Михаил Высоцкий - Иноземия, или туда и снова туда Страница 10

Довольно быстро оценив, что с его нулевыми сбережениями тут ничего не купишь, а идти против закона законопослушный Зак не собирался, Менский решил честно заработать себе на хлеб насущный. Причем сделать это, по его мнению, было проще простого — надо было стать на любом свободном месте, что-нибудь делать, и перед тобой обязательно вырастала кучка монет, которую надо было время от времени перекладывать в карман, чтоб появлялись новые. Конечно, можно было и просто так стоять, но все же скорость появления монет у тех, кто при этом что-нибудь интересное делал, была заметно выше, а потому и Зак решил проявить свои таланты. Устроившись в достаточно укромном на его взгляд уголке, он вспомнил все то, что некогда демонстрировал на дороге Миштара-Акинар, и хоть было это уже года три назад, руки сами вспомнили цирковые номера с мечем, а на язык сами стали приходить слова песен и анекдотов, позволивших в свое время Заку за короткий промежуток времени сколотить порядочный капитал. Конечно, тут зрители были не столь благодарны — они бросали Заку даже не монеты, а какие-то цветные бумажки, причем скучного зеленого цвета, изображавшие каких-то чужеземных личностей. Но все равно — каких-то десять минут, и вокруг Зака собралась толпа, которой позавидовали бы многие популярные эстрадные исполнители. Столь необычная смесь была непривычна местным жителям, и потому вызывала у них живой интерес, а у Зака — заметное пополнение капитала. Через пол часа, решив, что на обед уже достаточно, Зак, под аплодисменты публики, собрал деньги и направился в сторону кафе, с самого начала привлекшего его заманчивыми ароматами. Однако так просто дойти до цели и пообедать ему не дали. Когда до ближайшего столика оставалось не более пяти метров, на плече Зака легла тяжелая рука, и охрипший голос сообщил:

— Слышь, чувок, разобраться надо бы. Пройдем, а?

Менский обернулся в сторону обладателя этого голоса, и вместо одного, увидел целый десяток братьев-близнецов, явно решивших, что растительность на голове мешает работе мозгов. При этом они были уверены, что драгоценные металлы наоборот, способствуют этому, так что оных понавешывали на себя предостаточное количество.

— Что вы сказали? — не понял Зак.

— Разобраться надо бы. Пройдем, а? — пояснил ему собеседник.

— Куда? — переспросил Зак.

— Пройдем, а? Надо бы, разобраться, — после продолжительного молчание стриженый под ноль наконец нашелся, что можно на данный вопрос ответить.

— Так, — Менский попробовал отойти от наваждения, будто ему все время говорят одно и то же, и предложил сам, — Давайте отойдем в сторону и поговорим как люди, потому что я вас что-то не понимаю.

— Разобраться надо бы! — обрадовался его собеседник, и, крепко обняв Зака за плечи, повел куда-то в сторону.

Там, в стороне, в темной и безлюдной подворотне ждала вторая половина братьев-близнецов, еще десять человек, и Зак совершенно искренне пожалел их мать, умудрившуюся в свое время родить два десятка таких богатырей. И хоть и ждал он того, что кто-то из них наконец объяснит ему, что они от него хотят, подавшего голос человека он тут встретить не ожидал. Не потому, что это был его какой-то старый знакомый, а потому, что худенький и низенький интеллигентного вида старичок явно находился несколько в диссонансе с окружающими его позолоченными богатырями.

— Молодой человек, не вы ли устроили сей прекрасный концерт на нашей великолепной площади? — поинтересовался он.

— Я, — подтвердил Зак, — А что? Вам понравилось?

— Очень, очень понравилось, молодой человек. И друзьям мои тоже очень понравились, мы были просто счастливы встретить тут подобный талант! Так счастливы, что мы бы были очень огорчены, если бы он нас покинул, и потому мы бы хотели предложить вам остаться тут на постоянную работу, тем более вы сами видели, как прекрасно встретила ваше выступление обитающая тут публика.

— Спасибо за комплимент, — от чистого сердца поблагодарил Зак, — Я бы рад, но увы, не имею подобной возможности. Так что, уж простите…

— Очень, очень жаль, молодой человек. — покачал головой старик, — Вы мне казались таким перспективным работником, а Вы нас так подвели… Но ничего, молодой человек, не расстраивайтесь. Знайте, мы впредь всегда будем рады Вас видеть, так что если что — заходите, милости просим.

