Младший наследник. Том 3 (СИ) - "Волопас" Страница 15

Да уж, начинать день в четыре часа утра — явно не моё. Стоило усвоить это ещё десяток лет назад.

Я позволил себе провалиться в сон; учитывая то, как гудела моя голова, это было не так-то просто, но устала взяла верх в этой борьбе — совсем скоро я спал, как убитый, и мой сон был необычайно спокойным. Для последних нескольких недель это кажется чем-то удивительным — я так часто нервничал и о чём-то думал, что даже во сне меня преследовали какие-то образы и нервозность.

Сейчас же я плавал в странной пучине спокойствия, и меня ни смущала ни головная боль, ни сидячая поза или езда по шумным улицам Токио.

Тепло, спокойно и приятно.

Но всё хорошее не может длиться вечно. Не знаю, сколько я спал, но казалось, будто прошло всего несколько минут, прежде чем меня растолкали. Я недовольно поморщился, понимая, что лежу в постели, заботливо перенесённый сюда из машины.

И даже одеяло кто-то подтолкнул. Ну это явно работа Минори — вот уж кто промышляет чем-то подобным. Она служанка или заботливая домохозяйка?

— Ну что? — недовольно пробурчал я и разлепил глаза. — Сколько сейчас времени?

— Полпервого, — я услышал тихий голос Минори. — Просыпайтесь, господин! Господин Трофимоф-ф сказал, что какое-то ваше поручение выполнили! Привезли какого-то мальчика, связали и оставили в соседней комнате.

Глава 12

Наспех пригладив топорщащиеся волосы, я ворвался в соседнюю комнату, где уже вовсю шёл допрос. Минори мудро осталась снаружи; я же уставился на Прохора, приставившего к голове парня пистолет.

Тут стоит поговорить о самом парне. Он был привязан к стулу и обладал весьма заметным фингалом под глазом. Молодой, едва ли старше моего тела на вид (или даже младше), он был поразительно высоким. Одет был в светлую одежду и белый халат. Видок у него был нервный, но он старательно храбрился. Впрочем, и разговаривать с Прохором он не собирался.

— Прохор, что ты делаешь? — спросил я, заставляя мужчину обернуться.

Евгений и Виктор тоже подняли головы и уставились на меня с извиняющимися взглядами.

— Мы пока ничего не выяснили, — выдохнул Виктор. — Молчит.

Вот, что бывает, когда поручаешь что-то молодым людям.

— Конечно, молчит, — фыркнул я. — Он же знает, что нужен вам живым. Вы ему пальцы начните ломать, вот тогда дело пойдёт.

Парень пискнул. Прохор же подавился воздухом и закашлялся.

— Что, прямо здесь?

Я закатил глаза.

— Ну сами разбирайтесь, я тут что ли исполнитель? Ладно, — я приблизился к парню, привязанному к стулу. — Смотри, без пальцев жить сложно, но возможно. Тебе как больше нравится, с ними или без? Как звать?

Парень замялся. Я многозначительно дотронулся до мизинца его правой руки.

— Я Горо...

Я глянул на Прохора и подёргал бровями. А я ещё даже ничего не сделал! Боль пугает сильнее, чем быстрая и, вроде как, безболезненная смерть.

Прохор вздохнул.

— Знаете ли, моя работа в основном немного... противоположная.

— Да-да, считай, что это часть защиты Джуна, — отозвался я. — Эй, Горо, ты ничего не хочешь мне сказать? Например, о моём глупом маленьком брате, а?

Горо замотал головой из стороны в сторону.

— Я не могу!

— Значит, не хочешь, — вздохнул я. — Ну, ты просто мальчик, куда тебе терпеть пытки. Ты либо расколешься и останешься без нескольких пальцев или ещё что похуже, либо будешь целым и даже получишь немного денег. Ну, какой вариант нравится тебе больше?

Парень опустил глаза, и его нижняя губа опасно затряслась. Я сглотнул. Чёрт! Так напоминает этих глупых учеников, которым я имел несчастье преподавать!

С другой стороны, в ещё более ранние годы моей жизни на передовой встречались рекруты его возраста. Не маги, конечно, но и из убивать приходилось. На этот счёт у меня смешанные чувства. Но этот Горо определённо больше похож на ученика.

