Юля Лемеш - Чертов angel Страница 22

Ночи Ирины превратились в бесконечную череду свиданий. Перемежая новые персоны с полюбившимся Артистом, она быстро рвала последние ниточки, связывающие ее пульсирующий ум с реальностью. Порой, добираясь до туалета, она сама не понимала, куда и зачем идет. Ей самой было муторно ощущать себя зомби вне сна и по-настоящему живой во сне. Простые физиологические потребности организма превратились в каторгу. Ирина с детства паниковала, опасаясь обмочиться. Замученный воздержанием переполненный мочевой пузырь уже не справлялся с традиционной подачей тревожных сигналов, но организм приспособился, пронизывая тело острой болью в критический момент, за которым следует мокрая кровать. Благодаря резям пока конфузов не случалось.

Пока хозяйка пребывала в сонном угаре, дом бесповоротно зарастал пылью и паутиной. Словно пауки только и ждали удобного случая показать, на что они способны. Целые стада многоногих существ развернули хлопотливую деятельность, распределяя ниши существования.

Немытые окна пропускали достаточно раздражающего солнечного света, поэтому Ирине пришлось плотно забаррикадироваться занавесками. Грязное белье поначалу находило свое пристанище на полу в ванной комнате, а потом разрослось скисшими кучами в коридоре, преграждая доступ к горячей воде и мылу. Обжитой оставалась только спальня, из которой Ирина выволокла все лишнее, оставив кровать и зеркало. Теперь спотыкаться было не обо что.

Пользуясь попустительством хозяйки, в холодильнике безмятежно разлагались остатки продуктов, озонируя атмосферу таким амбре, что в зону поражения не совались даже насекомые. По теории вероятности недалек был тот знаменательный момент, когда плотность испарений превысит допустимые пределы и прочный холодильник сначала раздуется, словно воздушный шар, чтоб затем рвануть на сотни осколков.

Пока в недрах холодильника медлительными темпами производилось рождение неизвестного типа биологического оружия, организм Ирины перестраивался под новые для него условия жизни. Словно завзятая алкоголичка, без остатка захваченная идеей фикс, Ирина потеряла вкус к еде. Заставляя себя проглотить хоть что-то, чтоб получить необходимое для жизни количество калорий, она теперь перешла на яблоки, купив их целый ящик. Яблоки тоже портились, обеспечивая пауков десертом в виде тучи назойливых фруктовых мушек. Тех самых, которые избегали соседства с холодильником.

Иногда Ирина совершала подвиг, превозмогая себя, кипятила чайник, заваривала крепкий чай, растворив в нем аж пять столовых ложек сахара. И с отвращением выпивала напиток, считая, что он поддерживает в ней силы. Кроме поддержания сил чай окрасил эмаль зубов в стойкий цвет мореного дуба.

«Мелочи жизни», — шептала Ирина, захлопывая рот перед зеркалом.

Досадные накладки, которые случались с ней поначалу, постепенно выработали более продуктивную тактику обольщения избранных любовников. Впрочем, многим надеждам так и не суждено было оправдаться. Как выяснилось, даже во сне некоторые герои предпочитали сначала «поговорить», чему мешал языковой барьер. Объясняться жестами оказалось проблематично, вследствие чего Ирина постепенно отказалась от тех партнеров, которые не говорили на русском или английском.

«Актеры. Ведущие телешоу. Они бесцеремонно входят в наши дома, в нашу серую жизнь. Они мечтают, чтоб мы полюбили их. Хорошо. Пусть так и будет. Хотя бы единожды они узнают, что такое ответная любовь зрителя…»

Из пересохших белых губ вырвался сдавленный смешок.

«Беда с этими мужиками. Играют супергероев, и мы им верим, привыкаем к их мужественной исключительности. А на проверку — так, пустячок. Но не все, некоторые даже очень ничего. Зря я поленилась вести дневник. А то, когда все кончится, сама бы с удовольствием почитала. Особую главу уделила бы политикам. Те, несмотря на возраст, гребут все, что шевелится. А вот спортсмены… Надо быть честной — послали они меня на фиг. Какая-то аномалия. Или у них всегда все под контролем? А может, для улучшения результатов чемпионы жрут всякую химию и обимпотентились?» — светлая мысль отвела подозрения в своей несимпатичности и приятно согрела душу.

Ко всему прочему, оказалось, что для бесперебойности процесса необходимо учитывать разницу во времени. К такому географическому беспределу Ирина оказалась не готова. Она решительно попыталась самостоятельно рассчитать таинственные часовые пояса при помощи рекламных проспектов турагентств, до недавнего времени пылившихся на подоконнике как робкое напоминание о несостоявшихся вояжах. Вследствие расчетов получилась такая ерундистика — хоть караул кричи. Ирина даже расстроилась, предположив, что, пока она бодрствует, остальная и, надо признать, большая часть человечества дрыхнет беспробудным сном с незначительными интервалами.

