Таймлесс. Рубиновая книга - Гир Керстин Страница 4

Я дёрнула Шарлотту за рукав:

– Гл я д и, тот мужчина в чёрном снова здесь.

– И что с того? – Шарлотта даже не обернулась. Мужчина стоял прямо напротив, у входа в дом номер восемнадцать. Он был, как обычно, в чёрном пальто и шляпе, надвинутой на глаза. Я вообще-то долго считала его привидением, но потом заметила, что Лесли и мои родственники тоже видят чёрного человека. Последние месяцы он почти круглые сутки дежурил возле нашего дома. А может, это были несколько таких вот одинаковых дядек в чёрном. Все мы спорили, кто он: вор-налётчик, частный детектив или злой волшебник. Последняя версия принадлежит моей сестре Кэролайн. Ей девять лет и она обожает истории про злых волшебников и добрых фей. Моему брату Нику двенадцать, истории про волшебников и фей он терпеть не может, поэтому Ник был за версию с вором. Лесли и я отстаивали детектива. Каждый раз, когда мы хотели рассмотреть чёрного человека поближе, он либо быстро заходил в дом, либо садился в чёрный «Бентли», всегда припаркованный рядом, и уезжал.

«Это специальный сказкомобиль, – утверждала Кэролайн. – Когда никто не видит, он превращается в ворона. А волшебник становится малюсеньким человечком, седлает своего ворона и летит по воздуху».

Ник на всякий случай переписал номер чёрного «Бентли». «Хотя они, конечно, перекрашивают машину после того, как взламывают дом, и цепляют новый номер», – сказал он. Взрослые вели себя так, словно не было ровным счётом ничего подозрительного в том, что чёрный следил за ними днём и ночью. Шарлотта, собственно, тоже: «Ну что вы пристали к бедному мужчине! Курит себе спокойно, вот и всё». Да уж, конечно! Я скорее поверила бы в волшебного ворона.

Пошёл дождь, чего и следовало ожидать.

– Ну хоть голова-то кружится? – спросила я, ожидая, пока кто-нибудь нам откроет. Ключа от дома у нас не было.

– Не действуй мне на нервы, – сказала Шарлотта. – Это случится, когда случится.

Нам открыл мистер Бернхард. Лесли считала мистера Бернхарда, нашего швейцара, окончательным доказательством того, что мы почти такие же богатые, как группа «Quenn» или Мадонна.

Я и сама толком не знала, кем был мистер Бернхард. Для мамы он был «бабушкиной правой рукой», а бабушка называла его «старый друг нашей семьи». Для нас, детей, он был просто противным слугой леди Аристы. Увидев нас, он удивлённо приподнял бровь.

– Привет, мистер Бернхард! – сказала я. – Кошмарная погода, не правда ли?

– Абсолютно кошмарная.

Пенсне в золотой оправе на крючковатом носу, большие карие глаза – своей внешностью мистер Бернхард напоминал мне сову, точнее, филина.

– Следует надеть пальто, если выходишь из дому в холодную погоду.

– Ээ… да-да, конечно, – согласилась я.

– Где леди Ариста? – спросила Шарлотта. Она никогда особо не церемонилась с мистером Бернхардом. Наверное, потому что Шарлотта, в отличие от нас, ещё ребёнком не слишком его уважала. Хотя у нашего мистера Бернхарда и была черта, которая могла внушить уважение кому угодно. Он умел появляться из ниоткуда и тихо стоять у тебя за спиной. Двигался по дому он бесшумно, словно кошка. Ничто, кажется, от него не ускользало: в любое время, что бы ни случалось, мистер Бернхард всегда был на месте событий. Появился в доме он задолго до моего рождения, а мама рассказывала, что помнит его ещё со времён, когда сама была маленькой. Потому мистеру Бернхарду, наверное, было столько же лет, сколько и леди Аристе, хоть он и не выглядел таким старым. Жил он в комнате на третьем этаже. Туда можно было попасть по отдельной лестнице с бокового коридора. Нам запрещалось даже заходить в этот дополнительный коридор. Мой брат был уверен, что мистер Бернхард оставил там открытые люки и прочие ужасные ловушки, чтобы только остановить нежелательных посетителей. Но доказать этого он не мог. Никто из нас ни разу в жизни не решился на то, чтобы переступить порог коридора.

– Мистеру Бернхарду необходимо личное пространство, – часто повторяла леди Ариста.

