Даррен О'Шонесси - Город смерти Страница 22

Я перегнулся через стол, твердо решив разобраться в вопросе сейчас, когда он вновь поднял эту тему. Отчасти мной двигало любопытство, отчасти — желание уйти от этого безумного разговора.

— А что там с нашими именами? — спросил я. — Какая между ними связь? Вы что-то такое начали говорить несколько минут назад…

Подняв глаза, он улыбнулся.

— Кардинал ненавидит пустые домыслы, — заявил он. — Он бы меня на месте пристрелил, если бы услышал, как я тут догадки строю. Но фиг с ним. Я давно уже ему не подчиняюсь. Вот что я думаю. Я был любимчиком Кардинала. Он ценил меня, друг Капак, хотел, чтобы я занял его место, когда он уйдет. За верхнюю ступеньку нас боролось несколько — я, Форд Тассо, еще пара ребят, — но именно мне он желал удачи.

Я его подвел. Не оправдал его доверия. Всем дал понять, что он ошибся. Но он не хочет признавать свою ошибку. По-моему, он считает меня человеком подходящей породы и надеется найти такого же — парня типа «полный вперед», вроде молодого Инти Майми — и воспитать, выучить, сделать из него звезду, которой должен был стать я… Вот почему он за тебя схватился. Хочет доказать, что был прав, что в моем срыве виноват я сам, а не его просчет. Облажался Инти Майми, а не великий и могучий Кардинал.

Он поднялся и остановился возле столика, поправляя одежду. Леонора молчала.

— Вот что я думаю, друг Капак — но я могу и ошибаться, — Кардинал прочит тебя на мое место. Думаю, он хочет использовать твой успех, чтобы аннулировать мою неудачу, доказать всем — в том числе самому себе, — что судит о людях здраво, безошибочно, непогрешимо.

Думаю, он воспитывает из тебя преемника, который сядет в его кресло, когда он умрет, — заключил он. — Думаю, это первый шаг по длинному трудному пути, а ведет этот путь к золоту, алмазам и всем богатствам, какие тебе только снились. И к чему-то большему.

Думаю, он задумал сделать тебя следующим Кардиналом.

Прощай, Леонора. Прощай, друг Капак. До скорой встречи с вами обоими.

И он ушел, а я остался стоять как столб, тяжело дыша, с прыгающим в груди сердцем.

Следующим Кардиналом.

Наверно, он не в себе; наверно, это все выдумки вывихнутых мозгов, но… следующий Кардинал — я?! Даже если И Цзы валял дурака или хотел меня обмануть, его слова в одночасье раздвинули горизонты моих фантастических грез. И сидя на втором ярусе «Шанкара», под болтовню и гогот двух сотен богатых гангстеров, дряхлых ветеранов и жаждущих пробиться юнцов, я позволил себе помечтать…

airiway

Нам предстояла «стрелка» с мелким гангстером по имени Джонни Грейс. Он был кубинец с ирландской кровью, выросший на суровом востоке города, главарь маленькой, но беспощадной банды, прозванной «Братья Грейс». Свою родную территорию они терроризировали — что очень даже непросто — уже три года, а теперь Джонни решил, что пришло время расширяться на запад. Он надеялся получить от Кардинала зеленую улицу (без спроса Кардинала ничего не делали даже такие отморозки, как Грейс). Форд Тассо решил, что переговоры с Грейсом должен начать именно я.

— Джонни, верно, чуток побесится, когда тебя увидит, — отметил Форд, инструктируя меня. — Он специально просил, чтобы пришел я, вот и устроит скандал насчет того, что ему подсовывают шестерку.

— И большой скандал? — встревожился я. В городе было мало того, что вызывало у меня страх, но перспектива столкнуться нос к носу с озверевшим Джонни Грейсом чуть ли не возглавляла хит-парад кошмаров.

Форд безмятежно улыбнулся:

— Сынок, да разве я тебя пошлю туда, где по-настоящему опасно?

— И с удовольствием, — скривился я.

Форд, захохотав, шлепнул меня по спине.

— Все будет нормально, — уверил он меня. — Он покобенится, прикинется оскорбленным, но это только для виду. Джонни знает, как устроен мир. А ты держись потверже. Дай ему наораться. Страха не показывай. Не извиняйся. Уясни, что ты выше него. Под конец он успокоится — тогда и поговорите.

— Что ему сказать?

— Прощупай его. Спроси, как он планирует расширяться. Что мы с этого получим? Чью территорию он задумал занять? А не создаст ли он проблем на нашу голову? Не будет ли он угрозой для людей, с которыми мы предпочли бы дружить? Задавай вопросы, развяжи ему язык, выясни, сколько удастся. Встреч у вас впереди еще много — эта только первая. Не стоит выжимать из него все и делать окончательные выводы. Для решений еще рано. И постарайся произвести на него хорошее впечатление. Не давай себя запугать, напомни ему, что клали мы с прибором на таких, как он, что такие нам вообще-то на фиг не нужны, что толку от них чуть больше, чем от козла молока. Только осторожненько.

