Андрей Мартьянов - Охранитель Страница 38

Ведьма привела в подземелье под собором — справа и слева различаются вырастающие из плоти земли контрфорсы, основы вертикальных опор на которых держится колоссальное сооружение Сен-Вааста. Пол песчано-земляной, не выровнен и не замощен. В полутора десятках шагов дальше — грубо сложенная кирпичная перегородка.

— Дорога начинается отсюда, — Жанин указала взглядом на груду камней в центре. — Ты должен сам разглядеть.

Ярко-зеленый веселый изумрудный венец света поднялся над старыми валунами — сияние не беспокоило и не страшило, это волшебство не было враждебно человеку.

Ну конечно же! Старое капище галлов-атребатов! Круг камней! Источник, откуда черпали силу жрецы язычников!

— Дорога? — Рауль повернулся к ведьме. — Куда она ведет?

— Дорога не «ведет». Она дает ответы, господин. Сделай шаг вперед без боязни.

— А ты, Жанин?

— Пойду с тобой. Но теперь поведешь ты, Рауль.

Само собой разумеется, что «Дороги» исчезнувшего народа ничуть не напоминали дороги привычные, с межевыми столбами, наезженной колеей или каменными памятными крестами, на которых обычно изображался герб владельца земли, епископа или короля.

По пересечению невидимого рубежа последовала чреда ярких видений — мимолетных, хаотичных, урывочных и, вероятно, никак промеж собой не связанных. Вот несколько всадников: красные плащи, шлемы с гребнями, анатомические нагрудники, будто на сохранившихся в Италии статуях времен Империи. Откуда-то появилось твердое знание: это Юлий Цезарь и легат Тит Лабиен вместе с вождем беловаков, атребатов и веромандов Коммием — они одно время были союзниками. Провинция Бельгика, без малого полторы тысячи лет назад!

Конные римляне и рикс варваров сгинули во мгле. Рауль с Жанин оказались под сенью колоссального дуба, чья крона скрывала высыпавшие в небесах холодные звезды — поодаль, в нескольких шагах, устрашающего облика бородач в кольчуге сбрасывал в выкопанную у корней дерева яму три мертвых тела. Беззвучный голос подсказал: это Альтмар Аррасский, здешний граф при короле Карле III Простоватом, обязательный персонаж местных преданий — злодей, колдун и распутник. Неужели легенда о сокровищах Альтмара, оберегаемых неупокоенными душами, имеет под собой реальное основание?..

Дубовая роща заместилась озаряемом свечами помещением с оштукатуренными стенами — узнаваемо, это часовня тамплиеров в замке Бребьер! Алтарь целехонек, краски фресок еще не поблекли.

Странность какая: изображенные умелым рисовальщиком фигурки святых движутся! Взгляд привлекла Мария Магдалина с Иосифом Сладчайшим на руках — казалось, будто она уходит прочь, к горизонту. Алое платье на глазах теряло цвет, превращаясь в истрепанное неокрашенное рубище, волосы Марии стали седыми и…

Раулю остро захотелось проснуться. Немедленно! Он знал, что именно увидит, если блудница из Магдалы обернется.

— Не отворачивайся, — сказала Жанин. — Смотри и запоминай…

Женщина, окончательно потерявшая любое сходство с библейской святой, замерла на мгновение, склонила голову и бросила резкий взгляд за плечо, на мэтра Ознара.

Угольно-черные глазницы, два провала в вековечную ночь преисподней. Скорбная линия безгубого рта. Острые скулы. Пятна тления на шее. Мертвый младенец на руках.

Идет Дева по колено в лесных кронах…

Очи без зрачков притягивали, завораживая и не позволяя шевельнуться — появилось ужасающее чувство, что оттуда, из-за агатовой пелены, за тобой наблюдает еще кто-то, несоизмеримо более страшный и опасный. Мир растворялся в глазах Моровой Девы, тьма расползалась, захлестывая сущее. Потянуло холодом и вонью разлагающейся плоти.

Рауль заорал — в голос, надрывно и низко. Он видел: спасения нет, еще несколько мгновений и чернота поглотит его, а затем… Затем до мессира Ознара доберется тварь, скрывающаяся во мраке. А это будет пострашнее самой жестокой смерти.

— Не-ет! — задыхаясь выдавил Рауль. — Не надо! Пожалуйста… Иисус и все святые!

…И проснулся.

Проснулся в своем кресле, возле очага.

Рубашка мокрая от пота, хоть выжимай. Язык прикушен. Сердце бешено колотится.

Кошмарный сон продолжался сравнительно недолго — толстые свечи успели оплыть меньше, чем наполовину. Значит, час Бдения миновал и скоро начнут звонить к Хвалитнам.

Отдышавшись, Рауль схватился за стаканчик с недопитым вином. Пальцы заметно дрожали, едва не пролил. Опрокинул залпом. Стало чуть полегче.

