Александр Мазин - Мумия и Тролль Страница 2

— Какова цель вашего визита? — наконец изрек старший.

— Бизнес, — сказал Тэм. — Господин Элвин намерен принять участие в частном выставочном проекте.

Он покосился на Лу и добавил:

— Господин Элвин также намеревается ознакомиться с достопримечательностями Петербурга.

— А вы? — спросил таможенник.

Второй все не спешил расставаться с паспортами. Молодые англичане чем-то интуитивно ему не нравились. Особенно этот темноволосый — слишком бледный, и губы красные, словно крови напился. Вдобавок выглядел старше указанного в паспорте возраста. И на фото не очень похож… Но ведь пограничники пропустили…

— Я ассистент и переводчик господина Элвина.

Таможенник кивнул, вполголоса о чем-то посовещался с коллегой и повернулся к англичанам.

— Пройдемте. Мы хотим досмотреть ваш багаж.

— What's happened? — спросил англичанин таможенника.

На этот раз таможенник понял.

— Несколько вопросов по вашему багажу, — ответил тот, приняв суровый официальный вид.

— А может, и нет никакого багажа? — произнес Тэм, вопросительно глядя на Лу.

— Не стоит, — ответил блондин.

— Тебе виднее.

— Надеюсь, не поцарапают чемодан? Он совершенно новый!

Лу ослепительно улыбнулся представителям закона, после чего вытащил из нагрудного кармана узкие темные очки и нацепил их на переносицу.

Одна из боковых дверей привела в небольшой зал без окон, зато с металлической дверью, запертой на сложный кодовый замок. Внутри не было ничего, кроме широкого стола.

Тэм водрузил на него чемодан.

— Откройте! — велел таможенник.

Тэм открыл.

Оба таможенника изумленно уставились внутрь большого черного чемодана.

— Откуда они летят? Из Хитроу? — вполголоса произнес младший. — Не понимаю, как это пропустили на борт.

— Это же не бомба, — резонно ответил старший.

— Господин Элвин, это ваш багаж?

— Yes.

Ответ последовал раньше, чем вопрос был переведен, и таможенник с подозрением поглядел на Элвина. Но потом сообразил, что понять было нетрудно.

— Вы не хотите предоставить нам какие-нибудь объяснения по поводу содержимого вашего чемодана?

— What does this idiot want?[1]

— Господин таможенник желает знать, что это такое? — по-английски произнес Тэм.

— Is he blind? Explane them.[2]

— А что вас смущает? — спросил Тэм таможенника.

— Вот это! — Таможенник ткнул пальцем в нутро чемодана. — Не похоже на личные вещи, верно?

Он был прав. Содержимое чемодана на личные вещи действительно не походило. Чемодан был доверху полон пожелтевших костей, аккуратно проложенных холщовыми лоскутами.

Тэм ослепительно улыбнулся:

— Очень точно подмечено.

— Почему вы не указали это в декларации?

— А зачем? Это не оружие и не наркотики.

— What's wrong?[3] — поинтересовался Лу.

— Ничего особенного! — саркастически ответил старший таможенник. — Кроме того, что вы ввозите человеческие останки.

— Останки неустановленных лиц, — сказал более молодой. И, пересчитав черепа, уточнил: — В количестве трех штук.

— Это запрещено? — Тэм добродушно улыбнулся.

Таможенники переглянулись.

— Ну, строго говоря… — Таможенник медлил, прикидывая, сколько можно слупить с богатеньких англичан. Судя по камешкам на руках рыжего — очень даже немало. — Если у вас есть правильно оформленные сопроводительные документы, то требуется разрешение Санитарной службы. Это можно организовать…

— А зачем нужно разрешение Санитарной службы? — поинтересовался брюнет.

— Если у вас есть должным образом оформленные свидетельства о смерти… — начал старший таможенник.

— С указанием причины смерти, — подхватил младший.

— Переведенные на русский язык и заверенные российским нотариусом… — продолжал старший. Они уже несколько лет служили вместе и неплохо сработались.

— Свидетельства о смерти? — Тэм улыбнулся еще шире. Вернее сказать, оскалился, демонстрируя отличные белые зубы. — Зачем?

— То есть как зачем? А…

— По-моему, здесь нет никаких останков.

— То есть это не человеческие скелеты, а всего лишь их имитация, верно? — Таможенник понимающе улыбнулся.

— Совершенно верно.

— В таком случае размер пошлины составит… — Таможенник запнулся. — Четыреста евро! — Окинул взглядом костюм Лу и уточнил: — За каждый, хм, образец. Итого тысяча двести! — и поглядел на младшего: во как я ловко!

