Прощай родной мир (СИ) - "TVR" Страница 29

— И тут ко мне приносят бумагу для подписания. Не знаю, каким чудом, но мне удалось понять, что бумага была о принятии шефства над одним ублюдочным классом. Я сорвалась на принёсшую мне бумагу тварь, а она пригрозила, что распространит весь имеющийся у неё на меня компромат, если этот класс получит она, — сенсей горько произнесла эти слова, после чего замолчала.

— Настолько много грязного белья? — спрашиваю у сенсея, ибо она уже несколько минут молчит, но при этом продолжает обнимать Ивату, которая, похоже, не первый раз играет роль заменителя плюшевой игрушки.

— Самое поганое, что у неё этого белья нет и не будет, как и у кого бы то ни было, — уверенно заявила Кавасаки-сенсей.

— Тогда зачем?

— В тот момент я была уверена в обратном, на что могла повлиять усталость, — удручённо склонила голову сенсей.

В этот момент взгляд Иваты изменился. Безысходность, которая как я полагаю, была напускная, ибо слишком быстро произошли изменения, сменилась заинтересованностью и подозрением.

— Вы уверены, что не были под влиянием чего-то ещё? — Ивата проронила первые слова в учительском кабинете.

— Ты думаешь, я бы такого не заметила? — с возмущением спрашивает Кавасаки-сенсей.

— Признаю, сглупила… — как-то сдулась моя одноклассница.

— А что бы вы заметили? — спрашиваю у них, так как не в зуб ногой, о теме разговора.

— Например, если бы меня постарались бы чем-то напоить, то это было бы минимум подозрительно, ведь я сама себе завариваю кофе, чай или какие-то напитки. Если растворить что-то в воздухе, то это обоюдоострое оружие, что малоэффективно. Вколоть что-то вообще почти невозможно ненасильственными способами, — перечислила сенсей, когда Ивата начала как-то странно смотреть на меня, словно чего-то ожидая.

— Так это же как-то… по-дилетантски, — пожимаю плечами, поглаживая при этом сидящую на одном из них Химари, но после увидел несколько вопросительных взглядов. — Если уж сильно захотеть… То можно подобрать какую-нибудь мазь и случайно столкнуться в коридоре, после чего на вас уже действует одно средство. Передать бумагу, обработанную нужным препаратом, нужность которого определяется целями. Усыпить, притупить бдительность или вызвать чесотку. Если уж совсем заморочиться, то можно взять комплексное воздействие, добавив к этому духи, при вдыхании которых все части мозаики начинают работать, — мой взгляд был устремлён на Химари, которая была немного напряжённой, как только мы вошли в эту комнату.

Переведя взгляд на сенсея с Иватой, вижу хмурые лица.

— Насколько сильно приходится с таким заморачиваться? — спрашивает сенсей.

— Смотря, насколько сильно ты хочешь быть непричастным в этом. Иногда хватает и пары часов на подготовку, но если ты вообще не хочешь оставлять улик, то это может занять и месяц с учётом неудачных попыток, ведь чем замороченные планы строишь, тем легче их сорвать, — пожимаю плечами, вспоминая свой опыт.

— Какой у тебя самый лучший результат в этом? — спрашивает Ивата, глядя на меня своим чёрным глазом.

От этого вопроса удивление словили и я, и сенсей. Если я от того, что меня так легко прочитали, то сенсей от самого наличия вопроса.

— Надеюсь, что вы сохраните это в тайне, — в ответ получаю два кивка. — Хотя, даже если и распространите, от этого ничего не изменится. Был у меня в одной школе учитель, который любил иногда позволить лишнее своим рукам по отношению к девочкам нашего класса. Ничего такого, за что могли предъявить. Там руку на плечико положит и слишком долго будет держать, там случайно рукой грудь задержит, но через чур часто такое происходило. Наши девушки начали его откровенно бояться, а он позволял себе больше. Это предыстория, чтобы потом меня не называли монстром.

После этих слов взял паузу, стараясь вспомнить каждую деталь, да и заставить девушек подождать в нетерпении.

