Суккуб: Поймать демона! (СИ) - Фред Винни Страница 10

- Ты думаешь, что я была против его лекций, даже высказывалась об этом, а потом резко изменила мнение и стала ходить к нему. Да, так и было, я признаю. Я погорячилась и поспешила с выводами. Я хотела защитить тебя от этого всего, а потом сама же на это попалась. Но у меня, в отличие от тебя, есть причина.

- Причина ходить с ним в ресторан? - всё-таки не выдержала я, подняла глаза и посмотрела ей в лицо, она нахмурилась:

- Откуда ты знаешь?

- Следила за вами, - фыркнула я, - весело провели время?

- Отвратительно, - без тени юмора поморщилась Лейли, - он вёл себя как шлюха, Никси, он со всеми себя так ведёт. Я так поняла, у них там так принято, так что это ни о чём не говорит. Он всех студенток лапает, вне зависимости от того, липнут они к нему или просто терпят, достаётся всем. Он демон, я подозреваю, что минимум на восьмую, а то и на четверть - лапая энергетически положительных, он тянет из них силу. И я была права, он не преподаватель, у него нет педагогического образования, преподаёт у нас он исключительно благодаря своим деньгам и связям, эти часы не будут записаны в наши дипломы, потому что они проходят по ведомостям как факультативы.

- В ресторане он тоже для тебя факультатив проводил? - прошептала я, сама слыша в своём голосе шипение змеи, Лейли поморщилась:

- Это общественное место, довольно людное, мы были там днём и ушли по отдельности, тебе не в чем меня подозревать.

- Ты мне не сказала. Значит, чувствовала себя виноватой. Значит, есть причина.

- Я не хотела делать тебе больно, - устало вздохнула Лейли, - я видела, насколько ты от него в восторге.

- Ты видела, насколько я от него в восторге, но всё равно пошла с ним в ресторан, - с саркастично-серьёзной мордой кивнула я, она поморщилась с досадой, сказала чуть громче:

- Он пригласил меня в почти ультимативной форме, мне пришлось идти.

Я саркастично рассмеялась тем непривычным усталым смехом, который появился в кофейне и бесил даже меня саму, Лейли передёрнуло.

- Мы говорили о науке и войне, ничего романтичного, уверяю тебя.

- Конечно, - закивала я, - как же иначе? И после этого разговора ты пришла на его лекцию. Он тебя так впечатлил?

- Да, он меня убедил, аргументированно и логично. И предложил очень хорошую работу на зимнюю практику.

Я фыркнула, потёрла лоб и вздохнула:

- Зачем тебе работа? - напоказ смерила взглядом её серьги, вышивку на вороте и рукавах, туфли, подняла брови: - На косметику не хватает?

Лейли закрыла глаза с такой болью, что мне на секунду стало страшно, саркастичная снисходительность испарилась, но я продолжала молчать и ждать ответа.

Она долго молчала, потом медленно глубоко вдохнула и сказала каким-то неживым, слишком ровным тоном:

- Об этом пока никто не знает, но тебе я скажу. Не хочу, чтобы ты узнала от кого-то другого, но тебя попрошу всё же сохранить это в тайне, в память о нашей былой дружбе. Если тебе не сложно.

А вот это прозвучало с намёком на сарказм, она достаточно меня знала, чтобы понимать, что я не пример сдержанности в таких вопросах. Рискует.

