Клятва разведчика - Верещагин Олег Николаевич Страница 5

Последнее – особенно здорово, мне кажется. Почти так же, как наш лозунг «Будь готов!» и ответ «Всегда готов!» А почему бы нет? Морщитесь сколько угодно, если хотите. По-моему, быть всегда готовым ответить на вызов, помочь человеку, защитить страну – куда лучше, чем всегда «готовым» на парковой скамейке с пузырем пива. А чем плохи спортивные соревнования, сборы, походы, военные игры? Конечно, и это все может превратиться в нудную формальность – но тут уж все зависит от руководителя.

Нам с руководителем повезло.

И все-таки скаут (пока, во всяком случае!) на наших улицах зрелище не слишком обычное.

Но, когда мы вечером высадились на улице Бряндино, откуда должно было начаться наше путешествие, никто особо не удивился. Решили, что мы туристы или те же поисковики.

Мы здорово устали, если честно. Шел мелкий дождик, было прохладно, хотелось есть, в автобусе нас натрясло, все провоняло бензином. В принципе надо было двоим-троим остаться с вещами на привокзальной площади, а троим-двоим идти искать гостиницу или хоть какой-то ночлег. Но это означало, что мы непременно нарвемся на драку – не те, так другие, потому что в подобных поселочках у молодежи всех развлечений и есть, что выпивка и драки. А с пятью сразу связываться не станут почти наверняка.

И мы пошли впятером.

Такое достижение цивилизации, как уличный фонарь, здешних жителей, очевидно, раздражало, потому что, как я видел, все лампочки были побиты. Быстро вечерело.

– Если и найдем гостиницу, то окажется, что там «местов нет», – пророчески объявил Валька Шалгин, мой лучший друг еще с первого класса школы. Он Шалгин, я Шалыгин, но мы не родственники. Хотя на уроках, когда к доске вызывают, часто путаемся…

– Ага, какой-нибудь Девятый Всероссийский Сполз Любителей Граненого Стакана, – поддержал его Олег Строкалов. И сам сократил: – Дэвэсэлэгээс. Звучит-то как…

– Знаете, как по-сербски «летучая мышь»? – спросил Игорь Островой. – Пырац.

– Ну и что? – не понял Игорь Демидов.

Остров пожал плечами:

– Ничего. Похоже.

– На что? – удивился Дэм.

Остров снисходительно объяснил:

– На летучую мышь, дубина. Пы-рац. Представь себе.

– Я себе только ужин могу представить, реально…

– Пырац, – повторил я.

Слово действительно было похоже на летучую мышь. А гостиницу мы нашли через полминуты – за поворотом улицы.

Притон гостиница не напоминала ни снаружи, ни изнутри. Это был ветхий одноэтажный домик, похожий на обычный жилой особнячок, но табличка над крыльцом с расшатанными перилами возвещала однозначно:

МУП ЖКХ «ТЕРЕМОК»

– А что такое МУП ЖКХ? – спросил Валька, уставившись на эту вывеску.

– Муниципальное предприятие жилищно-коммунального хозяйства, – разъяснил Дэм. – Дэвэсэлэгээс.

Внутри было чистенько и тихо, горела над стойкой единственная лампочка, под ней дремала какая-то бабулька. У Олега и Острова паспорта уже имелись; мы трое по возрасту тоже должны были… но не успели оформить, сами понимаете. Впрочем, бабулька и не настаивала. Места тоже были. Олег спросил:

– У вас люксы есть? И чтоб девочек заказать.

– Вы кто ж такие? – поинтересовалась бабуля, передавая нам ключ. – Туристы?

– Знатоки родного края, – подтвердил Олег. – Землепроходимцы, золотоискатели…

– А где ж руководитель ваш? – продолжала допрос бабка.

– В болоте потоп наш старшой. Аккурат вчерась с утречка, – сообщил Олег. – Завтра по свету поминки по нем гулять будем… Это нам куда?

– Вон туда по коридору, – показала бабулька. – Солома там свежая, вчерась перестлали. А собак шуганите, ежли брезгуете. До ветру на двор…

– Здорово она тебя, – заметил я, когда мы уже открывали дверь в номер.

Номер оказался с пятью кроватями вдоль стен в одной-единственной комнате. Посредине стоял стол со стульями и искусственными цветами в вазе, у двери – шкаф, в котором висела вешалка. В небольшой выгородке обнаружился умывальник и унитаз. Одно окно из комнаты выходило в сад за гостиницей.

