Владимир Васильев - Время инверсий Страница 7

— Метро «Героев Днепра». Любой выход.

— Это где такой круглый… — Швед помедлил, подбирая нужное слово, но так и не подобрал. Поэтому произнес то, что первым пришло на ум: — Котлован?

— Колодец, — поправил Светлый. — Буду ждать в его центре.

— Ждите, — вздохнул Швед, дал отбой, взглянул на Симонова и безрадостно сказал: — Поехали…

К его удивлению, Симонов не возразил. Только налил по сотке и деловито предложил:

— Ну, на ход ноги!

Швед молча кивнул, выпил и встал.

«Жаль, метро уже закрыто, — подумал он, пока Симонов запирал двери. — Опять придется машину ловить. Как же я этого не люблю…»

Однако им повезло: внизу на проспекте, прямо напротив дома стояло такси. Водитель, включив свет в салоне, то ли деньги считал, то ли книгу перелистывал — чем-то был занят и глядел куда-то вниз, под руль.

Швед постучал в полуопущенное стекло костяшками пальцев. Таксист вопросительно поднял голову.

— Свободен? — спросил Швед, наклоняясь.

— Вообще-то я уже закончил, — с сомнением протянул он. — А куда вам?

— На «Героев Днепра».

— О! — Таксист оживился. — Садитесь! Я на Минской живу, подкину.

Кивнув Симонову, Швед уселся рядом с водителем и хлопнул дверцей.

С некоторых пор Швед чувствовал себя уютнее, когда простенькие житейские дела удавалось решить без помощи магии.

Таксист резво стартовал в сторону Лукьяновки, и вскоре Швед потерялся, поскольку недостаточно хорошо знал эту часть Киева. Снова сориентировался он только на Оболонском проспекте. В общем, домчали мигом. Швед расплатился, и они с Симоновым вышли — как раз напротив спуска в подземный переход.

— Ты дорогу чистил? — поинтересовался Симонов. — Быстро как-то доехали.

— Не чистил, — ответил Швед. — Зачем? Ночь на дворе! Что, и ночью должны быть пробки?

Симонов неопределенно пожал плечами.

Спустились в пустынный переход и вскоре оказались на круглой, утопленной в грунт площади — эдаком подобии бассейна без воды. В центре действительно маячили два плохо освещенных силуэта. И кажется, кто-то еще лежал у их ног. Двое стоящих были Светлыми Иными и не скрывали этого. Лежащий Иным не был точно, а человеком, кажется, уже перестал быть.

Швед мрачно скрипнул зубами.

Подошли. Назвались.

— Явились, — проворчал тот, что постарше — на вид одних лет со Шведом. — Не запылились…

Швед не ответил на колкость. Он наскоро прощупал труп простеньким сканом — а на асфальте лежал труп, в этом не оставалось сомнений.

— Не понял! — озадаченно произнес Симонов, несомненно, проделавший то же самое.

По правде говоря, Швед ожидал, что труп окажется жертвой вампира-браконьера, как это обычно и случалось, когда Темных срочно вызывали Ночные Дозорные. Оборотни сегодня точно отпадали — после них от добычи мало что остается, а тут тело человека на вид казалось неповрежденным. А вот от ауры не осталось ни малейших следов.

Люди умирают не сразу. Организм, в том числе и мозг, даже если сознание уже провалилось в яму беспамятства, еще какое-то время живет. По мере того как жизненные процессы замедляются и замирают, бледнеет и гаснет аура. Долго, иной раз до нескольких часов. Иногда быстро — минут за пятнадцать, но остаточные следы ауры все равно нетрудно заметить даже через несколько суток.

У лежащего не просматривалось ни малейших следов ауры, как у манекена в витрине любого магазина одежды. Да что там, даже у манекенов, случается, можно разглядеть слабенькую ауру, но только если на них надеты вещи, которые уже успели примерить люди, и, естественно, видится наведенная аура этих самых людей.

Швед с Симоновым переглянулись и одновременно присели у жертвы. Привычно взяв труп за подбородок, Швед откинул его голову назад, насколько это было возможно, и внимательно осмотрел шею. Потом еще и потрогал ее.

Ни малейших следов укуса. Труп выглядел вообще неповрежденным и был еще теплым, что редко случается после вампирских нападений. Лишенная крови жертва коченеет практически моментально, поскольку вместе с кровью вампир высасывает и жизненную энергию жертвы. Если кровь выпивается без остатка (а такое постоянно случается при групповых нападениях), то и жизненной энергии в трупе почти не остается. Опять же — почти.

Но в сегодняшнем случае кровь осталась там, где ей и полагалось находиться, — в венах, артериях и прочих капиллярах. Естественно, кровоток прекратился, и сама кровь уже начала густеть, но если от чего этот человек и погиб, то точно не от кровопотери. Зато жизненной энергии не осталось вовсе.

