Руслан Бирюшев - Ветер с Востока (СИ) Страница 49

— А дыма меньше, чем в Чимкенте. — Привстав в стременах, произнёс Джантай, доселе молчавший.

— Ну так, заводов тут нет, хоть город и большой. — Отозвался капитан. — А машины порта много дыма и не дадут. Тем более, тут половина, как я смотрю, европейского производства, качественные. Ладно, сворачиваем, в эти ворота нам не надо.

Группа забрала в сторону и двинулась параллельно городской стене, держа её в поле зрения. Попасть внутрь они собирались с противоположной стороны, с юга. Уловка, конечно, примитивная, однако пренебрегать ей было бы глупо. Если у неведомого противника имелось мало людских ресурсов, то он мог установить наблюдение лишь за наиболее вероятными направлениями, с которых ожидалась погоня. И всё же Николай, памятуя прошлые визиты в города ханства, внутренне приготовился к неприятностям прямо на входе. По счастью, на сей раз всё прошло гладко. Стражи южных врат, измотанные многочисленными прибывающими в город, лишь поинтересовались целью визита, удовлетворились ответом: «По делам», пересчитали всадников, собрали пошлину и тут же забыли о русских, переключившись на следующих визитёров — хивинских купцов с целым караваном пряностей. Словно и не бушевало совсем рядом масштабное восстание. Контраст с ощетинившимся пушечными жерлами Чимкентом удивлял. Особенно учитывая, что изъеденные портовыми сооружениями крепостные стены едва ли могли защитить город от сколь-нибудь серьёзного нападения. Неужели горожане, местные купцы, солдаты и представители власти настолько не ассоциировали себя с Хокандом, что восстание против ханского престола не принимали на свой счёт?

— Удивительно беззаботное место. — Не удержавшись, произнёс он вслух, когда четвёрку пропустили через караульный пост.

— Но нам нельзя поддаваться этой беззаботности. — Саша вздохнула, хмурясь. — Сохраняйте бдительность.

— Не извольте беспокоиться, Александра Александровна. Держим ушки на макушке. — С улыбкой заверил унтер Черневой, в самом деле сторожко поглядывая по сторонам. Благо, вокруг было немноголюдно. Из-за медленной работы караульных по ту сторону ворот толпа образоваться просто не успевала, слишком уж мелкими порциями прибывающие просачивались внутрь. Зато, как и в Пишпеке, прямо от стены начинались ряды крытых лавок, где уставшим путникам, вошедшим в город, предлагали еду, горячий чай, холодный кумыс, талисманы от сглаза, новые уздечки и прочую мелочёвку. По ценам, естественно, завышенным до небес — всё то же самое на прилавках ближе к центру стоило в три-четыре раза дешевле. Капитан и его товарищи проехали мимо этих магазинчиков, не обращая внимания на зазывания хозяев — некоторые из которых, опознав во всадниках чужестранцев, пытались кричать на английском, русском и даже немецком. Лишь когда ломящиеся от товара лавочки и возгласы торговцев остались за спиной, Дронов смог спросить, не повышая голоса:

— Ну что, теперь в гостиницу?

— Угу. — Кивнула стажёрка, поравнявшаяся с ним. Ширина улицы давал возможность ехать в ряд не то, что двум всадникам — даже три или четыре телеги разминулись бы без труда. Такими пыльными, не мощёными «проспектами» в Ташкенте соединялись попарно все главные врата, что с воздуха выглядело даже красиво. Азиатские города редко могли похвастаться чёткими линиями в планировке.

— А после?

— Заплатим за постой на неделю вперёд, но после заката тихо снимемся и переберёмся в дом информатора военной разведки. — Девушка искоса глянула на Николая. — При удаче так хотя бы на денёк выпадем из поля зрения противника, если нас всё же заметили на въезде. Дадим осведомителю поручение искать нужные нам сведения, а сами с утра пойдём на базар, собирать остальной отряд. Дальше — видно будет, по результатам.

— Ты сможешь найти жилище информатора ночью? — С сомнением приподнял бровь офицер. — Не в обиду будет сказано, просто тут и я-то не ориентируюсь… Город большой, незнакомый, указателей и табличек с номерами домов не предвидится. Только у Джантая родственники лет семь назад сюда ездили, потом ему рассказывали, но этого маловато будет.

— Не волнуйтесь, здание, в котором он живёт, очень приметное. Сложнее будет к нему незаметно подойти, даже ночью — это на одной из осевых улиц.

— Это где же он обитает-то? — Теперь Николай вскинул обе брови, неподдельно заинтригованный.

