Последнее сияние света (СИ) - Воронков Влад Страница 5

— Господи, сколько еще людей знает о том случае… — Артем закрыл руками глаза.

— Без понятия. — покачал головой Зигмунд и направился к выходу. — Нужно кое-что выяснить у Хорона, например, почему он нам не сообщил, что Ники умеет летать.

— Как это вы не справились??? — кричал Хорон. — Он был у вас в руках! Как вы могли его упустить!?

— Очень просто, — кипел Зигмунд. — нам кое-кто не сообщил всю информацию о нем!

— Я дал вам все, что о нем знаю! О чем ты?

— О том, что он, помимо телекинеза, владеет левитацией!

Хорон сел в кресло.

— Левитация? — спокойным голосом произнес он. — Но он не владеет ею! Разве что… Невероятно…

— Что ты несешь? — Зигмунд был в бешенстве. Обвинения были настолько неуместными, что его это просто вывело из себя. Ему уже было все равно, что к своему руководителю он обращается на «ты». Ему была нужна вся информация о беглеце.

— У Ники не врожденный дар. — замялся директор. — Он был первым, кому ввели инъекцию по сверхъспособностям. Мы ожидали, что он получит дар эмпатии, предчувствия состояния человека. В детстве он был очень к этому чувствителен, всегда угадывал, что чувствует человек, с каким бы лицом он не общался с ним. Мы планировали, что он будет своеобразным компьютером в медицине, сможет точно определять, что с человеком не так. Он подавал невероятные надежды в этом плане. Однако после инъекции эта способность пропала, видимо, телекинез ее перебил. Дар развивался чрезвычайно быстро, к восьми годам он уже мог поднимать автомобили…

— Разве левитация и телекинез — не разные вещи? — удивился Артем.

— Теоретически да. — кивнул Хорон. — Думаю, в его случае это одно и то же.

— Прости? — не понял Зигмунд.

— Левитация в его случае — тот же самый телекинез, только он поднимает не посторонние предметы, а самого себя. В каком состоянии он был?

— В бешенстве. — усмехнулся Артем. — Меня скорее поразила скорость реакции и полета предметов.

— Да, мы ориентировались на это, когда обучали его…

— По крайней мере, теперь я понимаю, как он смог отразить мои атаки. — ухмыльнулся Зигмунд.

— Интересно, как он догадался до левитации? Это какой же мощью нужно управлять, чтобы поднять и себя, и…

— Около пятидесяти каменных плит. — закончил Артем. — Весом не менее десяти килограмм.

— Как мы могли его упустить? — Хорон закрыл руками лицо. — Как мы могли?..

— Кстати, он нам сказал вполне интересную вещь. — вспомнил Зигмунд. — Он назвал нас убийцами. Может, объяснишь?

— Я не… — начал директор, но Зигмунд его перебил.

— Не ври. Хватит.

Хорон посмотрел ему в глаза. Пауза явно затягивалась, когда мужчина наконец заговорил.

— Все легионеры являются потенциальными ОМП…

— ОМП? — переспросил Артем.

— Оружие массового поражения. — пояснил Зигмунд. — Значит, Ники…

— Был секретным оружием. Если о вас знали все, но особо не думали, то его тщательно скрывали. Разумеется, он не был в курсе, последствия от такой информации вы уже успели увидеть. Мы не держали его взаперти, однако гулял он под нашим тщательным контролем. Думаю, он ждал вас, раз пошел на Елизаветинский пруд. Это было его любимым местом.

— Почему Артем убийца людей я понял. Огонь до сих пор считается самым ужасным методом убийства. Если еще прибавить тот факт, что смерть семнадцати легионеров семь лет назад по его вине не была скрыта от сотрудников. Но почему я убийца прогресса?

— Ты посмотри вокруг! — воскликнул Хорон. — Все механизировано! Железо все делает за нас! Ты же владеешь электричеством, теперь понял?

— Фактически я могу вернуть человечество на несколько десятков лет назад одним прикосновением? — медленно произнес Зигмунд.

— Именно так. Именно по этой причине ты тренировался в стеклянной комнате. Мы опасались, что твоя сила выйдет из-под контроля, и ты в лучшем случае уничтожишь город. Хотя кто знает, что имел в виду именно Ники.

