Сердце в броне - Степной Аркадий Страница 8

– Черт!

– Вот тебе и черт, – усмехнулся Ронин и бросил Рустаму светлую рубаху. – На лучше, переоденься. А то ты весь мокрый от пота.

Рустам снял джинсовую рубашку, бывшую больше чем нужно почти на два размера, и натянул рубаху. Задумчиво пощупав материю, из которой она была сшита, он высказал догадку:

– Мы в Глинглоке?

– Молодец, – похвалил его Ронин, – соображаешь. А ведь могло быть и иначе. – Он взял снятую Рустамом рубашку и разложил ее на бревне рядом с костром. – Пускай обсохнет. Это моя любимая, – пояснил он зачем-то Рустаму и многозначительно покачал пальцем, – цени.

– Так это твоя… А зачем?

– А затем, друг мой, что из морга я тебя забрал абсолютно голого. Такая вот глупая традиция – оставлять покойников без одежды.

– Ты хочешь сказать… – начал было Рустам и замолчал на полуслове.

Ронин кивнул:

– Да, как раз это я и хочу сказать. Тебя ударили ножом в спину, парень. И ты умер прямо на операционном столе. Твое изрезанное тело отвезли в морг и прикрепили бирку к большому пальцу. Теперь напишут свидетельство о смерти и вычеркнут тебя из всех списков. Но…

– Но?

– Да, именно «но». «Но» всегда мешает, ты заметил? Это маленькое слово мешает даже смерти. А сколько раз оно мешало мне… Впрочем, не буду отвлекаться. Ты и вправду умер, НО я вовремя почувствовал, что с тобой приключилось нечто нехорошее. Дальнейшее было уже делом техники. Я проник в больничный морг и забрал твой труп…

– С помощью магии?

– С помощью денег. Трупы, знаешь ли, не так уж и дороги. Короче, я забрал тебя из морга, отвез в укромное местечко и перебросил сюда. После чего вплотную занялся твоим воскрешением. Между прочим, пришлось изрядно потрудиться.

– Я человек? – спросил Рустам с некоторой опаской.

– Человек, человек, – успокоил его Ронин. – Зомби и вурдалаки, к твоему сведению, выглядят и чувствуют себя несколько иначе.

В другое время Рустама обязательно заинтересовало бы, как чувствуют себя зомби и вурдалаки, но сейчас ему было не до зомби.

– Я умер, и ты меня воскресил. Ты что, бог?

Ронин насмешливо хмыкнул и скривился:

– Сплюнь и постучи по дереву. Вот еще не хватало. Я маг, Рустам, просто маг. И я тебя не воскрешал, я тебя всего-навсего излечил.

– Ты сказал, что забрал меня из морга. И даже не меня, а мой труп.

– Хм, это всего лишь фигура речи. Не придирайся к словам.

– Хорошо, тогда объяснись.

– Легко сказать! – фыркнул Ронин. – Как объяснить слепому, что такое красное? Ладно, попробую. В общем, так: в твоем мире современная медицина реанимирует больных, которых в прежние времена безоговорочно посчитали бы мертвыми. А в этом мире, мире Глинглока, целители способны излечить тех, на ком ваши реаниматологи не сговариваясь поставили бы крест. В свою очередь то, на что способен я, даже не снилось самым сильным из здешних целителей. Но это вовсе не означает, что кто-то из нас воскрешает мертвецов. Вовсе нет, мы всего лишь реанимируем тех, кто еще жив.

– Значит, – задумчиво произнес Рустам, – я все еще был жив?

– Да, – кивнул Ронин, – несмотря на то что сердце твое не билось, а тело было изрядно изрезано кухонным ножом и скальпелем хирурга, ты был все еще жив. Впрочем, я едва успел, еще бы немного и… процесс стал бы необратимым. А еще, скажу без ложной скромности, излечить тебя было очень сложно. Мне даже пришлось перенести тебя сюда, потому что в твоем мире магии раз-два и обчелся, а здесь очень сильные потоки.

– Наверное, я должен сказать тебе спасибо, – заметил Рустам.

– Наверное, должен, – пожал плечами Ронин, доставая из дорожной сумки деревянную чашку и наполняя ее из казанка бульоном. – А впрочем, обойдусь. Вот лучше бульончику попей, – протянул он Рустаму чашку, – мясо тебе пока есть рановато, а вот бульончик будет в самый раз.

– Спасибо, и за бульон, и за… лечение.

– Пожалуйста.