— Спасибо за приглашение. Это все? Я тогда пошел…

— Подождите, молодой человек, это еще не все, — в голосе старика что-то незримо изменилось, и Зак этого, естественно, не почувствовал, — Так как Вы отказались подписать с нами контракт на постоянную работу, мы вынуждены Вас просить оплатить права выступления на нашей территории, а так как плата у нас стандартная, за год работы, и не зависит от того, сколько именно времени вы проработали, то я думаю… Нет, пожалуй, молодой человек, я не буду настаивать, чтоб вы внесли всю сумму целиком, я не настолько жесток. Так что давайте договоримся так — Вы мне отдаете все, что заработали, и в следующий раз реши Вы тут выступать, еще столько же, а все остальное я вам прощаю. Видите, какой я сегодня добрый, а, молодой человек?

— Минутку, — Зак задумался, переваривая то, что от него потребовали. В конце-концов он таки понял, что именно только что сказал этот человек, но, все еще не в силах поверить, что он все понял правильно, Зак переспросил, — То есть вы хотите, чтоб я все, что у меня есть, отдал вам?

— Вот именно, молодой человек, вот именно! — старик просто сиял от счастья, видя такое понимание со стороны Зака.

— Так… А если я не захочу вам все отдавать? — спросил Менский, уже понимая, к чему идет дело.

— О, молодой человек, вы лучше не говорите такие кощунственные речи! Вам этого, молодой человек, уж поверьте старику, лучше даже не знать.

— А все же? — решил окончательно уточнить Зак, прежде чем приступить к действию.

— Ну… Если Вы так настаиваете, то я Вам отвечу. Вы будете умирать долго и болезненно, Вы будете молить нас о пощаде, и… Поверьте, молодой человек, мне бы очень не хотелось допускать подобного поворота событий, а потому…

— Эх, — покачал головой Зак, видя, что братья-близнецы уже все достали длинные и очень нехорошие мечи, предназначенные, как оценил Зак, не столько резать, сколько вырывать куски мяса. Причем, судя по темно-бурой окраске, применялось это оружие не так уж и редко, а значит судьба бедняг была уже решена. Не особо одобряющий методы Заксэра и Квитэра по борьбе с преступностью, на этот раз великий гуманист Зак решил себя не сдерживать. — Жизнь я вам, конечно, оставлю, но уж за остальное простите… — добавил он, и, выхватив из-за спины меч, коротко бросил, — К бою!

Бритоголовые вызов правителя Мена приняли. Едва не затоптав старичка, они дружною толпою бросились вперед, даже не сообразив, что вызывающий на бой двадцать дюжих мужиков почти еще юноша требует некоторой осторожности. Но в то же время как Зак понял — двадцать дюжих мужиков хоть ему и не опасны, но поцарапать случайно могут. А потому особо не церемонился.

Сказать, что бой был тяжелым и продлился долго, это равносильно тому, чтоб сказать, что звезды светят ярче солнца и зимой намного теплее, чем летом. То есть данное утверждение было бы абсолютной и безоговорочной неправдой. Бой закончился менее чем за десять секунд, причем обладай противники Зака хоть каким-то подобием на мозги, они вполне бы могли продлить этот срок хотя бы до нескольких минут. Увы, первые пять бритоголовых так и не поняли, что их противник умеет фехтовать, вторые пять так и не догадались, что их братья-близнецы подозрительно быстро лишились большинства конечностей, а остальные десять и вообще осознали, что что-то происходит не так, как надо, только почувствовав, что дырок в их организме стало в несколько раз больше необходимого, а общая площадь поверхности заметно уменьшилась. Если обобщить все произошедшее, то не прошло и пятнадцати секунд с начала боя, как в подворотне осталось всего два целых человека — Зак и тот самый интеллигентного вида старичок. И хоть совсем недавно он просто так и разливался в своих вежливых речах, то теперь скорее напоминал манекен из магазина, к которому кто-то подсоединил низкочастотный вибратор. То есть, если простыми словами, просто стоял и трясся, игнорируя попытки Зака вызвать его на честный бой или хотя бы добровольно сдаться. Догадавшись, что случай это уже клинический, и что даже приди старик в себя до того, как сюда прибудут стражи порядка, заниматься не легитимной деятельностью он больше не будет, Зак его пожалел. А потому не особенно резал, а только так, в качестве компенсации за моральный ущерб, забрал себе висевший на поясе кошель с порядочным количеством чего-то гремящего, да так и оставил, вернувшись назад на площадь. Там, подозвав первого попавшегося полицейского, он порекомендовал ему осмотреть повнимательнее ту самую подворотню, и спокойно отправился в сторону кафе, попасть в которое в прошлый раз ему не удалось. На этот раз поход оказался более успешным, и, заняв удобный столик в углу, Зак занялся изучением меню, сверяя цифры с тем, что у него уже собралось.