Салли Грин - Половинный код. Тот, кто убьет Страница 23

Кроме бега, мы еще боремся в темноте. Я сильнее и быстрее в полную луну. В полнолуние даже Селия не может меня побить, надо только держаться от нее подальше. Она уже не раз говорила мне: «Молодец. На сегодня хватит». И, по-моему, говорила, изрядно запыхавшись.

Отбой — время возвращения назад, в клетку. Если Селия не в духе, то в кандалах.

Сон — почти каждую ночь, в основном кошмары. Хорошо, когда можно просто лежать и глядеть на звезды, но небо часто облачное, да и я сильно выматываюсь.

СВЕДЕНИЯ О МОЕМ ОТЦЕ

Селия — бывшая Охотница. Она не говорила мне, когда она уволилась и почему. Сказала только, что Совет нанял ее быть моей опекуншей и учительницей.

Она следит за тем, чтобы я не сбежал, и учит рукопашному бою и выживанию. Кстати, от невооруженного боя мы уже перешли к вооруженному, правда, ножи у нас пока деревянные. Я спросил, будем ли мы тренироваться с пистолетами, а она ответила: «Посмотрим сначала, как ты с ножом справишься» — так, как будто сама ниндзя, кем она потом, естественно, и оказалась. Ножи хотя и фальшивые, но очень длинные и тонкие. Наверное, и Фэйрборн такой же.

А еще Селия рассказывает мне о Маркусе.

Так что все, похоже, идет к одному. Поначалу я ничего не говорю, притворяюсь простофилей, но нельзя же притворяться все время. Надо когда-нибудь найти в себе силы и для ответного удара, и вот вчера я очертя голову кинулся вперед.

— Я не стану убивать своего отца. Вы же это знаете или нет?

Она сделала вид, будто не услышала.

Но я и сам мастер делать вид, поэтому повторил еще раз.

— Я не убью его.

Она отвечает:

— Я получила инструкции рассказать тебе это. Я и рассказываю. Зачем, не мое дело.

— А сами говорите мне, что надо всегда задавать вопросы.

— Да, но на некоторые из них никогда не будет ответов.

— Я его не убью.

— Предположим, Маркус будет угрожать убить кого-то из членов твоей семьи: Аррана, к примеру. Тогда единственным способом спасти Аррана будет убить Маркуса.

— Давайте предположим что-нибудь более правдоподобное. Совет угрожает кому-то из членов моей семьи: например, Аррану. У меня есть один способ спасти Аррана — убить Маркуса.

— И?

— Я не стану убивать своего отца.

— Вся твоя семья — бабушка, Дебора и Арран — все в тюрьме, их пытают.

— Совет бы точно их прикончил. Они же убийцы. Я — нет.

Тут уж у Селии глаза на лоб полезли.

— Да ты меня чуть не убил, лишь бы сбежать отсюда.

Я широко улыбаюсь.

Она встряхивает головой.

— Ну а если бы угрожали тебе? Пытали тебя?

— А мне и так постоянно угрожают. И непрерывно мучают.

Мы помолчали.

Я пожал плечами.

— Кроме того, у меня все равно сил не хватило бы.

— Нет, пока нет.

— Думаете, когда-нибудь хватит?

— Возможно.

— Мне понадобится мой Дар.

— Вероятно.

— Что, три подарка мне даст Совет?

Молчание. И взгляд, полный великолепного безразличия. Я и раньше задавал этот вопрос, но ни разу не получил ответа.

— А что бывает с Черными, которые не получают три подарка? Они умирают?

— Я слышала об одной Черной Ведьме, несовершеннолетней, ее заперли, когда ей еще не исполнилось шестнадцати. Совет держал ее в тюрьме, обращались с ней хорошо. Разумеется, три подарка она не получила. У нее развилась болезнь легких, а затем и мозга. Незадолго до своего восемнадцатого дня рождения она умерла.

Может быть, меня тоже держат здесь ради эксперимента: посмотреть, что со мной будет?

Изучение темы Маркуса подразумевает разговор о совершенных им убийствах и о его Дарах. Имеется огромный список ведьм, которых он убил: когда и где, да еще со всеми подробностями. «Где», конечно же, уточняет название страны, города или деревни, а дополнительно — что именно случилось и в каком месте: в доме, под открытым небом, у воды, в горах, у лесного ручья или на городской улице… «Когда» сообщает нам даты, описывает время суток, фазы луны, а также погодные условия… Белых Ведьм в списке сто девяносто три. И двадцать семь Черных, хотя по-настоящему их, наверное, куда больше. Маркусу сейчас сорок пять, а значит, все двадцать восемь лет с тех пор, как он получил свой Дар, он в среднем убивал в год человек по семь-восемь.