Ронин достал из сумки вторую чашку и, наполнив ее не только бульоном, но и мясом, с удовольствием принялся за еду.

– Кстати, – сказал он, когда первый голод был им утолен, – надеюсь, ты догадываешься, что тебе теперь придется остаться здесь.

– Догадываюсь, – кивнул Рустам. – Воскрешение из мертвых вызовет нездоровую сенсацию и пристальное внимание спецслужб. Возникнет много вопросов.

– Не в вопросах дело, – отмахнулся Ронин. – Это-то как раз несложно, минимум магического вмешательства, и все в порядке.

– Тогда я не понимаю…

– А между тем все просто, – перебил его Ронин. – Тебе попадались магические артефакты? Вижу, что попадались. Так вот, артефакты ничто без энергетических магических потоков. Перенеси артефакт в твой мир, и он испортится в одночасье.

– Я не понимаю, – повторил Рустам.

Ронин вздохнул:

– Рустам, ты теперь сам – артефакт. Без здешних энергетических потоков ты не проживешь и минуты.

Прошло два дня. После того разговора Рустам ушел в себя и был непривычно молчалив. С каждым часом в его тело возвращалась жизнь. Окрепли мышцы, исчезла противная слабость, прошла боль. На утро третьего дня Ронин стал собирать его в дорогу.

Первым делом он распаковал одну из своих дорожных сумок и достал из нее полотняные штаны, рубаху, кожаные сапоги и кожаную же куртку.

– Одевайся, – велел он Рустаму. – Одежда не новая, зато чистая и по размеру, да и вопросов ненужных ни у кого не вызовет.

Дождавшись, когда Рустам оденется, Ронин протянул ему широкий пояс и меч в ножнах.

– Держи, это твое. Сохранил, как видишь. В твоем мире он был не к месту, но здесь пригодится.

Все так же молча Рустам надел пояс, пристегнул ножны и, не удержавшись, обнажил меч. «Верой и правдой» – блеснули на солнце знакомые руны. Рустам провел по ним ладонью, глубоко вздохнул и вернул лезвие в ножны.

– И вот еще что, – сказал тем временем Ронин и протянул Рустаму маленький кожаный мешочек. – Здесь, правда, только серебро, да и того немного, но чем богат. Уж больно неожиданно все произошло, а евро здешние банкиры не признают. Конечно, я могу наколдовать тебе золотишка, вот только наколдованное золото добра не приносит, примета верная, ты уж поверь.

Рустам молча взял мешочек и привязал его к поясу. Ронин взглянул на наручные часы, смотревшиеся немного дико на фоне средневековой одежды, и сказал:

– Пора. Иди вслед за мной и постарайся не сломать шею с непривычки. Повторно возвращать к жизни уже не буду.

Долго идти не пришлось, часа через полтора деревья расступились и Рустам с Ронином вышли на дорогу. Ронин снова сверился с часами и сказал:

– Оставлю тебя здесь. Никуда не уходи и скоро встретишь знакомого тебе человека.

Рустам молча кивнул в ответ. Ронин пристально посмотрел на него и спросил:

– Попрощаться не хочешь?

Рустам спокойно выдержал его взгляд.

Ронин пожал плечами:

– Ну как хочешь. Бывай, может, еще свидимся.

Ронин махнул рукой и успел сделать несколько шагов по направлению к лесу, когда Рустам неожиданно его окликнул:

– Ронин! Почему меня?

Ронин оглянулся и недоуменно наморщил лоб:

– Не понял?

– Почему ты оживил именно меня? – пояснил Рустам. – В том морге наверняка были еще люди, которых можно было вернуть к жизни. Почему только меня?

Ронин улыбнулся:

– Чувство вины. Я тогда не совсем хорошо с тобой поступил и, когда почувствовал, что ты в беде, решил вернуть должок.

– Чувство вины? – переспросил Рустам и ухмыльнулся: – Мы такие благородные, да? Что ж ты тогда не помог пассажирам недавно разбившегося самолета или умирающим от СПИДа детям из Шымкента, которых заразили недобросовестные врачи? Что ж ты им-то не помог, Ронин?

– А я им ничего не должен, Рустам, – усмехнулся Ронин. – Это не я заразил их СПИДом, и не я испортил двигатели у того самолета.

– Удобная точка зрения.

– Удобная, – не стал спорить Ронин, – мне, по крайней мере, нравится. Еще вопросы есть?

– Нет.

– Может, просьба какая напоследок? Ты говори, не стесняйся, если не слишком обременительно, я исполню.