Планы на осень (СИ) - Ильин Владимир Леонидович Страница 8

— Бюджет, увы, не более семи, — улыбка моя стала чуть нервной.

— Медики, понимаю, — с уважением и понимаем кивнули мне.

После чего продавец вытащил с нижнего ряда вариант ничем не хуже. А еще — со стоячим высоким воротником, широким тканевым поясом и пуговицами для капюшона у шеи. Цвет — темно-серый. И огромное количество карманов — больших, нашитых крупными прямоугольниками, и малых внутри больших.

— Поверхность и подкладка из особой мембранной ткани. Зимой будет ничем не хуже утеплённой. — Рекомендовали мне, заодно показав цену ровно в семь тысяч с красивым обрамлением «акция!» «скидки!» и азартно перечеркнутой старой ценой в десять тысяч. — Водоотталкивающая, износостойкая. Америка!

— Замечательно, — искренне выдохнул я. — На нее можно подобрать глубокий капюшон?

— Эм. К сожалению, нет. — Вновь с сомнением посмотрели на меня.

Значит, про крепления для ножей тоже спрашивать не будем.

— Я бы хотел переодеться и сразу пойти в ней. И вещи из старой переложить, — показал я пакет в руках.

— Никаких проблем. Кабинки, пожалуйста. — Указали мне на закутки с зеркалами, столиком и шторками.

Убедившись, что никакие видеокамеры не направлены внутрь, я закинул старую куртку на крючок, рядом повесил новую и минуты за две перекидал из потайных карманов канцелярский нож, свечи двух видов — новые и почти прогоревшие огарки, комплект цветных мелков с парой дополнительных черных и дополнительных белых, секстант, пачку презервативов, зажигалку, угольник, пакетик со связкой мышиных хвостов, десять тысяч, листок с адресом, плотно запечатанные бутылечки с сомнительного вида содержимым, тщательно отмытую в спирте «татушку» и прочие вещи, которые при обыске способны серьезно озадачить. Как спрашивал Павел Александрович при первом знакомстве: «ты психопат или маньяк?». А я студент. Как многие считают — перспективный.

Переложил — отлично все поместилось. А как примерил, плотно затянул пояс и посмотрел в зеркало — так вообще настроение поднялось. И главное, когда прыгаешь — ничего не бренчит. Красота.

— Вам очень идет, — браво отрапортовал продавец и предложил пройти к кассе.

— Вот, кстати, — задержался я с пробитым чеком в руках, поблагодарив за помощь. — Не одолжите на полминутки телефон? Мне бы с адресом сориентироваться, а свой мобильник забыл, — располагающе улыбнулся я.

— Да, конечно. — Без особых сомнений вручили мне современный аппарат с крупным экраном.

Но выход из отдела, тем не менее, будто ненароком перегородил. Город большой, люди разные — тут и обижаться не на что.

Слава современным технологиям, медцентр с возможностью сдать кровь располагался совсем рядом — сотовый быстро привязал свое местоположение к карте и сообщил, что идти мне всего остановку.

Собственно, потому я телефон уже полтора года не ношу — слишком легко отдать свое местоположение в чужие руки. Все мои проблемы, можно сказать, от этого… Даже настроение как-то испортилось от нежданного воспоминания.

— Спасибо, — улыбнувшись через силу, вернул я сотовый.

Шум торгового центра, его подвижная толпа не позволила остаться наедине с собственными мыслями. Большой город, тесный, беспокойный — нравится мне тут. Легко потеряться, и никому нет до тебя дела. Кроме полиции — заметил я патруль у выхода и со спокойным любопытством выдержал взгляд отчего-то заинтересовавшегося мною сержанта. Нельзя дергаться и быстро отводить взгляд — это еще в первый год жизни в столице усвоил, ценой определенного количества здоровья. Вон, и полицейский, поскучнев, уже потерял ко мне интерес и перевел внимание на группу южан возле лифта. Вдруг кто из них поведет себя нервно?..

