Прощай родной мир (СИ) - "TVR" Страница 44

Сегодня она выглядела иной. Энергия струилась по всему её телу и требовала выхода, а огонёк ехидства в глазах пылал лесным пожаром, который предзнаменует всем ученикам беду.

И эта беда не заставила себя ждать.

— И так! Я вижу, что есть ученики, которые не выбрали себе клуб и меня это сильно расстраивает! — вопреки её словам, на её лице был оскал. — Поэтому для исправления ситуации, я приняла кое-какие действия.

После её слов воцарилась тишина, которую не смел прервать никто. Никто кроме Химари, мурчащей у меня на парте.

— Я предполагала кто не вступит в клубы, — взгляд сенсея прошёлся по ученикам и останавливался на определённых учащихся, среди которых был и я. — Я заключила соглашение с главами всех клубов, — взгляд нашего учителя стал серьёзным. — Состояло оно в том, что я даю им анкеты всех учеников школы, не вступивших в клуб. Их задача — пригласить этих учеников в свой клуб. За каждого ученика им даются баллы в разном количестве. Всё зависит от самого ученика и клуба, куда он вступит. Чем больше баллов они смогут набрать тем больше смогут получить. И уж поверьте, — взгляд сенсея вновь приобрёл озорство и ехидство. — Они очень мотивированы! Для примера: если клуб приготовления онигири сможет уговорить Сугавару-куна вступить в него, то его глава поедет на ближайший турнир поваров в Токио. Без очереди.

Сенсей замолчала и с чувством успешно выполненного дела вышла из класса.

Первые пару секунд балом правила тишина, но стоила появиться первым шёпоту, как он перерос в шум. Каждый считал своей обязанностью высказать своё мнение, которое было важнее всех других. Это конечно утрирование, но суть передаёт точно.

Мне за этими переговорами наблюдать было скучно, поэтому я вернулся к своему делу — поглаживанию Химари.

Удивительное чувство, когда гладишь её. Дело ведь даже не в тактильных ощущениях, хотя их исключать тоже не стоит, а в отклике. В этом самом мурчании, которое словно подталкивает тебя к продолжению. Ты отдаёшь свои усилия для наглаживания, а тебе их возвращают в виде мурчания.

Именно из-за этого я не заметил подло подкравшегося ко мне сзади человека.

Этот человек намеренно встал со своего стула, немного скрипнув им по полу, что не было слышно в том гуле, стоявшем в классе. После этого он крадучись обошёл меня со спины и приступил к сближению. Когда же между нами было столь малое расстояние, что казалось я мог ощутить его дыхание, он произнёс слова.

— Виталий-кун, а что ты думаешь о действиях сенсея? — раздался голос Мики, которая положила свои руки мне на плечи.

— Тот, кто придумал эту идею имеет довольно пакостный характер и воображение, ведь зная характер сенсея, то она будет сталкивать лбами всех неугодных ей людей так, чтобы они получали как можно больше мучений, — сказал ей, оставив при себе ещё одну мысль.

«Ведь твой клуб яоя с таким объёмом не сможет справиться даже в мечтах»

— Сам себя не похвалишь — никто не похвалит? — сбоку раздался ядовитый голос Иваты.

— Это я придумал? — удивился новости.

— Ты, — раздался позади меня голос Мики, которая плотнее прижалась к моей спине, что её блондинистые волосы, которые были похожи по цвету на золото, опустились мне на плечи и лицо.

Это было очень приятное положение, которое доставляло мне комфорт и тепло человеческого тела.

— Не напомнишь когда? — я поднял голову вверх, чтобы увидеть глаза Мики, и коснулся своей макушкой её щеки.

— Ты этого не помнишь? — с каким-то странным спокойствием спросила Мика.

— Я не помню ничего, что происходило в выходные и очень сожалею об этом, — удручённо покачал головой, из-за чего ещё немного потёрся своими волосами о щёку девушки.

— Понятно, — Мика вновь ответила мне слишком спокойно, что обычно не было похоже на неё.

Она начала медленно отстраняться от меня, а в моей груди предательским набатом забилось сердце.

Мои руки схватили поднявшиеся с моих плеч руки девушки, вследствие чего она замерла.

