Студентка, комсомолка, спортсменка - Арсеньев Сергей Владимирович Страница 8

На улице нас уже ждала баба Рита с моей старой коляской. А в коляске лежали… два моих брата. Близнецы. Им еще и двух месяцев нет, совсем крохи. Конечно, в одноместной коляске ребятам очень тесно, но достать двухместную коляску тяжело. Папа бегал, записывался в какие-то очереди, но пока коляски не было. Ребятам приходилось гулять в моей бывшей коляске. Позже, когда они подрастут, придется, наверное, им гулять по очереди. Если папа не сможет все же достать двухместную.

Назвали мальчишек Вовкой и Степкой. Причем имя «Вовка» придумал я. В честь моего погибшего Вовки. Родители не возражали. Хорошее имя. Тем более что одного из моих дедушек, сгоревшего на Курской дуге танкиста, мужа бабы Зины и маминого отца, тоже звали Владимиром. Так что и с ее стороны я получил поддержку.

Сегодня пятница, первое сентября 1967 года. И я иду первый раз в первый класс. Буду самой младшей ученицей в нашем 1 «Б» классе, а в первый год обучения – и во всей школе. А возможно, даже и во всем СССР. Помните, когда я родился? Меня вообще не хотели записывать, говорили, что я слишком маленькая. Но я уговорил родителей сходить вместе со мной к директору школы.

Сходили. Директор школы, Николай Кузьмич, оказался пожилым, но крепким еще одноруким мужчиной, инвалидом войны и орденоносцем. Поначалу он пытался задавать мне нелепые вопросы о том, сколько букв я уже знаю и до скольких умею считать.

Я вежливо попросил разрешения и, получив его, взял с полки шкафа в его кабинете книгу для внеклассного чтения шестого класса, раскрыл ее наугад посередине и начал бегло читать. С выражением. Глаза у Николая Кузьмича округлились. Не давая ему опомниться, я, прочитав с полстраницы, захлопнул книгу и взял зачем-то валявшийся на столе директора учебник математики для третьего класса.

Дальше мы с ним играли в интересную игру. Он называл номер задачи или примера из учебника, а я через десять-двадцать секунд выдавал ему ответ. Причем решал я все в уме и даже, как мне кажется, быстрее самого Николая Кузьмича, который тоже пытался считать в уме. Но он был учителем географии, а не математики, поэтому форму немного растерял.

Мой сидящий на стуле в кабинете отец весь надулся от гордости за меня. Еще бы, какую дочку он воспитал! Мы с ним вдвоем к директору пришли. Мамы с нами не было, она в то время как раз в роддоме была с близнецами.

Окончательно же я добил директора школы парой заученных мной цитат из речи товарища. Брежнева на XXIII съезде КПСС. Такого он уж никак от меня не ожидал. В общем, директор согласился с тем, что еще целый год ходить в детский сад мне совершенно незачем. По-моему, он уже даже сомневался, стоит ли мне и в первый класс-то ходить. Чему можно научить меня в первом классе?

Но я решил не торопить события. Ни к чему это. Буду учиться вместе с ровесниками. Конечно, можно поторопиться и поступить в двенадцать лет в университет. Я смогу. Но это мне совсем не нужно. Делать научную карьеру я все равно не собирался. У меня ведь есть План!..

Глава 10

Мою первую учительницу звали Тамарой Федоровной. Это была совсем-совсем молодая девушка с длинной русой косой. Только что из училища. Так же, как для всего класса, это у нее был самый первый урок в жизни. Она тоже пришла первый раз в первый класс. Было видно, что она ужасно волнуется. Ребята в классе также волновались, но она, как мне кажется, волновалась сильнее всех.

Мне стало жаль несчастную девчонку, которая стояла перед нами и не знала, что ей делать со своими руками. Чем-то она напомнила мне мою Ниночку. Да и была-то она всего на пару лет старше ее. Я решил, что по возможности стану ей помогать.

Тамарочка кое-как успокоила галдящую малышню и объяснила нам основные правила поведения. Как здороваться с учителем, как поднимать руку, как сидеть за партой и то, что не нужно ходить по классу во время урока. В общем, обыкновенный «курс молодого первоклассника».

