Марина Ефиминюк - Наследница Страница 34

– Доброе утро, – проблеяла я и зевнула в кулак.

Влад не оторвался от чтения и, кажется, даже не заметил моего появления. Я уселась за сервированный к завтраку стол и, не таясь, принялась его разглядывать.

– Нашла что-нибудь интересное? – вдруг ленивым голосом протянул он и посмотрел на меня поверх бумаг. Его глаза смеялись.

Смутившись, я схватила с тарелки булку, откусила, не отламывая, но прожевать огромный кусок не могла. Вцепилась в чашку, надеясь запить, и поняла, что она пустая.

– Кофе забыла налить… – пробормотала я, засовывая кусок за оттопырившуюся щеку.

Вдруг в коридоре начался непонятный переполох, будто все спящие по раннему часу постояльцы разом пробудились, высунулись в коридор и принялись галдеть. Дверь с треском отворилась, впуская испуганную до мертвенной бледности Пруденс, а следом за ней, решительно и без приглашений, в номер вошел принц Эдмонд при полном параде, то есть с лампасами, в мундире и пятью медалями на груди, оповещавшими, что их владелец принес королевству неоценимую пользу. Войн Алмерия уже лет двести не вела, и вообще была на редкость миролюбивой, так что, похоже, медали принцу вручили просто за то, что он родился и дожил до своих лет.

Влад, как полагалось этикетом, встал при появлении королевского отпрыска, машинально застегнул пиджак. Эдмонд остановился напротив, заложил за спину руки, и вдруг стало ясно, что по сравнению с коренастым, кругленьким принцем Горский выглядит как-то по-особенному высоким, широкоплечим и статным. Другими словами, он являлся живым ударом по раздутому самомнению Его Высочества.

– Нима Анна, Его Высочество к вам… – проблеяла Пруденс, неловко выставив руки. Мол, вот, получите, распишитесь, дорогая нима Вишневская, вам царственную особу к завтраку. Лучше бы пирожное принесли.

Некоторое время они изучали друг друга, словно соперники перед боем, а из дверей доносились испуганные шепотки секретарей, повсюду сопровождавших Эдмонда. Фальшивый жених стоял с возмутительным видом победителя, не хватало только засунуть руки в карманы. Играл ли он или действительно, в отличие от других, плевать хотел на ревность деспотичного принца, по прихоти отправлявшего неугодных вельмож в пожизненную ссылку в отдаленные районы королевства, мне было невдомек. Но я бы поставила на второе.

– Ты знаешь, кто он такой, Анна? – Эдмонд уколол меня пронзительным взглядом. – Чем занимался и что у него есть за душой?

– Он инженер магических технологий, – пробубнила я. – Очень редкое и полезное ремесло.

– Полагаешь, что я не читал его досье? – нехорошо усмехнулся принц и развернулся к Владу: – Идемте, суним Горский, сегодняшний день я намерен провести в вашем обществе.

Тот едва заметно поклонился.

– Ничего не собираешься сказать? – вышел из себя Эдмонд.

– Спасибо, ваше высочество, что решили уделить мне время.

Они вышли, а я машинально поднесла к губам по-прежнему пустую кофейную чашку и вдруг поняла, что сижу с оттопыренной от булки щекой. Пришлось аккуратно выплюнуть неразжеванный кусок в салфетку.

– В такие минуты ценность родного дома растет, как на дрожжах. Я даже по Кло начинаю скучать.

– Нима Анна, вам тоже лучше поторопиться, – в тишине произнесла Пруденс, исполнявшая роль и дуэньи, и секретаря. – Ее Высочество принцесса Мария пригласила вас к завтраку.

– Судя по всему, они решили нас извести голодом, раз в тюрьму сажать не за что, – опечалилась я и добавила себе под нос: – Что ж, исключительно благородная смерть.

Завтрак Ее Высочество пожелала вкушать на берегу озера, и когда мы прибыли к ресторации, то нас немедленно проводили в отдельный домик с окном во всю стену, откуда открывался безмятежный вид на сосновый бор и тихую озерную гладь.

Принцесса с фрейлинами сидели за большим круглым столом, и места для еще одного человека явно не имелось. Разве что благородные нимы, через одну одетые в бирюзовый шелк, стали бы подниматься и двигать стулья, чтобы втиснуть новую гостью, а затем перемещали тарелки, чашки и свои аристократичные особы. Лично мне даже фантазия о такой расстановке показалась нереальной.

– Нима Вишневская, а вот и вы, – с любезной улыбкой произнесла принцесса Мария Алмерийская.

– Спасибо за приглашение, Ваше Высочество. – Я сделала неглубокий книксен и незаметно толкнула локтем замершую Пруденс. Та во все глаза, забыв про манеры, рассматривала Ее Высочество, ведь Мария была на редкость некрасивой женщиной, а выйдя замуж за будущего короля, лишила себя возможности пользоваться кристаллами, маскирующими внешность.

– Как жаль, что вы опоздали, и вам не хватило места, – с милой улыбкой развела она руками. – Мы как раз собирались начинать.

Перед дамами стояли тарелки с кашей, фруктовые конфитюры в мелких кринках и чайнички с травяным чаем. На более изысканное угощение принцесса тратиться не захотела.

– Тем лучше, Ваше Высочество, я совершенно не голодна и…

– Вы ведь не лишите меня удовольствия угостить вас местным сорбе? – ледяным тоном отрезала Мария.

– Не думаю, что за вашим столом поместится еще один стул, – отозвалась я, в точности копируя интонации оппонентки. – Иначе мы с вашими фрейлинами будем толкаться локтями.

– Сядьте у окна, – принцесса указала на маленький круглый столик, специально сервированный пустыми тарелками на одну персону. Фрейлины захихикали, и стало ясно, что унизительная трапеза тщательно планировалась, и избежать ее не удастся, разве что подпортить удовольствие зрительному залу. Вдруг я почувствовала просто волчий голод и решила насладиться каждой ложкой каши, съеденной за счет королевской казны.

– Нима Анна, вы ведь не сядете у окна? – едва не плача, прошептала Пруденс.

– Конечно, сяду и нормально поем, – снимая плащ, усмехнулась я. – За одним столом с этими курицами у меня бы окончательно пропал аппетит. К тому же я ненавижу овсянку.

– Почему она в платье такого цвета? – зашептались сидевшие за столом фрейлины, совершенно не заботясь, что я могу их слышать.

– Как он называется?

– Цвет называется старая роза, уважаемые нимы, – в разом наступившей тишине отозвалась я. – Говоря откровенно, я терпеть не могу бирюзовый, но мой жених отчего-то считает, что бирюзовый идет моим глазам.

В гробовой тишине я прошла к месту для изгоев и уселась на услужливо отодвинутый слугой стул. За общим столом повисло принужденное молчание.

– Приятного аппетита, Ваше Высочество, – громко пожелала я и нахально соврала: – От овсянки у меня начинается удушье, поэтому, если вы не против, попрошу принести меню.

Неожиданно принцесса встала со своего места, выдержала паузу и с непроницаемым видом пересела ко мне. Столик оказался слишком мал для двоих человек, так что мы уперлись коленками. Мне следовало встать или убрать ноги, но я не шелохнулась.

– С вашего места открывается прекрасный вид, – процедила Мария, и я смирилась с тем, что поесть спокойно точно не сумею, зато вдоволь натыкаюсь носами с королевской особой.

Рокировка оказалась неожиданной не только для гостей, но и для подавальщиков. Вокруг нас начался страшный переполох. Чтобы втиснуть в крошечное пространство еще один комплект посуды, приборы и пузатые хрустальные бокалы, слугам пришлось изрядно попотеть.

– Ваше Высочество, – принялся расшаркиваться перепуганный метрдотель, – вам снова принести молочную кашку с шоколадным конфитюром?

Комплекция принцессы не оставляла сомнений, что шоколадный конфитюр потреблялся не только с молочной кашкой, но и частенько толстым слоем намазывался на сдобные булки поверх куска сливочного масла.

Мария покосилась на меня и прошипела с ненавистью:

– Дайте мне что-нибудь полегче.

– Салатик «терочку»? – Сложив пальцы щепоткой, слуга прикрыл глазенки и принялся нахваливать: – Хрусткая морковочка, сочная свеколочка, нежная молодая капустка. Все в натуральном виде. Вкус, достойный Святых Угодников!

Я бы сдохла от такого корма и отправилась аккурат к Угодникам жаловаться на то, какой у них паршивый вкус в еде. Судя по отвращению, написанному на лице принцессы, она думала так же, но обреченно вздохнула:

– Несите.

– Сбрызнуть уксусом? Или может быть… – Он понизил голос до заговорщицкого шепота: – Добавить каплю кунжутного масла?

Мне стало ужасно любопытно, что такого неправильного имелось в кунжутном масле, раз о нем говорили только шепотом? К нему привыкали, как к опиумным курениям?

Мария шумно сглотнула и решительно покачала головой:

– Не стоит.

– Прекрасный выбор, Ваше Высочество, – похвалил лизоблюд и заработал королевский ненавидящий взгляд. – Нима Вишневская, вам как обычно?

На пару секунд у меня случился стопор, ведь я не подозревала, что прежде посещала ресторацию и даже имела любимое блюдо.