Я вздохнул. Нечего жалеть мальчишку — похитителей детей, клонов или нет, я вообще не жалую. Насмотрелся на таких: то для ритуалов им надо, то магию высасывать, то просто в рабство. Как говорится, нужно делать так, чтобы жизнь следующего поколения была лучше, чем твоя. Сначала это входило в мою работу учителя (уж о войне и говорить не стоит), затем — почему-то! — было связано с трудом архимага, потому что нелегальные делишки частенько связаны с нанесением вреда молодому поколению.

А теперь, вот, избавляю мир от одного похитителя маленького клона. Доброе дело, можно сказать.

— Я не буду говорить. Госп- мне доверяют! — принялся упрямиться Горо.

Надеясь разговорить его по-хорошему, я закатил глаза.

— Кто там тебе доверяет? Ты наверняка мальчик на побегушках — о доверии и речи быть не может. Подумай хорошенько, ты нужен кому-то, потому что ты делаешь свою работу, или просто потому что ты — это ты? Вытаскивать из передряги тебя никто не станет, так что и ты этого делать не обязан.

Горо опустил глаза и принялся мотать головой. Трудный ребёнок!

— Я обязан! Можете ломать мне пальцы!

Я дёрнул бровью. И долго продержится эта решимость? Что-то мне подсказывает, что нет. Глаза у мальчишки бегают, губу он прикусил и сам весь трясётся. Стоило Прохору двинуться к нам, я остановил его одним взглядом. Рано, очень рано — можно попробовать и разговорить глупого мальчишку.

С возрастом я стал мягким, да?

— Ну и что он для тебя сделал?

Горо глянул на меня с недоумением.

Я повторил вопрос:

— Что он для тебя сделал, если ты чувствуешь, что задолжал ему? Накормил в плохие дни, дал денег, работу? Что? Думаешь, то, что он сделал для тебя, стоит больше благополучия маленького мальчика? — надавил я, зная, какими чувствительными могут быть подростки. — Ты в самом деле так считаешь? Сколько ещё детей ты убьёшь, чтобы отработать этот воображаемый долг?

Горо икнул.

— Я никогда никого не убивал! Не говорите так!

— О? — я фыркнул. — Значит, если ты помогаешь, но не видишь результат, значит, ничего не случилось? Глупый мальчик. Ты не можешь игнорировать всё, чего нет перед твоими глазами.

— Но я... Я только следу за экспериментами, я даже людей не вижу! — воскликнул мальчишка. — Я правда не делал ничего плохого! Если у меня есть возможность работать и учиться, почему я должен отказываться?

— Хм? Значит, учёба? Что, без покровителя никак? Знаешь, я ведь тоже могу устроить тебя куда-нибудь, да только без всяких сомнительных услуг. Что, сейчас ты откажешься, сославшись на то, что тебе от меня ничего не надо? Сначала подумай, будет ли это хоть сколько-нибудь хорошей идеей.

Конечно, это заставило Горо колебаться. Я сделал последний ход:

— Со сломанными пальцами ты будешь бесполезен и тебя наверняка выкинут. Особенно если я позабочусь о том, чтобы они никогда не срослись правильно. А вот с развязанным языком ты и здоровым останешься, и от учёбы отказываться не надо будет. М? Как тебе больше нравится?

Горо колебался. Как и все в его возрасте — не девчонка, конечно, но он и не был взрослым мужчиной, чтобы его закаленный характер позволял ему игнорировать мои речи. Да и мир этот такой... добренький, что ли? Сложно представить, чтобы все местные дети начинали работать ещё до десяти лет, чтобы в семье была еда да дрова на зиму. Все тут мягче, чем люди, которых я когда-то знал.

— Ну? — я сжал мизинец мальчишки. — Последний шанс ответить.

Горо сглотнул, настороженно глядя на мои руки. Затем зажмурился, будто позволяя мне делать всё, что я захочу. Я пожал плечами. Глупый, какой же глупый мальчик!

Мизинец хрустнул. Виктор зажал рот мальчишки сложенным в несколько раз полотенцем, чтобы шум не было слышно по всему отелю.

Точнее, истеричный крик боли. Да, ощущение, не из приятных. Нервишки у Горо оказались сильнее, чем я думал: он быстро взял себя в руки, сжав челюсти до скрипа, и посмотрел на меня покрасневшими глазами, которые непроизвольно слезились. Мальчик весь побелел, и его трясло; в конце концов, как я и думал, он не выдержал и воскликнул: