Даррен О'Шонесси - Город смерти Страница 57

Поехали со мной. — В ее глазах горели крохотные, яркие, гипнотические искры. Она изо всех сил пыталась обратить меня в свою веру, спасти. — Брось Ферди, гангстеров, боль и смерть. Брось этот город. Стань моим спутником. Сыном. Мужем. Братом. Другом. Мы станем притчей во языцех в сотне столиц. Они с ума сойдут, гадая, кто ты — то ли жиголо, то ли растлитель малолетних!

Не произнося ни слова, я ласково сжал ее руки и медленно покачал головой.

— Нет, Кончита, я не могу. Я рад твоему побегу. Может быть, однажды и мне удастся это сделать. Но подумай, как долго ты сама шла к этой точке: через десятки лет страданий и боли. А я только начинаю. Я не могу повернуться к городу спиной. Время еще не пришло. Найди кого-нибудь еще. Хорошего человека, не скованного, как я, делами и желаниями. Я буду для тебя лишь обузой, цепью, приковывающей к прошлому. Да, я указал тебе дорогу к свободе, сам не зная как, но если я поеду, то буду тебе лишь мешать. Я разрушу то, что спас. Такой уж я человек.

— Знаю. — Голова у нее поникла. — Я на всякий случай спросила, потому что надеялась, но я заранее знала. — Кончита подняла глаза. — Это тебя погубит, Капак. Ферди тебя в порошок сотрет. А если не он, так ты сам. Капак, Кардинала победить нельзя. Он сильнее всех. Кардинал сломал мне жизнь. Он сломал жизнь Ферди. Все, к чему он только прикасается… Он так устроен, Капак. Он не нарочно.

— Наверное, ты права, — кивнул я. — Но, Кончита: мое предназначение здесь. Это единственное место, где я могу находиться. Я и сам не понимаю Почему, но здесь что-то такое есть, что-то, кроме Кардинала, и оно приручило меня. За пределами города я собьюсь с пути.

Кончита высвободила руки.

— Как же вы похожи, — вздохнула она, — ты и Ферди. Два сапога пара. Он был злее тебя, не такой утонченный, не такой тактичный. У него не было твоего самообладания и умения перелагать мысли в слова. Когда он был в твоем возрасте, его величайшим ораторским достижением было невнятное двусложное ворчание. Но в остальном вы — как две капли воды. Оба знаете, чего хотите, и цену, которую вам придется заплатить; оба не хотели бы расплачиваться, но осаживать коней тоже не желаете.

— Какова же цена, Кончита?

— Сам знаешь.

— Нет, не знаю. Скажи.

— Твоя жизнь, — произнесла Кончита, отводя глаза.

— Я ее и так когда-нибудь потеряю, — рассудил я. — Что еще?

— Твои друзья.

— Очень многих я уже потерял. Еще?

— Твои сладкие мечты станут горькими и обратятся против тебя.

— С мечтами так частенько бывает. Какова цена, Кончита? Какая такая ужасная утрата мне суждена? Скажи.

И, наконец, обернувшись ко мне, она раскрыла мне тайну.

— Все, что в тебе есть человеческого.

На это у меня ответа не нашлось. Сказать было нечего. Мне оставалось лишь сидеть, смотреть в стену и убеждать себя, что она ошибается.

На обратном пути в торговый центр я принял всё возможные предосторожности. Пять раз пересаживался с одного такси на другое. Прошел несколько миль пешком по самым людным улицам, какие мне только попадались. Даже зашел в магазин мужской одежды и облачился во все новое. Сделав все, что было в моей власти, я положился на удачу и отправился к нужному телефону.

Он зазвонил ровно в два.

— Хвоста за собой не заметила? — спросил я, сразу перейдя к делу.

— Нет.

— Чего так уверенно?

— Я ездила за город, — сообщила Ама. — На много миль вокруг — только шоссе да открытые поля. Не заметить слежку невозможно. А вернулась я другой дорогой. Так что у меня все путем.

— Отлично. Я больше сомневаюсь, но вроде бы меня не засекли. Во всяком случае, Вами не видно.

— Что будем делать? — спросила Ама.

— Я начинаю его выслеживать.

— Вами?

— Да.

— Спятил?

— Иначе нельзя, — заявил я. — Кроме Кардинала, только он может что-то знать. Если я с ним поговорю, Заключу какую-нибудь сделку… Может, он и расколется. Игра стоит свеч.

— Ты знаешь, где он?

— Нет. Но думаю, что смогу выяснить.

— Я пойду с тобой.

— Нет! — воскликнул я. — Это глупо.

— Вместе безопаснее, — возразила Ама. — Будем прикрывать друг друга со спины. Я больше не хочу оставаться одна, Капак, ведь если Вами на меня охотится…

Я замялся.

— Я не хотел бы, чтобы ты зря рисковала.

— Эй, а кто из нас лазал в «Парти-Централь»? — презрительно фыркнула Ама. — Капак, я не маленькая. Я знаю, чем дело пахнет.