– Да-да, каждому из нас оно тоже не помешает, – говорила моя мама. Но говорила так тихо, что леди Ариста её не слышала.

– Ваша бабушка в музыкальной комнате! – доложил мистер Бернхард Шарлотте.

– Спасибо! – Шарлотта оставила нас у порога и бросилась по лестнице наверх. Музыкальная комната находилась на втором этаже, и никто толком не знал, почему она так называется. Там ведь даже пианино не было. Это была любимая комната леди Аристы и бабушки Мэдди. Там всегда пахло фиалковыми духами бабушки Мэдди и дымом от тонких сигарет леди Аристы. Проветривали там редко. Если долго находиться в этой комнате, то непременно начинало тошнить.

Мистер Бернхард закрыл входную дверь. Напоследок я успела ещё раз поглядеть на другой конец улицы. Мужчина в шляпе всё ещё был там. Ой, что это? Мне показалось, или он действительно поднял руку, как будто помахал кому-то. Может, мистеру Бернхарду? Или даже мне самой?

Дверь захлопнулась, и я не стала дальше развивать свои догадки. В животе вдруг снова всё сжалось, а в голове закружилось, как будто я катаюсь на американских горках. Перед глазами было темно. Колени задрожали, и пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть.

В следующий момент всё уже снова было в порядке. Сердце бешено колотилось. Что-то со мной было не так. Странно всё же чувствовать себя как на американских горках, не катаясь при этом на них, и так уже два раза за два часа. Похоже, однако, на… что за бред! Наверное, я начала чересчур быстро расти. Или у меня случилась… э-э-э… опухоль головного мозга? Или просто есть захотелось? Точно! Я ведь не обедала даже, моя порция украсила школьную блузку. У-ух, ура! Вдруг я заметила, что мистер Бернхард внимательно изучает меня своими совиными глазами.

– Ай-яй-яй! – сказал он после долгой паузы. Я почувствовала, что краснею.

– Ну, я пошла… домашнее задание делать, – пробурчала я.

Мистер Бернхард кивнул, вид у него был совершенно безразличный. Но, поднимаясь по лестнице, я чувствовала спиной его взгляд.

Глава вторая

Хроники Хранителей 10 октября 1994

Еду обратно из Дархема, где я навестил младшую дочь лорда Монтроуза Грейс Шепард. Позавчера произошло счастливое событие: на свет появилась её дочь, Гвендолин София Элизабет Шеферд, 2460 г, 52 см.

Мать и дитя чувствуют себя хорошо. Спешу поздравить нашего Мастера с рождением пятого внука.

Лесли называла наш дом «почти дворец» из-за того, что в нём было много комнат, картин, резных шкафов и антиквариата. За каждой стеной она подозревала тайный ход, а в каждом шкафу – хоть один тайный ящичек. Когда мы были поменьше, то устраивали по всему дому исследовательские экспедиции. Рыскать здесь строго воспрещалось, и оттого каждый поход становился настоящим приключением. Чтобы нас никто не засёк, мы каждый раз придумывали всё новые хитрости.

Вскоре мы действительно нашли несколько потайных шкафчиков и даже одну потайную дверь. Она была спрятана на лестничном пролёте за картиной, написанной маслом. На картине был изображён какой-то толстяк с бородой и обнажённой шпагой, он сидел на коне и хмуро глядел вдаль.

Я навела справки насчёт этого угрюмца у бабушки Мэдди. По её версии, это был мой двоюродный пра-пра-пра-пра-прадедушка Хью и его пегая кобыла, которую звали Толст у ш ка Энни. Дверь за картиной вела всего лишь на пару ступенек вверх, в ванную. Но она всё равно была по-настоящему потайной!

– Вот это тебе повезло! Живёшь в таком месте! – всегда говорила Лесли.

Мне же, напротив, казалось, что из нас двоих больше повезло ей. Лесли жила с мамой, папой и лохматым псом Берти в уютном типовом домике в Норд Кенсингтоне. Там-то уж точно не было ни тайн, ни загадочных слуг, ни родственников, которые действуют на нервы.

Раньше мы и сами жили в таком доме, мы – это мои мама, папа, брат с сестрой и я. У нас был маленький домик в Дархеме, на севере Англии. Но потом папа умер. Моей сестре едва исполнилось полгода, и мама решилась на переезд в Лондон, наверное, ей было очень уж одиноко. Или, может, не хватало денег.