Зигмунд вытер лоб. Все было настолько очевидно, настолько просто. Они все — всего лишь оружие, пешки в чужих руках. Только теперь перед ним открылось все его прошлое. Он вспомнил, как, дотронувшись до простейшего автомата, последний выходил из строя. Он понял, почему люди его шарахались. Понял, почему они дрожали, когда он просто клал руку на плечо. Понял, почему его насильно отняли у матери, произнося при этом фразу «либо он, либо Вы!». Его хотели убить. Но потом передумали. Видимо, надеялись, что не вспомнит, что было более пятнадцати лет назад.

— Господин Хорон! — вбежала секретарь руководителя. — Мы нашли его!

— Где? — мужчина поднялся.

— Федерация «Восток».

— Что он забыл в Москва-сити? — удивился Артем.

— Там и выясним. Времени нет. — взяв его под руку, побежал Зигмунд.

— Ребят. — окликнул их Хорон. Они остановились. — Прошу, верните его живым. Таких, как он, больше нет.

Легионеры только кивнули и направились к высотке.

Башня "Федерация "Восток" была достроена в 2031 году. Именно она была последней башней, построенной в Москва-сити, точнее, отреставрированной. Сначала подразумевалось, что в ней будет множество офисов, как и в предыдущих, однако позже ее решили отдать институту нанотехнологий. Первое время проект башни замораживали, позже продолжали. План здания постоянно менялся, в итоге она стала одним из самых высоких зданий города.

Ники стоял на самой крыше высотки и смотрел на панораму города. Казалось, у него не было конца, до самого горизонта были видны здания. Немного ниже плавно плыли облака, которые не смогли подняться до самого неба. Он ощутил себя героем слащавой мелодрамы, где виновник происшествий смотрит пустым взглядом вдаль, и, как это обычно для данного жанра, на него находят различные воспоминания или умные мысли, изменяющие в корне всю его жизнь. В голове же Ники царила пустота. Он не думал ни о чем, просто смотрел на бескрайние просторы города. Конечно, он видел на картах подробный план Москвы и даже знал точный размер города. Но парень даже представить не мог, как это может выглядеть с высоты. Вид города пугал и завораживал одновременно, в его лицо светило опускающееся солнце. Время было детское, всего семь часов вечера. И он знал, что солнце будет светить еще как минимум часа два, не меньше. Только сейчас Ники понял одну, пусть и маленькую, но важную для него истину: он рад, что родился именно в столице.

Посмотрев вниз, он увидел крохотные точки, являющиеся машинами. Рядом со зданием ютились еще менее заметные точки, люди, спешащие домой, к родным. Он почувствовал горечь и зависть, ведь ему никогда не представлялся случай пожить такой жизнью всего десять минут. Он понятия не имел, что такое будничные проблемы, что такое искренняя любовь близких и родных, никогда не ощущал радости всего лишь от того, что снова видит родного человека. Парень посчитал, сколько он будет лететь. Минуты две — три точно. От силы пять. Он уже не хотел ни от кого бежать, ни к кому идти. Он один. И он — оружие. Разве можно назвать все произошедшее жизнью? Это скорее выживание в бесконечных джунглях города, в котором ты никому не нужен. Нет, Ник был очень нужен Хорону, но не как родной человек, а как пистолет грабителю или сторожевой пес бизнесмену в коттедже. Бесценная жизнь, о которой он столько слышал и читал, по факту имеет вполне реальную и довольно низкую цену. И от осознания столь простой правды парню стало только хуже. Последние часы он думал, как бы повернулась его жизнь, если бы все так и осталось для него тайной. Он бы никогда не задумывался над смыслом своей жизни, выполнял поручения генерального директора, рисковал собой ради спасения его жизни и имиджа корпорации. Все было бы в разы проще. Но он узнал. И то, что могло произойти, уже никогда не произойдет.

В какой-то момент он хотел сбежать, улететь куда-нибудь далеко-далеко, где его никогда не найдут. Жить простой жизнью, поклясться никогда не использовать силу. Но через несколько минут эта мысль была стерта. У Хорона достаточно средств, чтобы найти его в любой точке мира. И он найдет его. Даже если не найдет — кому нужна эта мнимая свобода, когда ты будешь вынужден постоянно оборачиваться, бояться любого, кто рискнет себе больше стандартного "привет"? Вряд ли такая жизнь лучше заключения в Ньюреле.