. — Именно это я и пытаюсь вам объяснить. Здесь этим и не пахнет.

Ву беспомощно пожал плечами. Он видел, что ему никак не удается пробить стену непонимания. Хэммонд никогда не вникал в тонкости, а в них-то и была вся суть! Как втолковать Хэммонду, что в ДНК были разрывы, выпадение фрагментов, нарушение последовательности и их нужно было заполнить? Ву старался действовать как можно точнее, но в некоторых случаях все равно приходилось двигаться вслепую. ДНК динозавров напоминала старую, подретушированную фотографию: в принципе все то же, что и в оригинале, но кое-какие детали восстановлены и оттенены, а в результате...

— Ладно, Генри, — Хэммонд положил Ву руку на плечо. — Не обижайся, но, по-моему, у тебя мандраж. Ты столько времени напряженно работал и проделал чертову уйму работы — чертову уйму! — и наконец настала пора показать людям, что тебе удалось сделать. Вполне понятно, что ты нервничаешь. И тебя посещают некоторые сомнения. Но я убежден. Генри, мир будет вполне удовлетворен. Вполне!

Хэммонд говорил и одновременно увлекал его к двери.

— Но, Джон! — воскликнул Ву. — Вспомните, как мы в восемьдесят седьмом году начали разрабатывать систему содержания животных! Тогда у нас еще не было подросших ящеров, и приходилось предугадывать, что нам понадобится. Мы заказали большие электрошокеры, зарешеченные автомобили, ружья, стреляющие металлической сеткой, по которой проходит ток высокого напряжения. Все готовилось специально по нашему заказу. Теперь у нас есть целая куча приспособлений, но все они оказались слишком нерасторопными по сравнению с этими зверюгами. Нам надо исправить ситуацию. Вам известно, что Малдун хочет заполучить военное снаряжение: управляемые ракеты и лазерные прицелы?

— Не впутывай сюда Малдуна, — сказал Хэммонд. — Я совершенно не волнуюсь. Это ведь просто зоопарк, Генри.

Зазвонил телефон, и Хэммонд снял трубку. Ву отчаянно пытался придумать, как бы убедить босса. Но все дело было в том, что по прошествии пяти долгих лет создание Парка юрского периода близилось к своему завершению и Джон Хэммонд больше не желал слушать своего подчиненного.

А ведь было время, когда Хэммонд слушал Ву очень внимательно. Особенно в самом начале их совместной деятельности. Генри Ву, двадцативосьмилетный аспирант, работал тогда над диссертацией в Стэнфорде, в лаборатории Нормана Эфертона.

Смерть Эфертона повергла всех в смятение и в траур: никто не знал, как будет теперь обстоять дело с субсидированием докторских программ. Все повисло в воздухе, и люди очень беспокоились за свою профессиональную судьбу.

Через две недели после похорон Джон Хэммонд пришел к Ву. В лаборатории все знали, что Эфертон был как-то связан с Хэммондом, однако подробности никому не были известны. И вдруг Хэммонд обратился к Ву с такой прямотой, которую Ву не мог забыть.

— Норман мне всегда говорил, что вы лучший генетик в лаборатории, — заявил Хэммонд. — И каковы теперь ваши планы?

— Не знаю. Продолжать исследования...

— Вы хотели бы получить работу в университете?

— Да.

— Напрасно, — торопливо проговорил Хэммонд. — По крайней мере, если вы цените свой талант. Ву удивленно заморгал.

— Но почему?

— Давайте смотреть фактам в лицо, — принялся объяснять Хэммонд. — Университеты больше не являются интеллектуальными центрами нашей страны. Сама эта идея абсурдна! Университеты — это ведь тихая заводь. Да-да, не делайте удивленные глаза. Я не говорю ничего такого, что вам не было бы известно. Со второй мировой войны все действительно важные открытия выходят из частных лабораторий. Лазер, транзистор, вакцина против полиомиелита, микросхемы, голография, персональные компьютеры, томографы, работающие с магнитным резонансом или с рентгеновским излучением, — этот список можно продолжать и продолжать. В университетах подобных открытий сейчас просто не делают. Не делают уже лет сорок! Если вы хотите заниматься серьезными исследованиями в области компьютерной техники или генетики, вы не должны идти в университет. Бог с вами! Какой университет?!

Ву буквально лишился дара речи.

— Боже правый, — продолжал Хэммонд, — сколько вам придется преодолеть трудностей прежде, чем начать новый проект. Сколько заполнить анкет, получить подписей, сколько написать запросов на гранты! А управляющие комитеты?! А руководители отделов?! А финансовые комиссии универстета?! Где взять лишнюю рабочую комнату? Как раздобыть дополнительных ассистентов, если они вам понадобятся? Сколько все это займет времени? Блестящий ученый не может тратить свое драгоценное время на всякие дурацкие анкеты и комитеты. Жизнь слишком коротка, а ДНК, наоборот, длинна. Вы же хотите оставить свой след в науке? Если вы хотите сделать что-нибудь стоящее, держитесь подальше от университетов.

В те дни Ву отчаянно желал оставить след в науке. Поэтому он трепетно внимал каждому слову Джона Хэммонда.

— Я говорю о работе, — по-прежнему наседал на Ву Хэммонд. — О настоящем деле. Что нужно ученому для успешной работы? Ему нужны время и деньги. Я предлагаю вам пятилетний контракт и финансирование порядка десяти миллионов долларов в год. Пятьдесят миллионов долларов, причем никто не будет вам указывать, как их тратить. Вы сами будете это решать. А все остальные — прочь с дороги!