Ведьмак из СПб (СИ) - Стацевич Алексей Страница 8

– Ага, понял, – осознав, что беспокоиться не о чем, кивнул Волков и огляделся.

Вокруг висела тусклая серая пелена. Она была везде – покрывала стены домов, обволакивала зарешетчатые окна, окутывала фонарные столбы, затягивала двери «Авроры», стелилась по земле... Легкое дыхание теплого воздуха пыталось сдуть необычную завесу, и тогда взору открывалось то, что пелена так тщательно скрывала – будто нарисованные простым карандашом изломанные линии черно-белых домов, безобразные деревянные двери и грубые решетки, кривые фонарные столбы и скамейки...

От созерцания необычного окружения Макса отвлекли донесшиеся из арки приглушенный мужской голос и счастливый девчачий смех, отразившиеся от «внутренностей» двора-колодца и утонувшие в небольшой бесцветной луже.

А спустя секунду парочка вышла на свет.

Были они совсем молодыми. По крайней мере невысокая темноволосая девушка выглядела немногим старше шестнадцати. Впрочем, внешность могла быть обманчива – судя по округлым выдающимся формам под коротким обтягивающим платьем, девушка уже вполне «созрела» для чего-то большего, чем просто романтические прогулки под луной.

А вот ее длинноволосому кавалеру, одетому явно не по погоде в черный «готический» плащ, кожаные штаны и тяжелые сапоги, точно перевалило за двадцать пять. Позвякивая браслетами и цепью, он что-то воодушевленно рассказывал своей подруге, и каждая его фраза вызывала у спутницы приступ смеха.

Впрочем, для Макса смысл беседы оставался неизвестным, ведь сколько он не пытался вслушиваться в разговор, но так и не разобрал ни слова – вместо них слышались лишь неясные «бу-бу-бу».

Тем временем парочка повернула от арки налево и, пройдя к двери парадной, застыла возле нее. Обменявшись десятком по-прежнему неразборчивых фраз, «гот» и «малолетка» буквально присосались друг к другу, и следующие пять минут по округе разносились лишь звуки страстных поцелуев, которые, казалось, в любой момент были готовы перейти в соитие.

К счастью для «лавочных» наблюдателей, дальше поцелуев дело не зашло, и вскоре парочка разлепилась. Попрощавшись, девушка ключом-брелоком открыла дверь парадной и скрылась из вида, а ее готический недолюбовник, залипнув в телефон, расслабленным шагом направился прочь.

– И-и? – глянув на растерянные лица напарников, не понял Макс. – Что-то я в замешательстве – а где обещанный труп?

– Да, Ник, в чем дело? Где убийство?

Поздняков, словно прислушиваясь к своим ощущениям, выдержал короткую паузу.

– Я не чувствую, что абсорбция должна оборваться прямо сейчас, – наконец проинформировал он остальных. – А значит, сидим и смотрим, смотрим и сидим.

Едва Николай договорил, как в арке вновь зазвучали тяжелые шаги.

– Он вернулся, – прошептала Соня. – Преступников всегда тянет на место преступления. Даже еще не совершенного!

Выйдя из арки, гот остановился и огляделся. Не обнаружив вокруг посторонних, быстрым шагом прошел к двери, за которой минутами ранее скрылась подруга, и позвонил в домофон.

По всей видимости, ответила сама девушка – голос было не разобрать. Спустя полминуты интенсивной беседы – это было понятно по резким энергичным жестам – гот отошел от домофона и, облокотившись о стену, замер в ожидании.

Ждать ему пришлось недолго – дверь парадной отворилась, и на пороге показалась «малолетка». На лице которой читалась растерянность.

Увидев подругу, гот одним прыжком подскочил к ней и, довольно грубо схватив за руку, потащил за собой. По округлившимся глазам брюнетки стало понятно, что та не ожидала подобного развития событий. Она попробовала было сопротивляться, упираться, но тут же получила кастетом по челюсти. Зуботычина оказалась сильной и внезапной – колени девушки подкосились, и она завалилась головой вперед.

Глаза гота налились кровью. Вцепившись в волосы жертвы, он протащил ее через весь двор к мусорному баку и, перевернув на спину, разорвал декольте платья. Впившись руками в грудь, прильнул к побелевшим губам.