Потом мы стали знакомиться. Тамарочка зачитывала фамилии по журналу, и названный ею ребенок вставал и давал возможность всем посмотреть на себя. Всего в моем классе оказалось тридцать два человека – восемнадцать девочек и четырнадцать мальчиков.

К тому времени, как в коридоре прозвенел школьный звонок, мы успели завершить перекличку. Тамарочка тоже слегка оттаяла и уже не так сильно боялась детей. Мне это было особенно хорошо заметно, так как я еще в самом начале урока, когда рассаживались по партам, подсуетился и успел захватить себе место на первой парте среднего ряда.

На втором уроке у нас была математика, и Тамарочка довольно умело рисовала на доске груши и яблоки, заставляя нас считать их. Третьим уроком шло чтение, на котором мы изучали первую страницу наших букварей. Со скуки я начал листать букварь и читать небольшие рассказики, напечатанные ближе к его концу. И получил замечание от Тамарочки, которая заметила такое безобразие. Пришлось мне вновь вернуться к началу букваря.

После третьего урока Тамарочка организованно вывела нас из школы и распустила по домам. Что удивительно, почти ни за кем из детей родственники не пришли. Я заметил всего пару бабушек. Дети стали отправляться домой самостоятельно. Кстати, охранников в школе тоже не было. Террористов или похитителей детей тут пока еще не опасались.

Как нам объяснила наша Тамарочка, первые десять дней у нас будет по три урока, а потом уже добавится еще один, четвертый. По дороге домой я зашел в булочную за хлебом для всех и бубликом для себя, а затем в гастроном, за молоком и яйцами. На улице в киоске купил еще себе свежий номер журнала «Техника – молодежи».

Деньги у меня были. Этим летом, после того как родились близнецы, я как-то незаметно, постепенно превратился в главного поставщика продуктов нашей семьи. Папа днем на работе, а когда у него заканчивается рабочий день, продукты в магазинах тоже частенько заканчиваются, зато появляются очереди. Во всяком случае, вечером выбор продуктов намного беднее, чем в первой половине дня, а очереди – длиннее. Баба Рита часто болела, а маме и с близнецами забот хватало. Вот она и стала все чаще и чаще посылать в магазин меня. Деньги я не терял, продукты выбирал вполне качественные, а считать умел даже получше родителей. Так что теперь у меня был свой собственный кошелек, который я и наполнял деньгами из серванта по мере необходимости. Первое время мама еще следила за моими тратами, но со временем перестала и стала полностью доверять мне в этом.

Когда я, вернувшись из школы домой, открыл дверь своим ключом, близнецы уже действительно спали. А на кухне меня ждала улыбающаяся мама. В вазочке на столе стоял небольшой букетик свежих цветов, а из духовки доносился запах моего любимого яблочного пирога, который мама испекла в этот день специально для меня. Я теперь школьница!..

– Дети! Кто скажет, что мы с вами проходили на прошлом уроке чтения? – спрашивает класс Тамарочка. Видно, что она волнуется. Вчера, к концу занятий, она вроде бы успокоилась, но сегодня снова нервничает. Она еще не привыкла быть учительницей – всего лишь второй день это у нее. Ответа на свой вопрос Тамарочка не получает, и ее это, кажется, сильно огорчает. Я решаю помочь ей и поднимаю вверх правую руку.

– Да, э-э-э… девочка, – радостно вскрикивает Тамарочка. – Ты хочешь ответить?

Я встаю рядом с партой и отвечаю:

– Наташа Мальцева. На прошлом уроке чтения мы проходили букву «А».

– Очень хорошо, Наташа. Садись. Давайте повторим, дети. Какие слова на букву «А» вы знаете?

Из класса слышны робкие реплики: «Арбуз», «Автобус» и почему-то «Машина».

– Нет, дети. Кто хочет ответить, поднимает руку. Всем вместе отвечать не нужно.

Я вновь поднимаю руку. Разумеется, блеснуть знаниями я не хочу. Моя цель – научить детей тому, как нужно правильно отвечать учителю.

– Мальцева! – говорит Тамарочка. В классе, как я видел, кроме меня, подняли руки еще пара девчонок и один мальчишка. Но Тамарочка вызвала меня. Мне кажется, она просто не помнит, как зовут других желающих ответить и не хочет попасть впросак.