Константин Утолин - Вирусократия Страница 21

– Уважаемые телезрители, – озабоченно приветствовал их с экрана молодой ведущий. – Сейчас вы увидите репортаж от наших коллег с киргизского телевидения. К сожалению, скорее всего, в ближайшее время больше репортажей оттуда уже не будет.

На экране появилось изображение городских кварталов. Шёл настоящий погром. Люди метались перед витринами магазинов и аптек, одновременно завязывалось несколько драк. Еда, мыло, лекарства… Всё это уже никто не покупал. Толпа, разбивая витринные окна и двери, не обращая внимания на работников и охранников – которых, кстати говоря, уже почти и не было, – сметала всё с прилавков.

– Это столица республики Кыргызстан – Бишкек, – мрачно зазвучал за кадром мужской голос. – Последний раз подобные сцены на улицах Бишкека разыгрывались при «цветной» революции в 2005 году. Как и сейчас, милиции тогда на улицах не было. Наверное, она была занята чем-то более важным… Например, скрытием своего существования в принципе. Но есть одна разница между происходящим сегодня и событиями тех дней. Вы, наверняка, заметили… на улицах лежат трупы. Это не жертвы мародёрства и разбоя. Это жертвы заразы, охватившей всю планету. Чем же отличается Средняя Азия от, скажем, Европы, США или той же России? А тем, что здесь власти не способны отреагировать на необычайную угрозу, возникшую вдруг из ниоткуда и ежедневно беспощадно уносящую жизни наших сограждан. На словах руководство страны кажется дееспособным, но на самом деле единственное место, где занимаются проблемой, – это полевой госпиталь МЧС России при поддержке Евросоюза и Китая. Больницы переполнены, и туда уже никого не принимают. И поэтому большинство киргизов сейчас, замечая у себя симптомы болезни, просто ложатся умирать. Как и всегда ранее, мы не способны помочь самим себе и надеяться можно только на помощь извне. Но и это ещё не всё.

На экране появилась равнинная местность с лесными полосами, разделяющими поля, и заснеженными горами на горизонте.

– В связи с масштабным заражением Киргизии, Таджикистана и Узбекистана, соседние страны усилили свои границы. И сейчас это фактически кордоны смерти. Жители Средней Азии, отчаявшись получить помощь от властей или медиков, бегут тысячами, десятками тысяч. Но пограничники сопредельных стран, усиленные частями регулярной армии, ведут огонь на поражение по всем, кто пытается пройти в Китай или северные районы Казахстана. Другая часть населения устремилась в горы Тянь-Шаня, надеясь, что успеют уйти из заражённых мест прежде, чем заболеют сами. И тем самым в природной чистоте и изоляции спасти себя и близких от смертельной участи. Мы с коллегами отсылаем этот репортаж в Россию, а затем тоже двинемся в горы. Будь, что будет, но оставаться в заражённых городах и сёлах слишком рискованно. Надеюсь, это не последнее наше слово.

– Боже мой! – впечатлительная Василиса Николаевна смахнула слезу. – Что же это делается?

– Вот чего нам стоит здесь опасаться, – угрюмо произнёс Леонид Михайлович. Вздохнул и добавил: – Если Бог твой нам поможет не заразиться. Но лично я буду жить по поговорке «на Бога надейся, да сам не плошай». И попытаюсь соблюдать все санитарные меры предосторожности.

– То есть? – уточнила Василиса Николаевна.

– Сейчас в прихожей буду мастерить дезинфекционный шлюз. Обклею дверь изнутри полиэтиленовой плёнкой, подвешу ультрафиолетовые лампы, установлю умывальник со всеми прибамбахами, ну и ещё кое-чего придумаю. Кстати, я там респираторы с работы утащил. Защита, конечно, слабая, но носить и не снимать обязательно. Ясно? Вась, ты поняла?

– Поняла-поняла, – закивала женщина, очевидно, думая о чём-то своём.

В этот момент их внимание вновь привлёк голос ведущего, дающий рекомендации по санитарно-эпидемиологической безопасности.

– Согласно последним исследованиям, домашним животным новая болезнь не угрожает, – раздавался ровный мужской голос из телевизора, – но при этом они могут стать переносчиками возбудителя. Меньше всего стоит опасаться заразиться от питомцев, постоянно содержащихся в аквариумах или закрытых террариумах. А других ваших любимцев, если они сейчас находятся дома, не выпускайте на улицу, решая вопросы их гигиены другими доступными способами. Если же они по каким-либо причинам оказались за пределами вашего жилища без вашего присмотра или имели контакты с другими, особенно уличными животными, будьте предельно осторожны и проявляйте благоразумие. В этом случае не надо пускать их обратно в дом. Или осуществите их полную дезинфекцию, инструкция о порядке проведения которой имеется в любом стационарном или передвижном санэпидемпункте. Но, увы, это не даст полной гарантии, что возбудитель болезни не будет содержаться в их лёгких, других внутренних органах и мышцах.

– Кстати, а где Маркиза? – Леонид Михайлович отвлёкся от мыслей по планированию санитарного шлюза.

– Ой, боже! – зажала руками рот Василиса Николаевна. – Я её утром выпустила на улицу на прогулку… она так просилась… я по привычке… не подумала.