— Там же, где и работает. В большой городской библиотеке. — Саша улыбнулась уголками рта, наклонившись вперёд, потрепала Ак-Булут по гриве. — Она, по-моему, единственная не только в городе и ханстве, но и во всём регионе, так что не перепутаем…

— Зря я тебе не верил. Такое место и слепой бы на ощупь отыскал. — Прошептал Дронов, держа коня под уздцы и глядя на возвышающееся перед ним кирпичное трёхэтажное строение. Оно выделялось из окружающих его глиняных мазанок одними только размерами, как броненосец в линии канонерок, а ведь имелись ещё роскошные гранитные ступени, ведущие к главному входу, каменный козырёк над ними, подпёртый четырьмя колоннами из белого мрамора, сложный растительный орнамент на дверных створках… Окна библиотеки, задёрнутые тонкими шторами, по ночному времени ровно светились желтоватым огнём, слева и справа от входа горели новенькие химические светильники, позволяя как следует рассмотреть резьбу на дверях.

— Я и сама не ожидала, что оно настолько… — протянула Настина ученица — на пустынной ночной улице было тихо, и шёпот офицера расслышали все его спутники, — …впечатляет. По устному описанию не подумаешь даже — насколько.

— Ладно, давайте будить хозяина сего архитектурного чуда. — Николай тряхнул головой и первым шагнул на ступеньки.

— Куда ты, нам же к чёрному ходу! — Поймала его за рукав девушка. — Он может не сразу впустить, а это ведь проезжая улица, тут в любой момент кто-нибудь может появиться.

— Ох-х! — Капитан хлопнул себя по лбу, сморщился. — Прости, тайный агент из меня ещё тот. Веди лучше ты сейчас.

— Как скажешь. — Саша указала на тесный переулок — по сути, щель между стеной библиотеки и соседним забором. — Туда, кажется.

Где-то рядом тоскливо завыла собака, и во всех ближайших дворах ей вторили десятки сородичей. Из-за тучи выглянула бледная луна. Николай невольно поёжился, следуя за крошечной стажёркой…

Днём, прежде чем вставать на постой, квартет всё ж немного поездил по городу, чтобы оглядеться, запомнить расположение основных улиц и заодно посмотреть, не упал ли им кто-нибудь на хвост за воротами. Привлекать внимание не хотелось, так что решили вести себя более-менее естественно. По большому счёту, в итоге для новоприбывших в Ташкенте было три пути — к ближайшему караван-сараю, в порт или же на центральный рынок. Последний вариант подходил лучше всего — учитывая, что к рыночной площади-регистану, как текущие со скал ручьи к горному озеру, стекались все транспортные артерии города. Туда и направились, предварительно немного покружив по кварталам.

До того, как Ташкент стал портом, его существование обеспечивал именно базар на стыке четырёх городских районов. Сюда прибывали купцы из Халифата и Поднебесной, Хивы и Бухары, товары везли со всех концов Средней Азии. «Каменный город» не только скупал и перепродавал, он и сам производил многое из того, что можно было увидеть на прилавках. Четыре района делились на множество кварталов-махаллей, и в каждом квартале жила община ремесленников. Квартал Дегрез славился своими чугунолитейщиками, которые не потеряли влияния и после возведения в Чимкенте заводов, в квартале Укчи селились лучшие в ханстве оружейники, из мастерских которых выходили острейшие клинки и тугие луки. В других махаллях жили кожевники, сёдельщики, ткачи… В садах за поясом укреплений росли виноград, айва, персики, яблоки, груши, сливы, на пашнях колосилась пшеница…

Потом вокруг города появились первые причальные мачты и пандусы. Год за годом их становилось всё больше. Фруктовым садам пришлось потесниться — у городских стен их попросту вырубили, освобождая пространство под застройку. Ташкент стал открыт не только для сухопутных караванов, но и для грузовых дирижаблей — здесь часто останавливались суда, идущие из Европы в Индию, из Халифата в ханства, или ещё куда-то. Они приносили новые товары, и центральный рынок от этого только рос, ширился, богател. Однако славу его порт украл — и за минувший век город стал известен именно как единственная в регионе небесная гавань, а не как сердце среднеазиатской торговли.

Впрочем, когда Николай увидел ташкентский базар своими глазами, то сразу же признал, что впечатляет он не меньше порта. В конце концов, гигантские причалы с рядами пришвартованных парящих кораблей вблизи мало чем отличались от таких же причалов Москвы, Лондона или какого-нибудь Франкфурта. А вот увидеть за пределами Ташкента восточный рынок столь циклопического размаха можно было разве что где-нибудь в Дамаске.