Зазеркальные материалы. Время и герои братьев Стругацких - Андрей Приданников Страница 5

указания прогрессорам. Подобные операции должны… нас должны уведомлять об их планировании, а мы можем ставить какие-то вопросы в случае, если операция идет в разрез с осуществляемой программой. В данном случае этого нет. Опять же, насколько понимаю, предложенный план составлен и будет реализовываться в рамках существующих процедур, где имеются все механизмы оценки и контроля. Хотя, спасибо, что пригласили. Интересно.

Яшмаа. Ну, вот в принципе Максим и за меня ответил. Мне добавить нечего, кроме того, что время уходит. Если нет возражений, предлагаю высказаться и закончить совещание. И еще по поводу алайского террора – они физически не могут не то, что оккупировать Конфедерацию, но даже удерживать сколько-нибудь значительные ее территории. А вот Конфедерация, в случае чего, не остановиться до самого конца. У меня все.

Сидоров. То есть, по крайней мере, в случае даже неудачи вашего плана ситуация… шансы на победу сторон уравниваются, и потенциально слабейшая сторона получает шанс не быть уничтоженной…

(в стенограмме лакуна: 17 минут 02 секунды)

Комов. …да, защита включена с самого начала. Что у нас сегодня?.. Вылетело все как-то из головы с этими адмиралами, флотами-штабами…

Каммерер (усмехаясь). Нам, наконец, тоже надо принципиальное решение принимать… И времени у нас тоже мало… Да, прямо дежа-вю какое-то! В общем, все давно обговорено на много раз, давайте решать. Первое – сообщаем ли мы Совету о том, что контакт был? Я считаю – не следует. Основания прежние.

Комов. Я согласен.

Сидоров. Мы, ребята, на нашкодивших школьников похожи. Помнишь, Генка, когда аквариум на втором этаже разгрохали? Тоже ведь могли промолчать…

Комов. Нет, тогда не могли. Да и не та сейчас ситуация.

Сидоров. Да всё та.… А тогда действительно не могли. Ну, ладно, не будем спорить. Просто я хочу сказать, что нам надо понять, чем мы руководствуемся: или просто нежеланием создавать проблемы, разрешением которых нам самим и придется заниматься, или – все-таки мы уже начинаем всерьез над этими проблемами работать?

Комов. Атос, ты это серьезно?

Сидоров. Я-то серьезно… Ладно – к делу. Я за предложение Максима… э-э…

Комов. Вот и отлично! К тому же, хорошо мы будем выглядеть, если окажется, что никакого контакта не было!

Каммерер. Ну, мы уже говорил по это… Второе. Будем ли мы добиваться продления срока секретности материалов по «Зеркалу»? Ну, моя позиция ясна… Тем более, учитывая тот предварительный анализ, о котором я говорил.

Сидоров. Да, увидел один – увидят остальные. Согласен.

Комов. Я тоже. Хотя, пока опубликуют, пока прочитают… Ну, выскажет кто-нибудь свои частные предположения – и что? Очередная вариация затасканного мифа.

Сидоров. Мы и об этом говорили.

Комов. Я к тому, что, если вдруг что-то пойдет не так, если независимо от нас начнет выяснятся что-то новое… А тут окажется, что мы уже давно были в курсе…

Сидоров. Ну вот – про аквариум…

Комов. Да ладно тебе! Я же сказал, что согласен. Сами будем искать; не может быть, чтобы ничего больше не было. Черт, ну почему всегда нет времени?! Максим, почему вы не поднимали эту тему раньше?

Сидоров. Он же был уверен, что мы – в курсе. Да мы и были в курсе…

Комов. Но только не про соглашения. (Пауза.) Ладно, тогда, Максим, вам нужно будет составить обоснование в виде доклада для Совета. Наверное, от имени вашей комиссии, то есть комитета… Да?

Каммерер. Да, конечно. Вас интересуют подробности, или детали мне додумать самому?

Комов. Детали додумайте сами».

(Конец стенограммы.)

«Верховное командование Алайской Империи, планируя захват острова […] и других островов в центральной части Великого океана, выдвинуло идею совместить выполнение этой операции с уничтожением в генеральном сражении флота Конфедерации для удержания господства алайского флота в Великом океане. В директиве начальника штаба Соединенного флота адмирала […] от … г. (22 июля 2235г. в земном летоисчислении) указывалось: “Соединенный флот захватывает острова […], […], […]. Силы, предназначенные для решающего сражения, вступают в бой с флотом Конфедерации и уничтожают его.”» (История войн Гиганды. Т.5. – Изд-во Института Экспериментальной Истории, М., 2241. С. 391.)

15.12.2235г. Музей; Координационный штаб

В половине третьего, когда я работал над докладом, составление которого мне поручил Каммерер, позвонил Корней Яшмаа.

– Добрый день, Тим! Я тебя не отвлекаю?

Я поздоровался и сказал, что нет. Мысли мои были все в докладе, поэтому я не удивился звонку.

– Тим, ты сейчас занят, сильно? – спросил Корней. И вот эти его слова меня уже смутили. Дело в том, что мы не разговаривали с самого моего возвращения с Гиганды, которое состоялось без моего на то желания и не без участия Корнея. И, не дав мне ответить, он спросил еще: – Ты, вообще, где сейчас?

– В музее, – сказал я.

– В каком музее? – переспросил Корней.

– Ну в этом…, – я сделал паузу, как будто припоминая название, – внеземных культур.

– А! – сказал Корней, и я с каким-то идиотским удовольствием расслышал ожидаемое мною легкое удивление. Или захотел расслышать. Дурость, конечно, это все…

Не знаю, почему, но после убийства Абалкина, ни один прогрессор – ни действующий, ни в отставке – никогда не заходил в Музей внеземных культур на площади Звезды в городе Свердловске. Это совершенно точный, общеизвестный факт. Мне это всегда казалось простой профессиональной солидарностью. Характеризующим жестом, который делают из принципа, не имея возможности иных действий. Но до смешного доходило: прогрессоры вместо себя гоняли практикантов из КОМКОНа и Института экспериментальной истории в музей за необходимыми материалами, которые, кстати, после того случая стали все-таки выдавать на руки для работы на определенное время. Ссылаясь не болезни, отправляли кристаллозаписи своих лекций, если в музее проводилась какая-нибудь конференция, лишь бы не приходить самим. Сам я несколько раз видел, как молодые мои, теперь уже бывшие, коллеги и даже один не очень молодой умилительно-терпеливо ждали в скверике перед входом своих возлюбленных, которым – вот ведь незадача! – приспичило заглянуть в этот распроклятый музей: по работе ли, по своему ли природному любопытству или просто – с подружкой поболтать. И рассказывали даже мне, но я думаю – это уже выдумка, как у одного курсанта-прогрессора, перед отправкой на первое самостоятельной задание на Саракш, случился психологический спазм, когда узнал он, что подружка его, с которой он познакомился за несколько дней до, и которая обещала ждать его возвращения, работает в этом самом музее, правда не в секторе предметов невыясненного назначения – это был бы уже перебор – а всего лишь заместителем директора по