- Моя семья этим летом обанкротилась, Никси. Если ты помнишь, мой отец занимался лошадьми, упряжью, каретами, фургонами и грузоперевозками, это семейный бизнес, фирму создал ещё мой прадед, она хорошо зарекомендовала себя и пользовалась безупречной репутацией. Но этим летом на нешей Грани появился Джи-Транс, который молниеносно и беспощадно выдавил из ниши всех конкурентов. Порт выглядит заброшенным, склады либо пустуют, либо арендованы Джи-Трансом, на верфи гниют недостроенные корабли, работники либо уехали, либо пошли работать в Джи-Транс. Породистых лошадей продают Джи-Трансу, обычных рабочих лошадей и быков забивают на мясо, прямо на заводах, по Упряжной улице кровь течёт непересыхающим ручьём. Это называется прогресс. Лошади морально устарели. И бизнес моей семьи морально устарел, акционеры в панике изъяли деньги, кто успел. Кто не успел, те сейчас судятся, разрабатывая стратегию разрывания на куски остатков имущества моей семьи. Отец продал лошадей, склады, заводы и вспомогательные производства, и заложил дом, чтобы расплатиться хотя бы по части обязательств. Сейчас идёт судебный процесс, его затягивают как могут, но результат почти предрешён - мы банкроты. Кредиторы раздели нас до исподнего, у меня есть только то, что я сюда привезла в чемоданах, мать настояла, чтобы я забрала всю одежду и украшения, они сейчас проходят по документам как детские вещи, я по закону несовершеннолетняя, пока что. Но как только мне исполнится 21, я буду отвечать вместе с остальными членами семьи, и буду платить по долговым обязательствам процент от дохода, наверное, лет десять, может больше, сумма там впечатляющая. Я привезла тебе в подарок книгу потому, что у меня банально не было денег на нормальный подарок, ты себе представить не можешь, как это унизительно, быть бедным. Это невыносимо, если все узнают, я уйду из Академии. Так что мне нужна работа, Никси, причём мне нужно найти её срочно, потому что если я этого не сделаю, то мне будет нечем платить за третий курс, и тогда у меня не будет не только дома и приданого, но ещё и образования. Мне нужен доход, как можно больший и как можно быстрее, пока я ещё не плачу по обязательствам. Либо доход, либо богатый муж.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она в первый раз подняла на меня глаза, я увидела в них бездну боли, но не увидела стыда или слабости – ей не стыдно, ей не в чем себя винить, она просто пытается выбраться из жизненной ситуации, которую не создавала. И она сделает для этого всё необходимое, даже если будет тяжело. Она сильная. А я нет. Я отвела глаза.

– На нашей Грани уже многие знают о банкротстве моей семьи, и здесь некоторые знают, хотя и не трубят об этом. Я уже получила несколько предложений стать содержанкой, от богатых мужчин, способных сильно помочь. Если к концу года я не найду работу и не скоплю необходимую сумму, то я одно из них приму, просто для того, чтобы продолжать учёбу, родителям за неё платить нечем, Академия дорогая, переводиться из неё некуда, в Мирах полукровок никто не ждёт, а на Вершинах таких учебных заведений нет, там придётся выбирать другую профессию и начинать с первого курса, я не могу себе это позволить, даже если продам все платья и украшения. Я бы их раньше продала, но мне мать запретила, категорически, она рассчитывает, что с их помощью я найду себе богатого мужа, за полгода-год, и он решит все наши проблемы. Сказала, что «на данный момент твоя молодость и красота – единственные активы семьи, нужно распорядиться ими с умом». Я ищу способы, но пока как-то не особенно успешно.

– У тебя есть хотя бы на жизнь деньги? – перехваченным голосом спросила я, она косо улыбнулась с холодными глазами:

– Я работаю ночным администратором в отеле, у меня есть зарплата. Но она не особенно высокая, на ней одной не выедешь. Зато там кормят и можно бесплатно пользоваться прачечной.

Я закрыла глаза, она продолжила:

– Билеты на концерты и в театры мне дарят по знакомству, рестораны дают скидки и купоны взамен на фото и отзывы в журналах, я их и на первом курсе писала, но теперь они стали чуть менее честными. Думаю, рано или поздно кто-нибудь меня раскусит и я перестану их писать. Мне действительно нужна работа, которую предлагает исТер, я посчитала, за две практики и лето я как раз накоплю на два семестра третьего курса. Я не буду больше с ним тесно общаться, только по необходимости, а тебе я бы посоветовала вообще с ним не пересекаться, не ведись на внешний лоск, он демон, он вообще по-другому мыслит, у него чуждая нам мораль... если он вообще подозревает о существовании такого понятия, как мораль. Он научился мимикрировать под энергетически положительных созданий, но это маска, суть у него хищническая, мы для него – еда, а к еде нельзя относиться как к равному, это биологически абсурдно. Ты понаблюдай за ним внимательно, как он смотрит на нас, как разговаривает... это на первый взгляд не заметно, но если приглядеться, поговорить с ним, попробовать с ним не согласиться, поспорить, вывести на дискуссию, как-то попытаться заставить на себя посмотреть, что-то под себя изменить, то становится очевидно, что он вообще в нас не видит ни собственного мнения, ни гордости, ни достоинства, мы все для него – функция, способ достижения его цели.