Дао Дзэ Дун (СИ) - Смирнов Сергей Анатольевич Страница 38

Страхов чуть не споткнулся. Он постоял над девушкой, думая, что в скором времени ее материнский инстинкт должен найти выход, иначе страшной угрозы Равновесию не миновать!

Она чувствовала, что он стоит над ней, но глаз не открыла — и только предупредила:

— Не забудь потом пристегнуться… скоро приедем.

В биоблоке Страхов не стал искать, где отдельный кран с Периньоном, но был уверен, что, если поискать, найдется между ванн, душевых кабин, шкафов, как оказалось, набитыми полотенцами, зубными щетками, станками и прочими принадлежностями… Пока он справлял нужду по малому, в дверь с другой стороны вошел аут в песочной униформе, как ни в чем ни бывало спустил штаны и сел на ближайший унитаз, вообще, не замечая Страхова. Умели ауты не разбрасываться, а сосредотачиваться на одном, главном!

За десять минут до прибытия Дрозофила резко очнулась, как если бы у нее внутри зазвонил будильник, проверила, пристегнут ли Страхов, а потом сделала себе и ему коктейль, бросив в стаканчики по шипучей таблетке. По вежливо-кисловатому вкусу Страхов решил, что это какой-то аутский аналог алказельцера.

Вокзал в Шанхае ничем не отличался от московского — такой же безлико-функциональный апофеоз горизонталей. Немного оживляли еще непривычную для Страхова обстановку аут-метро только разноцветные иероглифы на инфо-панно.

Страхов с легкой опаской ожидал невероятных красот от здешних рабочих зон. И чем выше поднимали их эскалаторы, тем мужественней собирался он с силами, готовясь к торжественной встрече с какими-нибудь всемирно-сокрушительными, переливающимися всеми цветами радуг и полярных сияний драконами…

«Если это поверхность, то мы с адской глубины едем…» — подумал Страхов, а эскалаторы подняли их на площадку к бесцветным раздвижным дверям.

Дрозофила вперед не двинулась, Страхов — тоже… Оказалось, так и надо. Двери-ширмы разъехались, им навстречу, всего на один шаг выступил высокий красивый китаец явно юго-восточных кровей, одетый в униформу сиреневого оттенка.

Он коротко поклонился и сделал «кругом», приглашая их пристроиться следом.

До следующих дверей, сделанных из какого-то недорогого дерева или просто отделанных шпоном, было десять шагов по полу из того же материала. Следующий отрезок пути был на вид «тиковым», потом — из какого-то более экзотического дерева, потом — из палисандра…

Страхов знал, что, по китайскому обычаю, чем больше на пути гостя дверей, тем с более важным чиновником ожидается встреча за последними… Он немного удивился, когда палисандровое пространство сменилось вишневым, вроде бы куда менее роскошным… «Ноль баллов по знанию китайской символики», — упрекнул себя Страхов.

Провожатый остановился и махнул рукой боковой стене. Открылась небольшая гардеробная комната с комплектами униформы на вешалках-релингах и с широким зеркалом.

— Будьте любезны… — вежливо поклонился китаец Страхову, говоря по-русски практически без акцента. — Вам необходимо переодеться.

— Не торопись, — сказала Дрозофила. — Здесь спешки не бывает…

Двери за Страховым закрылись. Он первым делом пощупал насыщенно фиолетового цвета, с блестящим отливом униформу. Неужели настоящий шелк!.. Беленьких внутренних «флажков» с указанием состава одежды тут, конечно, не найти… Ожерелье из звездочек Sotechso, вкрапленных в ткань на левой груди френча, судя по всему делалось из настоящего серебра.

Предлагались два размера, три роста… и фиолетовые полутуфли-полукроссовки двух размеров и трех вариантов полноты. «Спасибо и на этом», — поблагодарил Страхов за какую-никакую свободу выбора.

В этой шелковой «императорской» униформе он себе понравился. «Борька бы увидал, умер бы от зависти!» — усмехнулся он.

Как только он повернулся лицом в том направлении, откуда вошел, двери-стены разъехались.