Это странно: кровь и жизненная энергия связаны неразрывно. Не бывает так, чтобы одно пропало, а второе осталось. Случается, что крови вампир возьмет совсем немного, а энергию выпьет всю, — это факт. Но так, чтобы кровь не тронули вовсе, а от энергии даже следов не осталось, — не бывает точно.

«Обычно не бывает, — поправил себя Швед. — Мне, как всегда, везет — сталкиваюсь с неизвестностью. И, дьявол все это разрази, не с кем посоветоваться и не у кого спросить — а сталкивались ли с таким раньше? В мире почти все уже когда-нибудь происходило».

Потом Швед вспомнил о том, что у жертв вампиров на лице обычно застывает выражение блаженства и умиротворения — результат действия Зова. Жертва умирает счастливой. У лежащего на асфальте мертвого парня никакого блаженства на лице не наблюдалось. Наоборот, он выглядел так, словно перед смертью испугался. Не скажешь, чтобы смертельно, но достаточно сильно. Тем не менее то, что его напугало, в итоге его все же убило.

— Что скажешь? — тихо спросил Швед у присевшего рядом Симонова.

Тот поджал губы и недоуменно передернул плечами:

— Нечего мне сказать… Ничего подобного не встречал. Ауры нет вообще… Укуса нет…

— Ну что, насмотрелись? — вмешался Светлый, тот, что звонил, Виктор Гаркуша. — Итак, мы имеем несанкционированное нападение Темного Иного на человека. С летальным исходом. Ночной Дозор Киева требует от Дневного Дозора незамедлительно начать расследование, выявить виновного и в кратчайшие сроки передать его Трибуналу.

— Ишь, какой шустрый, — сердито сказал Швед, поднимаясь с корточек в полный рост.

— Не понял? — озадаченно протянул Гаркуша. — Я что-то неясно объяснил, Темный? Или к начальству твоему обратиться?

Симонов обидно заржал. В другое время Швед бы его одернул, но сейчас нагловатый Светлый действительно слегка зарвался. Следовало щелкнуть его по носу.

Дело в том, что Швед не любил выпячивать собственные должности и заслуги, поэтому, представляясь, назвал только имя. Светлые полагали их с Симоновым простыми Дозорными и вели себя соответственно, как привыкли. Однако с шефом Дневного Дозора, даже таким неопытным и желторотым, как сегодняшний Швед, определенно следовало общаться попочтительнее. Место таки слегка красит человека, сколько ни утверждай обратное.

— Ты к начальству уже обратился, Светлый, — негромко сообщил Швед. — А теперь слушай сюда и мотай на ус, как говорят у нас на юге. Ты тут что-то говорил о нападении Темного Иного на этого вот беднягу?

— Ну да, — недоуменно подтвердил Гаркуша. Похоже, он не очень понимал, что происходит.

— А из чего это, собственно говоря, следует?

Светлый продолжал недоумевать:

— То есть как это из чего? Типичное вампирское нападение, жертва лишена жизненной энергии…

— Ты видел следы укуса? — перебил его Швед.

— Да что там смотреть, все понятно же!

— Видел или нет? — вторично спросил Швед.

Гаркуша замялся.

— Ну, не видел еще, а что?

— А смотрел?

— Да что тут смотреть? — взорвался Гаркуша. — Не виляй, Темный!

— Так посмотри, болван! — рявкнул в ответ Швед и тут же перехватил одобрительный взгляд Симонова. Симонов прямо-таки лучился: порка незадачливых Светлых Дозорных нормального Темного всегда порадует.

Светлые переглянулись и присели над трупом. Осмотрели шею и принялись озадаченно шушукаться.

«Странно вообще, — подумал Швед, несколько удивляясь. — Что за халатность в Дозоре? Мы с площади Победы ехали минут двадцать, не меньше. Неужели им не пришло в голову осмотреть труп тщательнее?»

Однако это уже были проблемы Ночного Дозора.

— Найдете следы магического воздействия, потрудитесь сообщить, — ехидно посоветовал Швед. — Адье!

Перед тем как удалиться, он хотел прощально помахать рукой и даже уже поднял ее и согнул в локте. Однако не успел — рядом открылся портал. Из портала в «бассейн» шагнули еще двое Светлых. Одного Швед раньше, кажется, видел, но имени не знал или не помнил. А вот второго не узнать было невозможно — пожаловал шеф Ночного Дозора Киева Александр фон Киссель. И в отличие от своего свежеиспеченного Темного коллеги он был старым, матерым и сильным магом и, бесспорно, занимал свое место по праву.