Дмитрий Захаров - Летопись Чертополоха Страница 17

– Допустим, – протянул Кассель. – Но таким образом у тебя окажется всего пять Камней. Валтасар требует весь комплект.

– Конечно. Но отдав пять Камней Света, я сумею выторговать у короля отсрочку. Хотя бы еще неделю. Он не сможет устоять. А за неделю я постараюсь найти Летопись…

– Пахнет блефом! – повторил гауптман. – Муравей прочтет твои мысли!

– Вряд ли! – тонко улыбнулся колдун. – Это моя профессия, донны, не позволять читать собственные мысли.

– А на кой ляд вообще сдались эти Камни? – выругался Кассель.

– Со времен короля Чертополоха, существует легенда, что собранные воедино Семь амулетов способны исполнить любое желание.

– Детские сказки!

– Я того же мнения. Но Валтасар – ограниченное насекомое. У него свои принципы. Тем паче, согласно Летописи желание надо озвучивать вслух, муравьи не умеют разговаривать.

– Зато стручи болтают, пасть не заткнешь!

Генерал задумчиво смотрел в распахнутое окно. Солнечные зайчики играли на цветных витражах. Добротный дом, крепкий замок Серая лунь, хорошие слуги… Обидно будет терять все это на старости лет, и отправляться в неуютный Нижний Мир, населенный недоразвитыми фенами!

– Ладно. Идейка чахлая, но попытать счастья можно, – он достал связку ключей, открыл железный ящичек, и извлек оттуда два невзрачных камешка. – Держи!

Громмель с поклоном принял реликвии, и бережно положил их в сумку, к остальным Камням.

– И что особенного в этих булыжниках?! – недовольно повторил Кассель. Речь колдуна не внушала ему доверия.

– По раздельности ничего особенного, – вежливо ответил маг. – Если не считать зуда в ладонях от соприкосновения с ними, и неясных желаний. Есть еще одна загвоздка… – медленно проговорил он.

– Что именно?

– Мой племянник.

– Ратибор! – оживился Эрген. – Я его помню. Достойный юноша, храбрый одомит.

– Так было раньше. Теперь это могущественный колдун.

– Что в этом плохого?!

– Вроде бы ничего худого в этом нет… – криво усмехнулся Громмель ван Остаде, глаза колдуна сузились в две мелкие щелки, отчего он стал похож на приготовившегося к прыжку дикого кота. – Но я очень хочу знать, где сейчас находится этот паршивец, и что он замышляет. Хочу, но не могу…

ТОЩИЙ РОМ.

На короля Расстегая младшего невозможно было смотреть без смеха. Съехавшая на бок корона из фальшивого серебра походила на шутовской колпак. На плешивом черепе отпечатался красный круг, словно обведенная циркулем линия – тяжелая платина натирала кожу. Парчовая мантия, столь неуместная в жаркую погоду заляпана грязью, на сафьяновых остроносых сапожках налипли комья синей глины. На лбу короля жирнела черная свастика, фирменный знак одомитов. Злые языки утверждали, что для получения разрешения нанесения на царственном челе чужого логотипа, Расстегай пожертвовал дюжиной отменных рабов. И тем не менее, он смотрел на графа с вызовом, как павлин перед боем, сжимая в трехпалой рукой никчемный скипетр.

– Рад видеть у себя могущественного из королей, дон Расстегай! – Тощий Ром наклонил голову, чтобы скрыть улыбку.

– Предпочитаю старомодное обращение Ваше Величество! – напыщенно объявил монарх.

– Ты пересек границы графства без визы, Ваше Величество!

– На то были причины! – король держался чересчур нахально. Либо он окончательно рехнулся на своих болотах, либо блефовал, либо…

– Отставим формальности, – дружелюбно прогудел граф. – Будем считать твое появление дружеским визитом. – Тень его топтать! А паршивец не в меру самоуверен! Вот где нужны способности Громмеля, выворачивать людей наизнанку! – Как на болотах? – светским тоном осведомился ром. – Не досаждают ли пиявки? Много лягушек в нынешнем сезоне нерестилось? Удачно ли они мечут икру, и какова воля Матушки Сушеницы Топяной на год грядущий?

– Все нормально! – отмахнулся Расстегая, будто отгонял назойливого струча. – Я не склонен вести долгие беседы, мне этого не нужно, я – король! Болтовня – удел дипломатов и бастардов. Буду говорить начистоту. У меня имеется корона принца Валтасара, и я знаю имена его убийц.

Тощий Ром был великим лжецом и притворщиком! Но даже он не сумел сохранить благодушное выражение лица. Тонкие губы поползли вниз, отчего физиономия графа стала похожа на горелый блин, глаза округлились, скулы побледнели. Царственный чуня с удовольствием наблюдал за трансформациями собеседника.

