Владимир Лещенко - Звездная пыль Страница 10

«Зацепило! – подумал Рутгер. – Ну, старина, кажется, ты поймал за хвост свою птицу удачи!»

– Ну что ж, вполне может быть… подойдет… – промурлыкала, явно заинтересовавшись, Ипполита. – Но я еще хочу посмотреть – что у него под трусами!

– Сию секунду! – кивнул Залазни.

…Еще не очухавшийся от нежданного счастья и похмелья Питер вздрогнул от громкого щелчка двери.

В каюту вошли трое матросов, одетых в потрепанные комбинезоны.

– Снимай трусы, – пробурчал старший из них лысый громила, покрытый шрамами.

Внутри у Питера вмиг похолодело. Он вспомнил не раз слышанные им от бывалых «космистов» истории, рассказываемые после очередной бутылки в трактирах захолустных космопортов, о том, что, озверев от отсутствия женщин, экипажи таких вот малых судов, хозяева которых имеют привычку экономить на антисексуальных пилюлях, предаются разного рода извращениям. И развлечение с допотопными резиновыми куклами – самое невинное из них.

– Но, ребята, я не могу… – всё еще растерянно пробормотал он. – Ну поймите же, я не по этой части… Я… конечно, вам благодарен…

– Сказано – сымай трусы и не умничай, екорный бабай! – рявкнул зашедший с тылу Джамаледдин и протянул лапу в сторону ягодиц Питера.

И тут же отлетел от мощного удара ноги в живот – бывший чемпион родного городка по пик-боксингу среди любителей ударил, не глядя, не поворачиваясь, на звук.

Кувыркнувшись через голову, Квазиханов растянулся на полу, слабо постанывая.

– Недурно, – за пару тысяч световых лет отсюда довольно сдвинула брови Ипполита.

В дело вступил бывший грузчик Ольмер, чтобы быть брошенным через бедро и врезаться головой в дверь.

– Красота! – восхищенно хлопнула в ладоши императрица.

Третий кинулся в атаку, размахивая кулаками, – и тут же покатился по полу каюты, держась за разбитый нос.

– Ого! – Больше слов от восхищения у государыни амазонок не было.

В каюту ворвались еще двое, повисли на Питере, как собаки на медведе, – и разлетелись в разные стороны, жалобно вопя.

– Блеск! – подпрыгнула Ипполита в кресле, вдруг ощутив себя молоденькой девчонкой, перед свиданием с известным своими способностями красавцем.

И в этот момент резинка форменных тюремных трусов не выдержала, и они упали на истертый пластик пола.

Радостный взвизг владычицы амазонок огласил дворцовые покои… Она еле успела вырубить звук.

Даже несмотря на не очень хорошее качество связи, увиденное зрелище вызвало у давно не общавшейся с мужьями, закопавшейся в делах владычицы приятную, томительную теплоту в низу живота и сладкое головокружение…

Отдышавшись, императрица вновь вышла на связь с «Искателем».

– Значит, так, – деловым тоном сообщила она прямо-таки трясущемуся в предвкушении ее решения Залазни. – Я заплачу тебе за этого котика – ну, скажем, столько сурминия, сколько он весит. Короче, давай шпарь на Амазонию и не теряй попусту времени! И не обижай его там, господин поставщик моего двора…

На этом она отключилась.

Подумать только – этот красавчик совсем скоро будет в ее постели. Может быть, уже завтра.

Да, что там еще? Нужно написать эти указы… (Ну хоть какая-то радость сегодня, на фоне всех этих неприятностей.)

Несколько небрежно набросанных строчек, приложенный к детектору перстень – и, вся в предвкушении грядущей ночи наслаждений, Ипполита надавила клавишу пневмопочты, отправляя указы в канцелярию.

…Так ли уж удивительно, что на радостях она совершила маленькую ошибку (чего вообще-то с ней раньше не бывало), написав три резолюции на одном и том же бланке.

В результате принцесса Милисента за действия, позорящие императорский дом, покушение на честь императорского дома и недозволенные махинации, была приговорена к порке плетьми, лишению гарема, разжалованию из генералов в капитаны и ссылке на одну из приграничных военных баз сроком на год, без права апелляции.

– …Нет-нет, ваш-высочство, и не просите уж! Никак не могу. То ж приказ самлично вашей матушки-императрицы! Вот если бы, скажем, вы были императрицею, а какой-нито, извините, задрипанный вахмистр ваш августейший указ нарушил – что бы вы сделали?

– Так меня что – арестовали?!

– Ну, зачем же арестовали? Зачем же так сразу, ваш-высочество. Велела она вам находиться неотлучно тут, никуда не выходить – значит, так тому и быть. А про арест ничего такого не было сказано.