– Так она может быть у Нади. – Неожиданная мысль заставила сердце Василисы Николаевны возрадоваться. – Ты же знаешь, она к ним забредает, когда гуляет. Я сейчас позвоню.

Жена Леонида Михайловича добралась до телефона в коридоре и набрала номер дочери. Минуты две оттуда доносился невнятный голос, затем Василиса Николаевна вновь появилась на кухне.

– Слава богу, Маркиза у Нади, – облегчённо вздохнула она.

– А чему ты радуешься? – на удивление жены грозным тоном произнёс Леонид Михайлович. – Наша кошка полдня где-то бродила, а теперь находится у Нади дома. Ты не подумала о том, что Маркиза могла подцепить эту заразу и сейчас могут быть заражены и Надя с мужем, и дети? Звони сейчас же ей снова и скажи, чтобы немедленно вызвали эпидемиологов. Надо проверить и кошку, и всех членов семьи. А до этого Маркизу следует изолировать. Можно на балконе. А если ушмыгнёт, чтобы обратно не пускали! Пусть маски наденут и перчатки резиновые – я им говорил, чтобы купили, – а всё, к чему кошка прикасалась, продезинфицируют. А то вдруг эта дрянь и через предметы передаётся.

– Да как же можно так, с Маркизой-то? – воспротивилась хозяйка.

– Я прекрасно знаю, кто для нас этот зверёк, – голос Леонида Михайловича стал более твёрдым и грозным. Его разозлило, что жена словно бы обвинила его в том, что он не любил Маркизу. – Ты пойдёшь звонить или мне самому идти?

– Нет, я не смогу, – не сразу ответила Василиса Николаевна слегка дрожащим голосом. – У меня язык не повернётся сказать Наде такое.

– Что ж, – хмуро подытожил хозяин дома, направляясь в коридор, – в таком случае позвоню я. – Странно ты размышляешь! Жизнь твоих детей и внуков в опасности, самой-то кошке болезнь не страшна. И не так уж это ужасно выставить её временно на улицу. Мы сможем её подкармливать с балкона.

В это время трубку на том конце провода наконец подняли, и Леонид Михайлович сразу же «взял быка за рога»:

– Надя, привет. Я тебе вот почему звоню… Ты не смотрела сейчас телевизор? Нет?.. Тогда немедленно вызови по телефону эпидемиологов, чтобы они проверили тебя, мужа и детей. А кошку изолируйте, чтобы… Что, уже ушла?! Вот ведь незадача! Дело в том, что сейчас передали – животные не болеют, но могут быть переносчиками заразы. Так что если она к вам снова придёт, не пускайте! С ней ничего не случится. Не пустите к себе, она к нам пойдёт. Ну а уж мы за ней присмотрим, как сможем. Да, правильно, детки важнее. У меня тоже сердце разрывается, но так надо. Пойми, надо! Хорошо. Мы будем звонить как минимум два раза в день. Поцелуй внуков от нас с мамой. Пока. И сейчас же вызови врачей. Дела-то не шуточные!

– О-ой! Ну что же это такое творится, – вновь запричитала Василиса Николаевна, но уже тихо, про себя.

А Леонид Михайлович после этого звонка немного успокоился. Но умиротворение бы с него мигом слетело, если бы он узнал, что в СЭС дочь звонить не стала. Поскольку подумала, что вылечить, если что, никого всё равно не смогут, а для простоты сразу засунут всех в инфекционный изолятор, квартиру обрызгают всякой дрянью, а мебель, скорее всего, вообще сожгут. Лучше она сама сделает, что сможет. Квартиру прокварцует и помоет раствором хлорамина. А половик в коридоре и ковёр, на котором валялась кошка, выбросит. Ковёр, конечно, дорогой, но здоровье дороже.

Когда стемнело, Василиса Николаевна, периодически выходящая на балкон, который муж тоже превратил в своеобразную дезинфекционную камеру, увидела внизу кошачий силуэт. И сразу же, несмотря сумерки, распознала серебристо-дымчатую расцветку Маркизы. Быстро сходив на кухню, она вернулась обратно с заранее приготовленной миской еды. И спустила её на веревке вниз.

И потом ещё несколько дней женщина спускала на верёвочке миску с едой для своей несчастной любимицы. Однако спустя неделю серебристо-дымчатая кошечка под балконом появляться перестала. Василиса Николаевна часто плакала по этому поводу, а её муж, стараясь не показывать свои чувства, тем не менее, тоже ходил хмурый. И когда изредка по необходимости выходил на улицу, чтобы пополнить запасы продовольствия и прочих вещей, высматривал своего зверюна. Придя домой из очередной вылазки, он рассказывал жене, что видел Маркизу недалеко от дома, но кошечка одичала и не подпускает к себе никого, убегает или прячется под стоящие во дворах машины. В действительности Леонид Михайлович не встречал любимую кошку и придумал это для успокоения Василисы. Настроение у неё и без того было поганым, и ухудшать его ещё больше не стоило. Сам же он с кошкой уже мысленно попрощался. Потому что с введением чрезвычайного положения в мире людей изменился и мир животных. Число бездомных собак и кошек резко возросло. И они постоянно грызлись между собой за всё, что могло служить пищей. Но они были не одиноки в своих поисках пропитания. Не перевелись ещё пока и бомжи, которые тоже претендовали на малейший кусок съестного.