– Вот так, уважаемый дон! – с издевкой в голосе произнес он. – Нельзя пренебрегать соседями, и держать их за железным занавесом словно прокаженных!

– Откуда… – ром быстро налил себе пахучего нектара, забыв угостить гостя, залпом выпил, закашлялся. – Откуда тебе это известно?!

– Неважно! – высокомерно протянул Расстегай.

– Ты блефуешь? – граф подался вперед всем телом, пальцы впились в рукоять меча.

– А ты проверь! – усмехнулся король. Он бесцеремонно налил себе нектара, с удовольствием выпил и причмокнул. – У тебя хороший нектар, граф! А мои молодцы пичкают своего короля отвратительным зельем. Оно отдает тиной и водорослями, – он натер куском мыла цветущий шишак на лбу. – Жалко будет все это потерять, не так ли? – король обвел трехпалой кистью роскошные барельефы, чучела животных, серебряные вазоны на консолях.

– Как к тебе попала корона принца?! – право слово, он был готов отсечь мерзавцу его поганую голову, с кукольной короной на уродливой башке!

– Это секрет. Важно, что она в любой момент может оказаться у Валтасара, с надлежащими комментариями.

– Ладно, – выдохнул Тощий Ром. – Предположим, твои слова меня заинтриговали, Ваше Величество. Что ты хочешь?!

– Для начала я требую отмены виз для меня и избранных подданных Топной Чуни.

– Сделано. Что еще?!

– Летопись Чертополоха, – коротко ответил Расстегай. Виночерпий поднес ему бокал с нектаром, монарх выцедил содержимое, и с деланным любопытством изучал игру света в прозрачном хрустале.

– Она утеряна тысячу лет тому назад! – прохрипел граф. – Откуда я возьму эту чертову Летопись?!

– Ты все сам знаешь… – мягко сказал король. Он поставил бокал на стол, поднялся с кресла, оправил мантию царственным жестом, и важно вышел из залы. Замешкавшись в дверях, обернулся и подмигнул. – Не надо меня провожать. Насколько я понял, вопрос с визами решен, остальное в твоей власти. Валтасар не любит шутить, осталось четыре дня, граф… – его шаги гулким эхом разносились под арками дворца. Ром стиснул кулаки, несколько минут напряженно размышлял, после чего решительно поднялся, и направился в подземелье… Здесь гудели стены пуще прежнего, в черных тоннелях мелькали расплывчатые тени. Граф надавил на камень, распахнулась стена, обнажая зеркальные Ворота Домны.

– Круп вам в дышло… – прошептал ром, и шагнул вперед.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. Петроградская сторона. 13.15.

– Может быть, это дурацкий розыгрыш? – Рослов уверенно повернул на Малый проспект, пропуская грохочущий трамвай.

– Не думаю… – Надя проводила вагон задумчивым взглядом. – Мальчик очень хотел покататься на трамвае! – грустно улыбнулась девушка.

– Чертовщина какая-то! Я обежал дважды все отделение. Пацана словно след простыл. Капитан, что его допрашивал, впал в столбняк! Чудеса!

– Это как?!

– Не могу объяснить… Стоит на месте, никого не слышит и не видит. Давление, пульс, температура – все в норме. Приехала «скорая» – врачи не могут ничего объяснить. Нечто вроде лунатизма. Он спит, а рожа счастливая…

– Мальчика зовут Ратибор!

– Ты говорила, – усмехнулся Дмитрий. – Пришелец из леса ест сырое мясо, пьет французский коньяк как заправский алкоголик, и носит в ножнах кинжал, усыпанный драгоценными камнями. Похоже на фантастический роман!

– Я не лгу! – вспыхнула Надя. – Это… Это – необычный ребенок. У него коренные зубы, они отличной конфигурации от обычной челюсти.

– Ты ему лечила кариес? – пошутил Рослов.

– Мне не нравится, когда ты так шутишь! – насупилась девушка.

Мужчина бросил на нее короткий взгляд. Синее платье потрясающе гармонировало с голубыми, как весеннее небо глазами красавицы, и загорелой кожей. Чудо-женщина! А он ведет себя как ершистый подросток! Что мешает запросто пригласить ее в кафе, сжимать прохладную кисть в своих ладонях, и прижаться губами к этим чудесным, напоенным небесной свежестью глазам. Он тяжело вздохнул. Тюфяк неповоротливый! Тупой умелый боксер, и хитрый мент! На этом его достоинства исчерпываются. Да! Еще конечно он похож на Бельмондо!

– Извини… – он накрыл ее руку. Женщина тотчас ответила быстрым порывистым пожатием, у майора часто забилось сердце. Точно – мальчишка.

– Ратибор хотел встретиться с тобой. – виновато улыбнулась Надя. – Он говорил, что ты – Странник!