Кроме того, проклятые кумиры шлялись по свету неорганизованной гламурной отарой, не вписываясь ни в какие тщательно выверенные расписания. Тогда, чтобы не мучить себя высокоточными расчетами, к ночному сну прибавился дневной, утренний и вечерний.

Постепенно периоды бодрствования сократились до поразительного минимума. Менялись лица, менялись впечатления, но желание не пропадало. Как только Ирина вспоминала кого-то неопробованного, она сразу выпивала таблетку снотворного, погружаясь в процесс, как в омут. Словно вернулись воспоминания о подростковом возрасте, когда она по уши влюблялась в каждого симпатичного певца, развешивая по стенам спальни памятки-плакаты.

Неизменным оставался Он, тот, кого она ждала каждую ночь с жарким нетерпением, хотя и не оставляла в покое парочку-другую новых «клиентов».

Ощущение от секса усугублялось ощущением собственной значимости, близкое к тому, что чувствует полководец, выигравший значимое сражение. Кем она была до этого? Простой провинциальной торгашкой, которой не светило ничего, кроме развлечений с неразборчивыми самцами. А тут такое непаханое поле для захвата. И самые лакомые призы. Которые всю оставшуюся жизнь будут вздрагивать, столкнувшись с похожими на Ирину женщинами.

Из мелкой пакостности, или для закрепления результата, она стала являться некоторым жертвам по второму разу, получая истинное удовольствие от их испуганного недоумения. Впрочем, находились энтузиасты, которые не скрывали радости, за что удостаивались третьего, а то и четвертого раунда.

Интересно, скольким пришлось впоследствии потратиться на качественного психоаналитика? Но Ирину гуманные соображения мало беспокоили. Ей казалось, что такие самурайские набеги могут сработать ей на пользу: мало ли — вдруг когда-то жизнь столкнет их нос к носу. Никогда не знаешь, куда занесет судьба, а косвенное знакомство с «объектами» экспериментов прибавит ей уверенности в себе. Ирина ни на секунду не сомневалась, что близок момент, когда она будет вращаться в тех кругах, где ее проказы пригодятся.

Единственный настоящий любовный роман Ирины и Артиста стремительно развивался, страсти накалялись, плавя все на своем пути. Настоящие свидания с почти настоящими интерьерами. Ирина не скупилась на выдумывание все более увлекательных мест встречи. Иногда это был необитаемый остров, иногда — пиратский корабль, а то и средневековый замок. В кино Его герои поражали воображение зрителей крайней степенью равнодушной жестокости, а во сне Он предпочитал бескровные увлекательные авантюры. Порой Он намекал на рандеву во дворце Клеопатры, или в Зимнем дворце. К слову сказать, от моды на парики пришлось отказаться — не каждый выдержит кошмарное сооружение, кишащее злющими блохами. Да и смешно это — выглядеть вислоухой овцой.

Не будучи режиссером, Ирина паниковала, слабо представляя, как она справится с такими запросами. Отчасти спасали иллюстрации из исторических книг и художественных альбомов, что не помешало ей свалиться с лестницы по причине отсутствия навыков передвижения в громоздком кринолине.

Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

Тривиальные идиллии с веерами и опахалами прискучили, уступив место садомазохистским пыточным, невероятно востребованным по сей день. Черная лаковая кожа, наручники, стильные картузы, плетки, все эти аксессуары, подкрепленные неуемной фантазией, забавляли их до того печального дня, когда по оплошности Ирины в сон вклинилась крупная особь женского пола. С которой Артист свалил позабавиться, забыв про Ирину, намертво пристегнутую в мрачном подземелье.

Примирившись, они договорились больше не допускать в свой постельный рай посторонних участников. Такое соглашение было достигнуто в результате бурных дебатов, сдобренных угрозой создавать окружение сплошь из беззубых старушек.

Дурно пахнущее средневековье сменилось серебряным веком всеобщей надушенной утонченности, где Он систематически забывал, что в игру осознанно вовлечены всего два участника. Погружаясь в роль, Артист презрительно щурил глаза на эпатажных поэтов, наивно пытаясь произвести фурор среди долгополых дам в бесконечных бусах. Какого-то лешего, Ириными стараниями, в сон ввалился Есенин, сильно смахивающий на актера Безрукова. Случился конфуз. Две застывшие маски, во рту одной свирепо попыхивает знаменитая трубка.