— Он что, может на меня полезть?

Форд пожал плечами:

— Да вряд ли. Он знает, что при таком раскладе сделки не будет — мы его достанем и отмоем окна дочиста его мозгами. Но кубинские ирландцы — народ психованный. С ними заранее ничего предсказать нельзя.

— Ствол взять?

— Нет, — покачал головой Форд. — К стволам ты не привык.

— Я умею обращаться с оружием, — заупрямился я. Это была правда, хотя и несколько преувеличенная.

— Обращаться-то с ними все умеют, — возразил Форд. — Целься, взводи курок и пали. Особой гениальности не надо. Но одно дело — стрелять по бумажкам, а другое — гулять по темным переулкам с Джонни Грейсом и его ребятами и надеяться, что успеешь их завалить, когда дело запахнет керосином. Приди на такое дело со стволом — и все наперекосяк, один вред. Без ствола тебя просто отколошматят до красной юшки. Но стоит им увидеть ствол, когда они и так уже злые… — Форд не договорил. Все было и так ясно.

В «Окошке» мы с Адрианом приоделись сообразно ситуации. В начале недели с нас обоих сняли мерку для новых костюмов — эти-то костюмы мы сейчас и надели, всячески стараясь не измять их и не испачкать.

— Прямо сутенером себя чувствую, — пожаловался Адриан.

— Да ты на него и так похож, — утешил я.

— А я там очень нужен, Капак? — взмолился он. — Зачем я тебе? Я просто твой шофер. Мне не так уж много платят, чтобы я в такое дерьмо лез. Может, как обычно: я тебя довезу и пересижу в машине, а ты один сходишь?

— Ты мне нужен рядом, Адриан, — процедил я. — В трудный момент лишняя пара рук не помешает.

— В трудные моменты против братьев Грейс лишняя пара рук бессильна, и ты сам это знаешь.

Я перестал сражаться с галстуком, который упорно не желал завязываться, и поглядел на Адриана. Он разнервничался не на шутку, и я не мог его в этом упрекнуть.

— Адриан, — тихо произнес я, — ты мне нужен. Ты мой единственный друг, единственный человек, на которого я могу положиться. Для меня это важный день и, хотя ты этого, наверно, и не осознаешь, меня так и подмывает на все плюнуть и дать деру. Мне нужно, чтобы кто-то приструнил меня, если я задрожу, как осиновый лист. Не хочешь — не ходи со мной. Принуждать я тебя не буду. Но прошу тебя как друга: ты мне поможешь?

Адриан призадумался.

— Не-а, — заявил он. Затем с хохотом подтянул носки. — Смотри, за этот денек ты мне будешь сильно должен, — предупредил он. — Парой рюмок и ужином в приличном кабаке не откупишься.

— Я сделаю так, чтобы ты никогда больше ни в чем не нуждался, — пообещал я. — Ни на этом свете, ни на том. — Я выдержал паузу. — А тот свет, кстати, ближе, чем нам бы хотелось.

В вестибюле нас ждал Винсент. Он сопровождал меня как секундант, чтобы посмотреть меня в деле. Обстрелянный боец, он вел себя так, точно мы просто идем в киношку. Развалившись на заднем сиденье, он немелодично посвистывал и успокаивал нам нервы всякими веселыми байками. Например:

— Однажды Джонни Грейс при мне откусил одному типу яйца. Без дураков. Раздел его догола, напрыгнул и ЧАВ-ЧАВ-ЧАВ! — Или: — А на ноги ему не смотрите. Он косолапый и терпеть не может, когда люди пялятся. Случайно опустишь взгляд ниже его коленок — он на тебя бросится, как дракон, и всю морду в клочья раздерет.

«Стрелка» была назначена на нейтральной территории в северной части юго-восточного квартала. Хотя место это находилось почти на окраине, вдалеке от самых жутких трущоб, все равно казалось, будто мы попали в другой город. Улицы, мало того что узкие, были еще и завалены всякой всячиной: на тротуарах громоздились переполненные мусорные баки, всяческие отходы деятельности уличных торговцев, горелые остовы автомобилей. На первых этажах не попадалось ни одного окна без решетки. Дети, точно в какой-нибудь стране «третьего мира», — оборванные и тощие и смотрят по-волчьи. Социальные работники давно уже не отваживались забираться так далеко на восток. Местные кое-как кормили своих детей, но в остальном об их благосостоянии не очень-то беспокоились. Вот почему очень многие состоят в бандах с малолетства — эти ребята должны выбирать: либо банда, либо сызмальства привычный голод и холод.