Наследная принцесса Амазонийской империи Милисента с тоской посмотрела за спину своей бывшей воспитательницы, где располагался выход из этих шикарных апартаментов, теперь, похоже, ставших для нее тюремной камерой.

На двери каюты был всего один обычный замок, открывающийся поворотом рукояти. Но пытаться прорваться мимо Сары Карлсон было глупо и бессмысленно.

Из могучей кряжистой старухи можно было сделать трех таких, как Милисента, а справиться она могла даже и с пятью такими, несмотря на всю спецподготовку, какую принцесса прошла в кадетском корпусе. И неудивительно, ведь старая вахмистрша обучалась своему делу не в тренажерных залах и учебных схватках, а в реальных боях, которых за ее жизнь было ох как много!

– Но я должна немедленно поговорить с мамой! – обреченно вымолвила принцесса. – Понимаешь? Должна!

– Ну кто ж спорит? – примирительно протянула Сара, которая впервые познакомилась со своей венценосной воспитанницей, когда принцессе было пять с небольшим лет.

«Пожалуй, – подумала вдруг Милисента, – с этой грубоватой, но в сущности такой доброй теткой, бывшим главным сержантом1 [Главный сержант – существующая в некоторых армиях должность – нечто вроде старшего представителя рядового и унтер-офицерского состава при командовании. При этом бывают не только главные сержанты частей, родов войск, но даже и главные сержанты вооруженных сил в целом] амазонийской армии, я встречалась чаще, чем с родной матерью…»

– Матушка ваша, конечно же, поговорит с вами. Да не бойтесь вы: неужто за какую-то, прости Богиня, телку, которую вам вздумалось потрепать, государыня вас осудит?

– Да ты не понимаешь… – в отчаянии обхватила голову руками девушка. – Я должна всё объяснить…

– Не надо, ваш-высочство. – Ладонь Сары легла ей на плечо. – Не надо оправдываться: это хоть и не совсем правильно, но ведь не так, чтобы и плохо… Не надо уж вам так особо стыдиться…

Милисента еле удержалась, чтобы по-детски не всхлипнуть.

Даже Сара, знающая ее с детства, не верит, что всё это наглая ложь! Что это выдумка подлой твари!

Нет, конечно, виновата прежде всего она, и никто другой.

Она, как дура, влюбилась в этого… это… эту… эту дрянь, не распознав, что перед ней баба! Она, всю жизнь сторонившаяся «розовых» и умевшая их различать с первого взгляда!

Стыдно вспомнить: когда с Карло свалился расшитый позументами учительский сюртук и из оказавшегося под ним корсета, как из-под облезающей банановой шкурки, перед ее взором предстал немолодой (но, надо отдать должное, еще вполне крепкий) женский бюст, она обалдела до такой степени, что позволила директору (или директрисе – как ее там лучше обозвать?) сорвать с нее форменное платье, повалить на диван и впиться смачным засосом в ее грудь.

И только когда та, вдоволь обслюнявив свою жертву, извлекла из сумочки вибратор великанских размеров и, сбросив штаны, принялась лихорадочно пристегивать его к поясу своих проститутских ажурных чулок, вот тогда Милисента пришла в себя.

«У, тварь! Пусть скажет спасибо, что этот вибратор она загнала ей в… одним словом, туда, где ему самое место, а не заставила сожрать! И еще смеет жаловаться на три сломанных ребра и выбитые зубы…»

В своей наивности Милисента полагала, что ей скажут спасибо за разоблачение старой потаскухи. Не тут-то было! Только позже она поняла, какой удар нанесла по репутации своей альма-матер, где, кроме нее, учатся еще по меньшей мере три десятка девиц из царствующих династий Ойкумены, да и прочие принадлежат к семьям сильных мира сего.

И, чтобы отвести тень, брошенную на их заведение, крайней они сделали Милисенту. Конечно, куда проще и лучше подать всю историю так, что дело в юной разнузданной эротоманке с окраин Ойкумены, чем в лицейском начальстве, под носом которого творилось не один год невесть что…

– Да и вообще, виданное ли это дело – наследницу престола посылать учиться в эти дикие мужичьи миры? – гудела старуха. – Тут я с вашей матушкой, что хотите со мной делайте, ваш-высочство, не согласна – зря она вас туда послала, в энтот лицей. И чему в энтом лицее можно хорошему научиться? Небось девки сплошь порченые, извращениями занимаются, вроде этого – тьфу, даже стыдно сказать… Не-е… вот при вашей бабушке было по-другому… Бывало, девчонку читать-писать да с компьютером где-чего нажимать и как из бластера палить научат, да сразу на корабль или в войска там планетные. А там уж – захочет жить – обучится чему надо… И ничего – почитай, все соседи нас боялись!