Возвращение - Денисов Вадим Владимирович Страница 7

Не выспался, трахома… Вчера допоздна готовились к предстоящему рейду. Сооружали простейший станок — деревянную конструкцию стягивали сырыми медвежьими жилами, потом подкоптили для прочности. Решили, что одного хватит.

— Вероятность есть, Смотрящие любят пехоту, — согласился я, обмакивая сладкую палочку в горячий чай.

Дверь в избу не заперта. Сталкерам нельзя сидеть взаперти, только начни… Неизбежно возникнет боязнь выхода, синдром затворника. На дворе в три хора заливаются лесные птахи, наши маленькие охранники, они в случае чего и сообщат о тревожном. В свое время Федя Потапов рассказал о многих лесных приметах, да и собственный опыт сказывается. Люди должны показывать среде, кто в доме хозяин, это чувствует любой хищник. Кроме тупого пещерника, конечно. Так он сюда и не пролезет.

Вышли через полчаса.

— Мишган, не хочешь отдать мне гранату? — спросил я самым невинным голосом.

Тот вскинул брови.

— С какого это рамсы перепиливать?

— У тебя два ствола, у меня один, нечестно… Вот и выровняем баланс! Что нахмурился? Да ладно тебе, шучу, таскай на здоровье!

Удобный спуск нашли не сразу, первые десять минут потыкавшись в чащобу. Наконец повезло — слева, если смотреть от дома на реку, обнаружился длинный начес. Здесь когда-то случился мощный оползень, резко уменьшивший угол склона. Мягкий грунт быстро зарос травой, а вскоре обнаружился и наш ручей — мягонько, без шумных водопадов, стекая по крутояру, он выбрал максимально удобный путь к незнакомой реке.

К реке добрались быстро, не встретив никакой живности.

У самой воды распадок с прочесом расширялся до трех сотен метров. Берега и склоны на обоих почти на две трети поросли частым еловым лесом, в тени таких деревьев сумеречно даже днем. Не видно никаких следов людей, даже намека… Побродили, тревожа длинными палками заросли низкого кустарника.

— Хрен нам, а не лодка, — расстроился Сомов.

Я тоже плюнул в сердцах. Надежда ведь была!

— Давай-ка, Гоб, поднимемся по склону повыше.

С высоты еще раз внимательно осмотрел реку в бинокль. Нет ничего интересного, только перед ближним поворотом что-то стоит на песке перед соснами.

— Сходим?

Гоблин кивнул, перехватил сибирку и осторожно начал спускаться.

Так, торопиться не надо, здесь берег представляет собой широкий бугристый галечный пляж, округлым мысом выдающийся в реку… Когда идешь, из-за бугров линия пляжа просматривается недалеко, легко можно влипнуть в неожиданное. Выше по течению на противоположном берегу ярко блестит природный ледник, солнце туда почти не достает, растает только в июле…

Передвигаясь вдоль русла, оба услышали впереди громкий звук, больше всего похожий на тот, который издает плюхнувшееся в воду тяжелое тело. Увидеть сам объект не смогли, синхронно присели. Что там за сюрпризы? Осторожно продвинувшись вперед, мы почти одновременно увидели волну в двух сотнях метров и плывущее темное пятно, отчасти похожее на перевернутую лодку.

— Коряга, блямба, — выдохнул Сомов, опуская ствол. — Зда-аровая!

Подошли ближе к месту, которое я заметил в бинокль.

Опа! Совсем недавно тут разводили небольшой костерок, вот и прутики, на которых запекали рыбку! Людей опять не видно.

— Хариус водится, точно тебе говорю… Жирный.

— Гоб, не томи, все равно снастей нет!

Причальной марки не видно, впрочем, здесь камешки, легкая лодка следа не оставит.

Нет поблизости и шалаша. Черт, ну ведь совсем недавно здесь кто-то был! Может, люди нас испугались и скрылись? Походили кругом, даже покричали, миролюбиво приглашая выйти, но так никто и не показался.

Может быть, отшельник?