— Тогда у меня была подруга, которая помогала всем девушкам получать эксклюзивные духи, парфюмы и косметику. Не прямыми продажами, как торговец. Где-то как подарок, где-то как помощь подруге в подвиге завоевания главного парня в классе. Добрая девушка. Если правильно помню, её родители имели сеть магазинов, которые занимаются как раз таким товаром. Мы с Сашей попросили её нам помочь — добавить в новую партию парфюмов несколько миллиграмм одного разведённого порошка. Прямым образом он никому не вредил, возможно, был даже как витамины полезный, но при реакции со специальным гелем вызывал жуткую сыпь по всему телу.

Я выпил жидкость из стакана на столе и даже не почувствовал вкус воды, настолько пересохло в горле. Да и Химари, которая всё ещё была напряжена, не могла вызывать во мне приятных эмоций.

— Подруга предварительно на себе, а также заодно и нас, проверила безвредность препарата, после чего дала согласие. Дальше дело оставалось за малым — доставить вторую часть учителю. Вот мы и добавляли ему этот гель во всё. Начиная от крема для рук, жидкого мыла, заканчивая шампунем и гелем для душа.

— Вы проникали к учителю в дом? — Ивата склонила голову, и мной на краткий миг за чёлкой был увиден её второй чёрный глаз.

— Он настолько же был хорошим учителем, как из козла архитектор. Держался на должности из-за дяди. Да и в доме у него был тот ещё свинарник, — раздражённо проворчал ей. — Но да. По итогу, когда духи были у каждой девушки нашего класса, а потом почти у всей средней школы, то для учителя начался ад. Каждое прикосновение к девушке вызывало у него сыпь по всему телу. Первое время он игнорировал симптомы, а потом стало поздно. Как только девушки заметили, что у нашего «любимого» учителя аллергия на противоположный пол, то сами начинали жаться к нему, чем вызвали у него осложнения из-за чего пришлось вызывать скорую помощь.

— Это всё? — спросила что-то пишущая в телефоне Ивата, да и сенсей не сильно отличалась от неё, только записывала в блокнот.

— Что вы делаете? — спрашиваю у них.

— Конспектируем, — отвечает сенсей на полном серьёзе.

— Эм. Ну ладно, — пожимаю плечами. — Позже каждая девушка нашей школы считала себя обязанной пойти и проверить нашего учителя в его больничной палате.

— Но в больнице же вы не могли поменять ему средства гигиены. Учитель мог лежать без сознания, а его обтирали бы тряпочкой медсёстры, — заметила Ивата переставшая писать Ивата.

— Мы поставили в его комнату увлажнитель воздуха с тем же эффектом, — Ивата ещё что-то написала в телефоне и посмотрела на меня, как впрочем и сенсей. — Позже учителя выписали, но он не был прежним, — моё лицо украсила злобная улыбка, а рука потянулась к пластиковой бутылке с водой, что лежала на столе. — Вновь не почувствовал вкуса, — пробормотал под нос.

— И почему же он не был прежним? — вопрос задала Ивата, когда сенсей странным взглядом смотрела на меня и бутылку.

— Три месяца, длился для него этот ад, после которого он покинул нашу школу. Как мне сказали ребята, которые смогли узнать о нём чуть позже, у него появилась проблема с потенцией, рефлекторная боязнь девушек, да и нервных срывов его психолог диагностировал четыре штуки, — злорадно произнёс.

Комната погрузилась в задумчивую тишину. Девушки молчали, а я пытался учуять что-то. Какой-то запах, который въедливо проникал в мои ноздри, но я никак не мог понять его происхождение. Это когда вы чувствуете запах и можете отнести его к химикатам, еде или какой-то сгнившей вещи. Сейчас я даже не мог определить, что это такое.

— Вы не чувствуете запах? — спрашиваю у девушек.

— Запах? — переспросили они.

— Да, какой-то странный и насыщенный, — не могу как-то его более точно охарактеризовать, ведь никогда не чувствовал схожее с ним.

Я встал с Химари на плече и, попивая воду из бутылки, начал обход комнаты, стараясь учуять источник запаха. Прошёлся у шкафов, окна, стены с полками и фотографиями, пока не остановился у стола, за которым сенсей должна была работать. Запах шёл из-под него. Опустившись на пол, увидел какую-то странную бумажку, которая была словно свёрнута вокруг спички, только без головки серы.