— Ну ладно.

Ама была права. Происходящее имело отношение и к ней. Нехорошо это с моей стороны — отлучать ее от дел из-за моих устарелых представлений о слабом поле. Она влипла так же глубоко, как и я, и в поисках выхода сделала не меньше моего — если честно, больше.

— Встретимся на Бель-сквер через полчаса, — распорядился я. — С южной стороны там есть пивнушка на открытом воздухе. Я буду на задворках. Приезжай на мотоцикле.

Она появилась вовремя, и мы укатили, не обменявшись и парой слов.

— Куда едем? — крикнула она через плечо.

— М-м-м? — Я чувствовал под руками ее талию, вспоминал ее сладкое тело. Шлепнув меня по пальцам, Ама повторила вопрос. — Не знаю — сознался я. — Куда-нибудь на Восток. Ты себе езжай, а я, если повезет, постепенно припомню ориентиры.

Много часов мы носились по кривым улочкам Востока. Я пытался вспомнить, какой дорогой меня вез Адриан, но память забарахлила. Наконец мы затормозили и стали расспрашивать местных. С чужаками здесь не больно откровенничали, но мы все же наткнулись на человека, который знал старика и был не прочь поговорить.

Когда мы подъехали к дому, старик сидел на веранде — нежился в кресле-качалке, следил за тем, что на свете делается. Он с интересом воззрился на наш мотоцикл, а когда мы слезли и направились к дому, глубокомысленно сощурился.

— Здравствуйте, Фабио, — выпалил я.

— И вам тоже здрасте, — пробасил старик. — Это же… постойте, не подсказывайте… Райми! Капак Райми, верно?

— Единственный и неповторимый.

— Хе-хе. Старый Фабио все помнит. А вот красавица твоя мне незнакома.

— Ама Ситува, — представилась моя спутница и наклонилась пожать ему руку.

— Ама Ситува, — многозначительно закивал Фабио, беря имя на заметку. — Рад познакомиться. Вы при этом парнишке — или сами себе хозяйка?

— Она при парнишке, — улыбнулся я и, покончив с формальными любезностями, спросил:

— Вы помните, зачем я в прошлый раз приезжал?

— А то. Насчет Вами допытывался. Ежели что с ним связано, я умирать буду — не забуду. Запоминающийся парень, знаешь?

— Ага.

Об Адриане я говорить не стал — зачем усложнять дело?

— Я хочу узнать о нем побольше, — сказал я Фабио. — Где его найти, например?

Старик сощурился, закусил губу.

— Ты чего, серьезно? — с любопытством спросил он. — Тебе-то он зачем?

— Поговорить с ним надо.

— Поговорить? С Паукаром Вами? — захохотал Фабио. — Да уж, с ним поговоришь, как же, держи карман…

— Вы знаете, где он? — не унимался я.

— Если бы и знал, то не сказал бы. Я на него врагов наводить не стану. Что я, из ума выжил?. Нет, и не дождетесь. Что я, не знаю: врагов он чики-чики, а потом и стукача. Спорь на что хочешь. Этому фартовому я дорогу переходить не стану.

— Пожалуйста, Фабио. — Ама подошла к старику и опустилась перед ним на корточки. — Мы о вас и словом не обмолвимся. Честно. Мы ему не враги. Просто поговорить хотим. — Ама взяла Фабио за руки и, ласково сжав их, улыбнулась. — Ну пожалуйста!

Фабио поглядел на свои руки. Потом на нее. Потом на меня. И ухмыльнулся.

— Вот смехота: почему красивые дамочки всегда думают, что одной улыбочкой выжмут из старого хрыча что угодно? Почему только они так думают, а? — Он вновь уставился на свои руки и прижмурил выцветшие глаза, погружаясь в воспоминания. — Потому что способ беспроигрышный, наверно… — тихо проворчал он. Затем вскинул голову. — Вы правда только поговорить хотите?

— Да.

— И насчет меня не проболтаетесь?

— Ни словом, ни полсловом.

— Хр-рм, — задумался Фабио. — Ладно, я точно не знаю, там ли он живет, — неспешно заговорил он после долгого молчания, — но пару дней назад видали, как он оттуда выходил. Тот, который видел, его особо не разглядел, но эти его змеи — редкая примета. Обознаться сложно. Если его там нет, я уж и не знаю…

— Спасибо, — тихо проговорила Ама, растирая ему запястья.

— Дуралей я старый, вот я кто, — проворчал Фабио, а затем улыбнулся Аме и продиктовал мне адрес.

Подъехав к многоквартирному доходному дому, мы заглушили мотор. По словам Фабио, Вами видели на шестом этаже. Набрав в грудь воздуха, я спрыгнул с мотоцикла и заявил Аме:

— Наверх пойду один. Не спорь. — Повелительным жестом я отмахнулся от ее возражений. — Нет смысла рисковать нам обоим. К тому же мы точно не знаем, охотится ли он на тебя.