— Стой. Скажи, что произошло? — резко сказал я, чувствуя, что что-то могу потерять.

Я не люблю, когда надо мной насмехаются, когда кто-то причиняет вред девушкам, которые того не заслуживали, но больше всего я ненавижу другое. Когда я теряю что-то, что я считал своим.

Сейчас у меня было именно такое чувство.

— Отпусти, — также спокойно ответила Мика, дёрнув своими руками.

— Только после того, как пообещаешь всё объяснить, — внимательно посмотрел в её голубые глаза, взглянув через плечо.

— Хорошо. Обещаю, — также спокойно ответила Мика, после чего требовательно дёрнула руками, которые через миг я отпустил.

Она медленно развернулась и побрела к своему месту.

Я вопросительно посмотрел на Ивату, которая смотрела в сторону механически садящейся на стул Мики.

Когда она повернула голову в мою сторону, я встретился с взглядом одного осуждающего глаза. Мог бы и двух, но второй прикрыт чёлкой.

Я остался в непонятном и подвешенном душевном состоянии до прозвеневшего звонка, знаменовавшего начало урока.

***

Уроки, опять же, может и не были скучными, но уж точно оказывались выматывающими. Даже, когда ложно сработала пожарная тревога, учителя не прекратили урок. Точнее прекратили на одну минуту, через которую на всю школу было оглашено объявление о ложном срабатывании.

При школьном звонке, который извещал учителей о конце урока, я старался схватить в охапку Мику и зажать её в тёмном уголке, чтобы… расспросить о произошедшем в выходные и её реакцией.

Только неудача приказала этому плану не жить.

На первой перемене, не успел я даже встать с парты с собранными вещами, ибо оставлять их в классе очень плохо, как след Мики простыл.

Вторая перемена отличалась тем, что я заранее перед переменой сложил школьные предметы в портфель и направился за Микой.

Она первой успела выйти из класса, когда я побежал за ней. У меня почти получилось схватить её за руку, когда в меня сбоку врезался парень и мы вдвоём упали. Он извинился за это, после чего настойчиво предложил вступить в его клуб. Думаю не стоит говорить, что после этого парень вновь познакомился с полом коридора. Только на этот раз лицом.

Третья перемена выдалась ещё более неудачной, ведь, когда я старался угнаться за одноклассницей, скорость на лестнице не снижал, вследствие чего своими рёбрами и конечностями пересчитал все ступеньки на этаж ниже. Мика так и не была поймана.

На мои слова, как и крики в её сторону, она не обращала внимания. Она вообще на окружающий мир не обращала внимания, будучи очень сосредоточенной на своих мыслях.

И вот так, сидя на своём месте, я и не думал вставать и бежать за Микой ещё раз. Дурак наступает на грабли дважды, а я не дурак. Я наступил на них трижды.

Я сидел грязный, пыльный и с небольшими синяками, когда к моей парте подошла Мика. Наверное, в этот момент я выглядел избитой собакой, которая с мольбой смотрела на Мику.

Почему для меня это было так важно? Потому что она могла сказать мне о произошедшем в выходные. О МОИХ воспоминаниям. О частичке меня, которую я потерял.

Два дня. Много ли забыть два дня? Если это дни из серии дом-работа-дом, то это мало. А если это день твоей свадьбы? Встречи с супругой? День рождения ребёнка? Ведь именно из этого складывается жизнь.

Я же потерял эту частичку. Сенсей не рассказывает, а возможности её в этом переубедить не появлялось. И вот передо мной всплыла Мика.

— Пошли, — она бросила это таким же спокойным голосом, как до этого.

Даже не дожидаясь моей реакции, Мика развернулась и пошла на выход из класса.

Мне пришлось торопиться, что сказалось на настроении Химари, которая сонно прилегла на парту.

Мы в молчании шли по школе в толпе учеников, направляясь не вниз, на улицу, а вверх. Этаж за этажом мы поднимались по лестнице, пока не упёрлись в запертую дверь.

Мика достала ключ и открыла её, после чего зашла. Я последовал за ней.

За дверью была плоская школьная крыша, огороженная высокой зелёной и стальной сеткой. Помимо этого на крыше присутствовали сиденья со столами. В данный момент пустующими.