Они уже начали появляться на Платформе. В глубине гор, по озерным долинам, в болотах… В некоторых анклавах таких чудаков называют «дикие люди». Зря они так. Да, некоторые живут чуть ли не самым первобытным образом. С остальными людьми контактируют очень редко, выменивая на пушнину простейшие предметы таежного или тундрового обихода. Это не примитивные дикари в буквальном смысле слова, физиологическом или даже морфологическом. Не киношные «тарзаны» и не «маугли». Чаще всего им нужен порох и свинец, у них есть оружие и умение его применять. Но по разным причинам они не могут жить в обществе, не способны ужиться с другими, вот в чем проблема. Так что при случайной встрече не надо рассчитывать на привычные традиции и устои. Всем своим поведением или же искусственно созданной ситуацией отшельник прозрачно намекнет, что гостям пора валить. Правда, шансы походя встретить такого человека ничтожно малы. Разве что случайно.

Что там отшельники, в анклавах уже пошли разговоры о снежном человеке!

Представляете? Смотрящие — и йети…

Описываемый в новой мифологии снежный чувак вполне традиционен, земного обличия, ничего нового не придумали. При встрече убегает. Вам расскажут: случалось так, что йети и еду крадет, и женщин похищает. Уходя от погони, кидается камнями и отпугивает преследователей пронзительным свистом. Этот свист легко ассоциируется с уже ставшими общим местом якобы документальными упоминаниями: снежный человек свистит во время движения…

Во все анклавы страшные йети приходят из самого захолустья, очень любят горные массивы, болота и чащобы. Это разумное живое существо, гуманоид, верзила под три метра роста, до последнего дециметра поросший густыми волосами. Руки длинные, висят ниже колен. Босой, часто в звериной шкуре. Темное лицо, длинные черные волосы, лоб козырьком, широкий подбородок — жутковатый тип…

Уже и в Замке фанаты появились!

Чувствую, дальше будет еще пуще: пойдут оборотни, озерные чудовища и птица Рух.

— Решение? — осведомился напарник.

— Можно сесть на берегу и ждать, когда на реке кто-нибудь покажется, как тебе? Дружелюбно помахать проплывающим — мол, бедствие терпим, хэлпу просим.

— Вряд ли остановятся, если идут на легкой, — усомнился напарник. — С тяжелой и пальнуть могут, а я без «тигра».

— Заранее спрячемся, зайчиками ушастыми! Только вот что дальше делать? Без разведки, без понятия раскладов…

— Бритвой по горлу — и в колодец! — гаркнул Гоблин.

— Дядя шутит! — обернулся я к кустам.

Есть сила права, а есть право силы.

Поселок или город поблизости точно есть, лодки ходят на веслах. В какой матрице живут окрестные сообщества? Какое отношение к русским и белым вообще? Высунешься сдуру, и схватишь пулю.

— Требуется дополнительная разведка, товарищ командир группы. Если вспомнить про дорогу за холмом, то смело можно предположить: ближайшее поселение находится на нашем берегу.

— Поднимаемся наверх, ищем трассу, — решил я.

Гоблин недовольно вздохнул.

А ты что, друг, думаешь, мне очень хочется карабкаться?

Дороги-отрезка вблизи избы не было, упрощенный вариант.

Грунтовка начиналась в трех сотнях метров от поляны, где стояло временное жилье группы. Это нормально, полоса густого леса звук глушит надежно.

Такой знакомый желтоватый цвет полотна…

Налево от нас дорога через полкилометра круто поворачивала за холм, направо же тянулся довольно длинный прямой участок, спуск в долину. В целом местность вокруг более холмистая, чем выраженно гористая, чем-то похожа на алтайские предгорья… На всем видимом протяжении магистрали не вижу никаких рукотворных объектов типа жилья или автомашин. Дорожные знаки отсутствуют. Нет и одиноких нищебродов с тощими котомками за спиной, не пылят повозки. В сумме это плохо…

Пустая трасса в незнакомой местности. Куда-то заведет?

Но гораздо больше меня интересует другое: возможные следы на дороге.

Вперед! Я почувствовал, как заколотилось сердце, техногенные следы — всегда кладезь информации.

— Лысяк. Еще один хрен до кучи, — буркнул Гоб, присаживаясь рядом.

Точно, толстый и горький.

Если здесь кто-нибудь и проезжал на машине или другом транспорте, то очень давно. Я нагнулся еще ниже, потрогал глину рукой… Как такое может быть? Поселения поблизости имеются, лодки вверх по течению ходят, рыбаки жарят хариуса. А дорога без малейших следов! Такого еще не видел.