— Эдак до умопомешательства недолго, — вслух сказал мэтр. Звук собственного голоса придал уверенности. — Подбил ведь нечистый искать практику в захолустье! Оставался бы в Париже и горя не знал!

Встал, подошел к входной двери. Подергал засов — разумеется, заперто. Чертыхнулся от внезапной боли в ступне: на гвоздик торчащий из половицы напоролся?

Рауль взвыл бы от ужаса, но дыхание перехватило. Голени и лодыжки были черны от грязи, к большому пальцу за правой ноге прилип желтый листик березы и пожухлые сосновые иголки. На колене обширная ссадина и расплывшийся кровоподтек.

Как это прикажете понимать?.. Непостижимо!

— Инурри! — рявкнул мэтр. — Проклятущая скотина, тащи сюда свою волосатую задницу! Прокляну, душонку засуну в «Interitus», а шарик выброшу в выгребную яму! Ты где?!.

Вполне возможно, что домовой и сумел бы раскрыть тайну появления ведьмы Жанин в доме на Иерусалимской улице, однако на зов не явился, игнорировав все угрозы, исторгаемые взбешенным и (чего уж скрывать!) перепуганным до полусмерти Раулем. Etxeko сделал вид, будто его здесь совсем нет — лучше переждать бурю, хозяин рано или поздно успокоится и с ним можно будет объясниться.

Бездействие в исключительных обстоятельствах приводит к лишнему душевному смятению. Чтобы занять себя хоть чем-нибудь Рауль взял большой котел, осторожно выглянул во двор, расколол тонкий слой льда в бочке, набрал холоднющей воды и поставил на угли, кипятиться: следовало омыть ноги и смазать царапины свинцовой мазью, предупреждающей нагноения.

Оттирая грязь мэтр заметил, что глина желто-серая, обычная для берегов рек Креншона и Скарпа, протекающих возле Арраса — поэтому-то кирпичные здания в столице графства не привычного бурого или красноватого цвета, а в основном пепельные или землистые с изжелтью. Выходит, если невероятное путешествие в компании Жанин Фаст состоялось в реальности, далеко от города «Дороги» не уводили. Осенний березовый листик свидетельствует, что мимолетная встреча с Цезарем и Коммием случилась неподалеку от Байоля, березы растут только там, единственная роща в округе…

Deductio et ab ducere[25], как любит говаривать брат Михаил. Заодно отвлекает от нехороших мыслей.

Сен-Вааст оповестил о часе Хвалитн. Утро. Можно собираться и бежать докладывать преподобному: вот и поглядим, как он применит свою хваленую deductio к этому невероятному событию! Магическая природа такового сомнений не вызывает, но Рауль признался себе: накрепко вбитые в Нарбонне знания объяснить происшедшего не могут.

— Сомнамбулизм, снохождение, — Михаил Овернский оставался верен принципам Оккама. — Ничего похожего раньше за собой не замечали? Явление многократно упоминается в известных медицинских трактатах, от Гиппократа до ныне здравствующего Соломона бен Гершома, врачевавшего лет десять назад Папу Бенедикта XII. Его брат, астролог Леви бен Гершом, более известный как Лев Герсонид, интересовался воздействием Луны на человека.

— Я никогда не страдал лунатизмом, — оскорбился Рауль. — Ни в детстве, ни сейчас.

— Вы утверждаете, что свечи сгорели на треть с небольшим? Пять-семь кварт… Допустим, на вас было оказано опосредованное магическое воздействие, вызвавшее приступ сомнамбулизма. Пребывая в состоянии бессознательном вы покинули дом, побродили по улицам города, возвратились, набросили на дверь засов и благополучно очнулись.

— А как же глина? — голый прагматизм брата Михаила начинал раздражать. — Хвойные иглы? Осенний лист?

— Могу отправить монахов поискать на площади Мадлен и то, и другое, и третье, — невозмутимо пожал плечами преподобный. — Ставлю десять полновесных флоринов, что найдут. Креншона протекает за городской стеной, противоположный берег глинистый. Сосновые иголки и листик выпали из телеги груженой фуражом, доставленным в Аррас крестьянами. Разбито колено? Поскользнулись, упали — это естественно при неосознанном снохождении.

— Значит, никакой тайны? — разочарованно буркнул Рауль. — Игра усыпленного разума?

— Это вы сказали, а не я. Дело за малым: выяснить, кто ваш разум усыпил и с какими целями. Ведьму Жанин пока трогать не станем, хотя у меня появилось навязчивое желание вдумчиво обсудить с ней отдельные вопросы… Знаете что? Давайте навестим келаря монастыря Сен-Вааст, заберем у него ключи от погребов и повторим вашу ночную прогулку? Прихватим с собой Жака, он глазастый.