Дрозофила и китаец ждали его там же. Дрозофила как всегда успела обзавестись яблоком и не скучала в ожидании. Она и бровью не повела, чем Страхова в глубине его души чуть-чуть задела: с одной стороны, все происходящее подчеркивало его особенность, эксклюзивность, а с другой… Судя по всему, она тоже успела освежиться под душем.

Как и раньше, они встали парой, китаец —впереди… И через три шага вдруг открылось небо.

Они остановились на входе в круговое, метров пятнадцать в диаметре, пространство под прозрачным куполом.

Посреди был круглый, примерно трехметрового диаметра, терминал, вокруг него высокие «барные», с удобными высокими спинками кресла… Кейтериноговое кольцо вокруг терминала составляли неизменные шведские столы. На ближайшем Страхов увидел, помимо прочего, устрицы на льду.

Рабоче-барных мест Страхов насчитал тринадцать и почему-то этим очень удовлетворился… Заняты были, однако, только четыре. Двух «фиолетовых» операторов Страхов определил как китайцев, одного — как скандинава. Четвертый сидел спиной, но по черной, крупно-курчавой шевелюре и плюшевой комплекции можно было бы предположить благополучного представителя полуострова Индостан.

Пол покрывал деревянный, фактурный, вишневого оттенка паркет… и все! Вокруг никаких драконов, фонариков, вееров, монохромной живописи — вообще ничего!

Сопровождавший их китаец поклонился и бесшумно исчез.

— Добро пожаловать в «запретный город», товарищ Страхов, — тихо сказала Дрозофила.

Страхов не нашел ничего лучшего, как только ответить ей китайским поклоном в пол-оборота. Услышав про «запретный город», он невольно обратил свой взор за его пределы. И догадался, что они не на поверхности, а на огромной высоте, раза в два выше его родного пентхауса на Лубянке.

Солнце клонилось к закату, опускаясь в южную сиреневатую дымку, гармонировавшую с униформой аутов. В этой дымке плоско и монохромно проступали геометрические этюды далеких небоскребов. «Шанхай», — констатировал Страхов, узнав некоторые силуэты.

— В хорошую погоду отсюда можно увидеть Москву, — услышал он шепот Дрозофилы и кивнул.

Дрозофила чуть-чуть помолчала и добавила:

— Ну, или остров Пасхи, если захочется разнообразия…

Только тогда Страхов понял, что она шутит, и снова кивнул.

Дрозофила подвела его к терминалу, пригласила в одно из пустых кресел.

Терминал был разграфлен на сектора с сетью маленьких квадратиков. В секторах перед операторами, каждый из которых держал правую ладонь на уже знакомой Страхову унифицированной рабочей зоне, некоторые квадратики светились разными цветами.

— Как ты понимаешь, мы в центре управления, — учтиво напомнила Дрозофила. — Для себя, там, где мы сидим под Тверью…

— Где?! — перебил ее пораженный Страхов.

Дрозофила немного смутилась, как будто осознав, что сболтнула лишнее и, продолжила:

— Ну, там у себя, мы называем этот узел «Шанхайским центром президентского аутсорсинга», хотя это не совсем корректно. Президентское правление — не во всех секторах… Но, по крайней мере, для России такое определение пока годится. Как ты понимаешь, аншлага здесь не бывает, поскольку выборы и прочие рабочие режимы в разных странах не совпадают… Вот для Китая и Швеции сейчас кое-что актуально, поэтому модераторы находятся на местах… Для Китая теперь всегда кое-что актуально…

«Ну да, конечно, с таким-то расширением автономий…» — подумал Страхов, но комментарий решил придержать при себе.

— Сейчас я включу тебе режим симулятора, и ты попробуешь… — сказала Дрозофила.

— …побыть президентом? — не сдержался Страхов.

Дрозофила снисходительно, но бережно улыбнулась.

— На самом деле все гораздо интересней, — сказала она интригующе и сыграла пальцами на ободке терминала какую-то короткую неслышную увертюру. По краю зажглись три зеленых квадратика.

— Валяй! — приказала Дрозофила.

Страхов приложил ладонь к рабочей зоне, поле стало флуоресцировать, а потом свечение сошло с поля только под кисть.

И снова стало происходить как раньше, когда он весь наполнялся грубой строительной и конструкционной материей… но и — по-другому.