– Ничего, – сказал Валька, сбрасывая рюкзак на пол. – Даже уютно.

– Все самые зловещие преступления совершаются вот в таких тихих местах, – сообщил Олег. – Вампиры, оборотни, сектанты, людоеды…

– Где бы нам поесть существенно? – спросил Дэм. – Интересно, тут буфет есть?

– Есть-поесть… – пропел Валька. – Какой буфет, опомнись, Дэм! Сухим пайком перебьемся… Вали все на стол, скауты!

В рюкзаках у нас и впрямь было достаточно всякой всячины, взятой в дорогу или положенной родителями, и скоро мы уже сидели вокруг стола и лопали.

– А знаете, – вдруг сказал Олег, посерьезнев, – вот именно в эти дни в сорок втором Северо-Западный и Ленинградский фронты начали наступление, чтобы снять блокаду Ленинграда…

Строк о Великой Отечественной знал если не все, то намного больше школьных учителей истории и вообще взрослых. Мы перестали жевать.

– И что? – спросил Валька. – Наши победили?

– Не. – Строк мотнул головой. – Гитлеровцы очень упорно оборонялись… Ничего не получилось. А 2-ю ударную армию заманили в болота и уничтожили. Тогда еще Власов[5] сдался.

Про Власова мы помнили хорошо. Великую Отечественную мы должны были проходить только в будущем году, но Строк ходил в исторический кружок и в марте накричал на Виктора Константиновича, учителя истории, который кружок вел. Тот сказал, что генерал Власов просто боролся со сталинским режимом и искренне хотел пользы для России. Говорят, что Олег покраснел, как помидор, вскочил и сказал, что Власов сволочь и предатель, да еще и трус, что награды от Сталина он брать не стеснялся, а как приперло – так сразу стал «борцом с режимом»… Виктор Константинович запретил ему появляться на заседаниях…

– А странно вообще-то… – Валька подпер голову рукой. – Вот все это было… И не так уж давно, а кажется – как в сказке. Интересно, вот в этом здании что тогда располагалось? Оно же старое…

– Какое-нибудь германское учреждение, – сказал Строк. – Можно у той бабульки спросить, она наверняка знает.

Но спрашивать мы не пошли – еще пожевали и расползлись на кровати. За окнами по небу ползли тучи – нехорошие, уже с явным дождем, сразу со всех сторон. Глазеть на них было скучно, да и вообще почти стемнело.

– Давайте карту посмотрим, – предложил Остров. – Хоть предварительно определим, куда завтра идти.

Мы снова собрались у стола и развернули на нем большую карту района, в котором оказались, – ее нам выдал АСК. Район покрывалом затягивали леса с раскиданными в них редкими деревушками, пересекали кое-где железные дороги и шоссейки.

– Надо бы выбрать какое-нибудь более-менее доступное место, – предложил Валька, – но чтоб с историей… Где, кстати, Леня Голиков погиб?

– В селе Острая Лука, – ответил я, – это далеко.

– Жаль…

– Э, а в гостинице не мы одни живем, – вдруг совершенно не в тему сказал Дэм. Мы подняли на него глаза, и он пояснил: – Во, слушайте. Кто-то музон крутит.

Мы прислушались. Да, правда… Где-то – то ли в коридоре, то ли в одном из соседних номеров – слышалась музыка. Гармошка, кажется (у кого это такие вкусы?!) и мужские голоса.

– Народное что-то, – определил Остров, – нам-то что? Я предлагаю…

Прежде чем склониться над картой, я вдруг понял, что знаю эту музыку.

И слова знаю, но только по-русски:

У кого-то и в самом деле странные вкусы.

3

Я проснулся от того, что под окном, в саду, без конца заводили и никак не могли завести мотоцикл – он глох. С полминуты я лежал, соображая, где нахожусь. Ребята сонно дышали на соседних кроватях. Что-то мягко шуршало по крыше. Мои часы показывали половину второго ночи. Глядя на их циферблат с фосфоресцирующими цифрами, я почти уснул снова, но мотоцикл опять взревел и оборвался нехорошим хрипом. «Свечи», – подумал я, вставая. Мне не перестало хотеться спать, но посмотреть на людей, которым в полвторого приспичило куда-то ехать, стоило.