На улице куртка выдержала первое испытание — продувавший улицу ветер не смог забраться за высоко поднятый ворот. По счастью, дальше дуть ему предстояло в спину — вдоль проспекта, подталкивая и помогая идти. В тот день, полтора года назад, была такая же погода — с низким серым небом и пронзительным ветром. Только не осень была — весна… Вот же, зараза, прицепилось…

Я ускорил шаг, будто бы пытаясь опередить воспоминания, не дать им себя нагнать — но долгий пеший путь по улице все равно заставил пережить участок прошлого. И тот вечер, и заброшенный ангар в промзоне на краю города.

Гулял я там — так потом отвечал я следователю — вот нравится мне индустриальная архитектура, а еще родной город напоминает.

Товар — самодельные «татушки», к тому моменту давно лежали в тайнике и ждали покупателя. Оставалось просто уйти из небезопасного места — вот как сейчас, подняв ворот, щурясь от редких порывов ветра в лицо, особо не глядя по сторонам.

В общем, шел бы себе и шел — мало ли кто там орет женским голосом из ангара за бетонным забором и колючкой и по какой причине. Может, игры у них там ролевые, в промзоне… с шестиметровой пентаграммой, обнаженной женщиной и людьми в черных халатах со свечами в руках — из окошка, после того как я все-таки поднялся на забор, был виден только этот участок пола.

Ну и что? Это же столица — кто его знает, вдруг в другом углу, который я не вижу, камеры стоят, режиссер-постановщик и всякие там ассистенты.

Но потом громко бормотавший дядька у изголовья пентаграммы достал черный ритуальный нож и шагнул к жертве.

Так мы и познакомились с Анной Викторовной. Я ее, получается, в тот день спас.

А потом добрые следователи, вызванные анонимным доброхотом на пять трупов и даму в беспамятстве, обратились к сотовым операторам, а те дали распечатки с базовых станций о всех, кто шастал поблизости — и вот, я уже второй год собираю по пять подписей в месяц и буду так делать, если повезет с досрочным, еще два с половиной года. А ведь идея с телефоном-автоматом с его бесплатным «ноль-два» казалась надежной…

Потому что надо ограничивать себя в добрых делах. Спугнул бы — и все. Камень в окно бросил, пожар бы устроил там…

«Но вызванного беса зачем было в Анну Викторовну запечатывать?..» — сочувственным тоном будет спрашивать следователь, подталкивая ко мне заботливо оформленное кем-то чистосердечное признание, которое теперь нужно переписать от руки…

«А иначе бы она умерла», — игнорировал я бумагу. — «Крайняя необходимость».

«Кто-то может это подтвердить?..» — вновь начал ленивую дуэль человек на том конце стола.

Да никто не может.

Еще в «чистосердечном» было что-то про пять трупов, трое из которых оказались государственными чиновниками. Следователь настаивал, что их тоже — я. И ритуал этот — я. Все — я, начиная с убийства Кеннеди.

— Хватит. — Сказал я сам себе строго, возвращая в реальность и чувствуя, что еще немного, и стану себя жалеть, решать — правильно ли сделал или нет.

Все давно решено. Еще на том заборе, за секунду до того, как я таким же черным ножом резанул себе левую ладонь, и в собранную пальцами горсть набралась кровь.

Я успел дать бесу жертву раньше, чем мужик в черном. Не важно, что стоял я в этот момент не в центре круга — призванный уже прорвался.

Потом бес порвал пятерых неудачников, упустивших контроль за ритуалом. Потом его нужно было куда-то деть. А на полу лежала Анна Викторовна, до которой неудачник-предводитель все-таки успел добраться со своим ножом. И она умирала.

— Хватит! — Рявкнул я на себя.

Мимо шедший мужчина удивленно обернулся, а я ускорил шаг.

Надо будет пошить капюшон…

Глава 3

Можно ли гадать по приправе, всплывшей на поверхность свежезаваренного доширака?

— Миха, ты домой не собираешься? — Прямо спросили меня.

Наверное, расположение специй говорило о дальней дороге. Надо будет запомнить сочетание.

Правда, гораздо более верной приметой было то, что минутой ранее Леху попросила подойти жена на пару слов. Телевизор они сделали громче — в их небольшой квартирке сложно уединиться для приватной беседы. С кухни, которую я оккупировал, разговор было не слышно.

Супруга осталась наедине с телевизором, а накрученный женой парень отправился по-мужски решать проблему с припозднившимся гостем.