– Вот же сука, – не выдержав, прошипела Соня.

Макс был с ней полностью согласен...

Тем временем кожа на лице девушки внезапно засеребрилась, заблестела, контрастируя с разверзшейся вокруг серой пеленой.

Гот оторвался от ее губ и, слегка отстранившись, навис над «добычей». Издав животный рык, оскалил клыкастую пасть... в которую тут же ударил столб яркого белого света, что вырвался из приоткрытого рта девушки.

«Малолетка» выгнулась в спине, вдруг напомнив Волкову костомаху, которую они с Захаром прикончили несколько дней назад. Но только из глаз, ушей, рта и не разорванной грудины костомахи не били ослепляющие лучи...

«Прием пищи» закончился резко и неожиданно.

Гот, оторвавшись от иссякающего столба света, встал. Смачно рыгнув, подхватил бездыханное тело под мышки и, оглядевшись, с трудом запихнул его за мусорный бак. Отряхнув руки, торопливо, чуть ли не бегом, скрылся в арке.

Наступила тишина.

– А вот теперь, похоже, все, – резюмировал Николай. – Сейчас выкинет.

– Не понимаю, почему я пятен крови рядом не нашел? – не слушая его, задумался Антон, словно сейчас это было наиважнейшей зацепкой. – У девушки грудина была вскрыта, я же точно видел! Неужели не натекла?

Макс хотел было сказать, что это действительно как минимум странно, но не успел. Серая пелена вдруг затрещала, захрустела, сжалась в комочек и оглушительно лопнула.

Мир вокруг вновь приобрел краски.

Глава 6

– Так, Хабенский! – Едва ведьмаки вернулись из «лавочных» воспоминаний, Романова резко убрала руку Зарецкого со своей «почти талии» и, придвинувшись вплотную, со злостью ткнула того пальцем в грудь. – Еще раз, сволочь ты токсикозная, попробуешь меня облапать, я тебе твои же яички в штанах поджарю и сожрать заставлю, понял?!

Но ни горящие от возмущения щеки пиромантки, ни пляшущее в ее глазах неистовое пламя, ни даже угрозы огненной расправы над детородным органом не произвели на Зарецкого абсолютно никакого впечатления.

– Да ладно тебе, Сонь, я ж для дела! – без малейшего раскаяния в голосе усмехнулся он и, взяв ладонь девушки, прижал к своей груди. – Для абсорбции!

– А за жопу ты меня тоже для абсорбции щупал?! – Соня вырвала руку и воинственно замахнулась, готовая влепить нахалу звонкую пощечину.

Однако инстинкт самосохранения у Антона оказался в полном порядке – чувствуя, что ему сейчас прилетит по морде, он успел отскочить назад, и ладонь Романовой просвистела возле носа.

– А откуда ты вообще знаешь, что это я? – отступая, Зарецкий примирительно поднял перед собой руки. – Может быть, это Макс, который решил нагло и бесцеремонно воспользоваться ситуацией! Типа я новенький, на меня никто и не подумает!

Волков на это утверждение лишь фыркнул – лапать девушек средь бела дня ему, как минимум, не позволяло воспитание.

– Да лучше бы это действительно был Волчок! – одарив нахала презрительным взглядом, Соня слегка подразнила Зарецкого. – А не ты, озабошка хренов.

Подобное выяснение отношений, судя по всему, было не впервой и могло затянуться надолго, поэтому в дело вмешался Поздняков.

– А ну, прекращайте, – стукнул он ладонью по лавке. – Устроили тут балаган...

– Ник, но этот гаденыш меня облапал и...

– Раз облапал, так подай рапорт о харассменте Ивану Петровичу, он разберется, – перебил Николай, а затем – сохраняя все то же спокойствие в голосе – одарил Антона испепеляющим взглядом: – А ты держи свои руки и остальные части тела подальше от Софьи. Мне в моей группе подобные токсичные отношения не нужны. Будешь продолжать свое поведение – мигом вылетишь, и никто не посмотрит на твои способности некромедиума, понял?

– Да понял я... – потупился Зарецкий. – Сонь, извини... Перегнул.

– Отлично! – не проявил никаких эмоций Поздняков. – Рад, что наш маленький конфликт исчерпан, а значит, можно возвращаться к работе. У кого какие мысли по поводу увиденного? Софья?