— They want one thousand two hundred euros, — перевел Тэм.

— Я понял, — по-английски ответил рыжеволосый. — Может, засунуть эти кости им в задницы?

— Это было бы неуважением по отношению к твоим… подружкам, — насмешливо произнес брюнет. И, по-русски:

— Боюсь, господа, вы неправильно поняли. Это не человеческие скелеты!

Лу с безмятежным видом запустил в чемодан руку и выудил из груды тряпья аккуратный череп, похожий на бильярдный шар.

— Look, — сказал он, подбрасывая череп на ладони.

Череп бодро щелкнул зубами.

Лу быстро заговорил по-английски.

— Господин Элвин говорит: взгляните на височные кости этого черепа и на его лицевой угол, — перевел Тэм. — И главное — на зубы.

— И что зубы?

— Приглядитесь, пожалуйста.

Таможенник окинул цепким взглядом оскаленные челюсти. И вдруг воскликнул:

— Не может быть!

Представители власти дружно уставились в рот черепу. Младший таможенник даже засунул туда палец и едва успел его отдернуть, когда челюсти с хищным стуком сомкнулись.

Потом старший таможенник задал резонный вопрос:

— Чей это череп? — В его голосе лязгнул металл. Он не собирался упускать такой сочный кусок. — Если животного, то тем более требуется…

— О, мой Бог! — Брюнет по-актерски всплеснул руками. — Где вы видели животных с таким объемом черепа! Это, господа, artwork, произведение искусства.

Тэм достал из бокового кармана чемодана папку с документами, извлек один и протянул таможеннику.

Бумага была солидная, гербовая, с внушающим уважение набором подписей и печатей.

— От Министерства культуры, — растерянно проговорил таможенник, быстро пробегая документ глазами. — Официальное разрешение на ввоз!

У младшего был вид ребенка, обнаружившего, что большая и очень красивая конфета — пластиковый муляж.

— Мы — сотрудники выставочного проекта, — сообщил Тэм. — Сопровождаем экспонаты.

— Это — экспонаты? — скривился младший таможенник. — Это надругательство над… — Тут старший тронул его за плечо, и младший умолк, не сказав лишнего. Ясно было, что евро уплыли безвозвратно.

— Слово «инсталляция» вам что-то говорит? — высокомерно спросил Тэм. — А «перформанс»?

— Вы бы еще кучу сушеного дерьма привезли! — пробурчал младший.

— Непременно привезем к следующей выставке, — пообещал Тэм.

— Конечно, — проворчал таможенник с неприязнью. — Из России — Фаберже и Янтарную комнату, в Россию — дерьмо и обглоданные мослы…

— И все-таки. — Старший таможенник, как бультерьер, вцепившись во что-нибудь, с большим трудом разжимал челюсти. — Я вижу разрешение на ввоз, но не вижу документации по выставке от принимающей стороны!

Пусть не штуку, но пару сотен он из этих англичан вынет. Чёрт! С виду богатеи, а такие жадные!

— Он меня достал! — произнес Лу. Оттопырил средний палец и сунул под нос таможеннику.

— Вот моя документация!

— Так-так… — Таможенник внимательно изучил палец и разочарованно изрек: — Все в порядке.

Младший глядел на него, выпучив глаза.

— Больше мы вас не задерживаем.

— Минуточку!

Младший сделал движение, попытавшись перехватить Лу, но тот вдруг неуловимо быстрым движением сцапал таможенника за воротник. Молодой и с виду крепкий таможенник беспомощно затрепыхался. Аристократически изящные руки англичанина оказались удивительно сильными.

Старший глядел на эту сцену совершенно равнодушно. Так, словно душить таможенников — это в порядке вещей. Младший обмяк и беспомощно смотрел на оскаленные зубы англичанина. Они были точно такими же, как зубы черепа!

— Relax, Llu! Please don't kill this dirty policeman![4] — вмешался брюнет.

— You bloody mortal! — прошипел блондин.

Но пальцы разжал.

— Господин Элвин благодарит вас за теплый прием, — торжественно произнес Тэм. — И приглашает вас на открытие нашей выставки через две недели в Эрмитаже…

— Спасибо, мы очень признательны, — не менее торжественно ответил старший таможенник.

— Какого хрена?! — просипел младший, растирая горло. — Вы что творите, психи?

…За что удостоился осуждающих взглядов Тэма и собственного начальника.

Лу подошел к двери и дернул ее на себя. В замке что-то хрустнуло, и дверь открылась, выпуская англичан.