Хотя это и не совсем точно: пик убийств пришелся на год, когда ему было двадцать восемь — тридцать два трупа за двенадцать месяцев. С тех пор он, наверное, постарел, или подобрел, или просто прикончил всех или почти всех, кого собирался.

Есть в списке Селии и Дары, которыми обладали убитые им ведьмы. Однако сердца он съел не у всех, а лишь у тех, чьи Дары хотел получить.

Дар самого Маркуса — тот, который был у него изначально, — состоит в том, что он может превращаться в разных животных. Больше всего он любит обращаться в больших кошек. Правда, никто этого толком не видел: судить ведь можно только по отпечаткам лап, по состоянию тел да свидетельствам редких очевидцев, видевших что-то с большого расстояния. Уцелевших почти нет. Точнее, они есть, но их всего двое: парнишка, который спрятался за книжными полками, и моя мать. Мальчик ничего не видел, только слышал рычание и визг. Мать говорила, что тоже спряталась, она говорила, что никогда не видела Маркуса, но это все вранье, а правды она никому не сказала, даже бабушке.

У большинства ведьм, которых убивал Маркус, не было никакого особого Дара, в лучшем случае зельеварение; значит, он убивал их не потому, что хотел присвоить их способности. В основном это были Охотники, пытавшиеся его захватить, но были и члены Совета и просто Белые Ведьмы. Полагаю, у него были на то свои причины, но какие, Селия мне не рассказывает, если, конечно, сама знает подробности. Вот список Даров, похищенных им у других ведьм (не считая зельеварения), которые перечислены следом за способностями:

— Умение посылать столбы пламени изо рта и ладоней (отец Аррана, член Совета).

— Невидимость (отец Киерана, Охотник).

— Способность двигать предметы силой мысли (Дженис Джонс, почтенная старая Белая Ведьма, хотя, по мне, так обыкновенная мошенница).

— Способность видеть будущее (Эмеральда, Черная Ведьма. Интересно, а свое будущее она знала?).

— Умение принимать облик любого человека, хоть женщины, хоть мужчины (Джози Бах, Охотница).

— Умение летать (Малькольм, Черный Колдун из Нью-Йорка, — эту способность Маркуса ставят под сомнение: говорят, что он просто-напросто делает необычайно большие шаги).

— Способность заставлять растения расти или вянуть (Сара Адамс, член Совета — интересно, он что, любит копаться в саду?).

— Умение испускать электрические разряды разными частями тела (Фелисити Лэм, Охотница).

— Умение исцелять других (Дороти Мосс, секретарь Предводителя Совета).

— Способность гнуть и корежить металл (Сьюзан Портер, Охотница).

И, наконец, самое странное:

— Умение замедлять время (Курт Куртейн, Черный Колдун).

Я задаю вопросы о Маркусе и его предках. Селия назвала мне их имена по мужской линии. Впечатляющий список могущественных Черных Колдунов. И у всех был один и тот же Дар: способность превращаться в животных. Но я продолжаю сомневаться относительно своего Дара. А вдруг половина Белой крови во мне на что-то повлияет?

И хотя тема Маркуса больше не табу, это не значит, что мне позволено знать о нем все. Задавая вопрос, я слышу обычно один ответ: «Это не имеет значения».

Я спрашивал имена предков Маркуса по женской линии.

Но мне ответили, что это не имеет никакого значения. Где Маркус родился и вырос? Не имеет значения. Как он познакомился с моей матерью? Пощечина.

Но я и сам знаю, как это произошло, ведь после моего возвращения от Мэри бабушка рассказала мне все. И я поневоле задаюсь вопросом: знает ли сама Селия правду об этом, да и обо всем остальном, что касается моего отца, тоже?

Один раз Селия спрашивает:

— Как, по-твоему, я контролирую свой Дар?

Я очень устал в этот день: вычистил кухонную плиту и сделал три пробежки. Поэтому я просто пожимаю плечами.

В следующую секунду я уже лежу на кухонном полу, зажимая уши руками. Нечасто она пускает в ход свой Дар; обычно просто бьет.

Шум обрывается так же внезапно, как и возникает; я поднимаюсь, хватаясь за край плиты. Из носа у меня течет кровь.

— Ну, здорово я контролирую свой Дар?

Тыльной стороной ладони я вытираю нос и говорю:

— Да, вы думаете о том, что сделать и…

…снова оказываюсь на полу.

Шум прекратился, я тупо смотрю на половицы. Мы с ними старые друзья. У них я часто ищу совета. Но в подобных ситуациях они плохо соображают. Я встаю на колени.

— Ну?

Я пожимаю плечами.

— Просто делаете это, и все.