Роберт Шекли - Божий дом Страница 11

— Не друзья? — переспросила Мими. — Кто же они тогда?

— По сути, просто знакомые. И даже не знакомые… просто я им кое-чем обязан. Что скажешь, если я приглашу тебя вечерком в «Слава Богу, пятницу»?

Опять неубедительно, с запинкой и как бы признавая свою вину.

— Ты стыдишься меня, Артур?

— Нет же! Как ты могла так подумать? Просто-напросто…

— Тогда пригласи в дом и познакомь. Признав безвыходность ситуации, Артур капитулировал.

— Если ты настаиваешь… — произнес он тоном, который мог бы подразумевать собственное достоинство, если бы Артур умел лучше владеть собой.

Мими вошла — и первой, кого она увидела, оказалась Луума, распростертая на кушетке с половинкой сырого цыпленка в одной руке, квартой пива в другой и тарелкой мяса по-карибски с жареной картошкой, установленной на пузе. Луума смотрела по телевизору дневную мыльную оперу.

— Мими, позволь представить тебе Лууму. Луума…

— Привет тебе, крошка! — воскликнула богиня, с ужасающей энергией вскочив на ноги и расшвыряв мясо и картошку по всему полу.

Затем Луума отерла сальную руку об юбку — полурулон вельветина, кое-как обернутый вокруг ее могучих телес, и протянула Мими руку. Мими взглянула на эту руку, как на гнилую радиоактивную рыбу, но, пересилив себя, храбро коснулась пальцев Луумы и тут же отдернула свои. И сказала небрежно, в манере, которую в ее кругу почитали за нормальный разговор:

— Вы у нас в городе проездом?

— Не-а, мы здесь задержимся на какое-то время, — отозвалась Луума и оглушительно воззвала:

— Эй, Листячок, иди сюда, познакомься с Артуровой милашкой!

Листячок выскочил из ванной, закутавшись в полотенце, которое оказалось, однако, слишком узким, чтобы полностью укрыть его гигантский мужской орган. Поддерживать вежливый разговор стало для Мими затруднительным, хотя Листячок был вполне учтив в своем обычном возбужденно-напыщенном стиле. Но доконало Мими появление Йааха, вывалившегося из дальней спальни в юбчонке наподобие шотландской, но из поросячьих шкурок, — он добыл их у мясника, который полагал, что покупатель хочет сварить или испечь шкурки и съесть, а отнюдь не напялить на себя в натуральном виде. Для бога детоубийства наряд был более чем подходящий, однако Мими в ту же секунду сделалось дурно: из кое-как сметанных швов сочилась черная кровь.

— О Боже, — всхлипнула она, — меня сейчас, кажется, вырвет…

А тут из задней комнаты выпрыгнул еще и Ротте.

— Можно, я ее съем? — осведомился он, облизываясь.

Мими выбежала из дома сломя голову. На следующий день она вернула Артуру обручальное кольцо (предварительно оценив и выяснив, что оно дешевенькое) с ледяной запиской, объявляющей помолвку расторгнутой.

Глава 11

Когда к Артуру в гости заглянул Сэмми, его реакция на богов оказалась противоположна той, какую продемонстрировала Мими. Она нашла их отвратительно вульгарными, а ему они показались забавными простаками. В то же время он без особых усилий примирился с мыслью, что они действительно боги.

— А ты умеешь копать вглубь, — обратился он к Артуру, расположившись в гостиной и поигрывая бутылкой пива. Беседовал Сэмми в основном с Листячком и Луумой, а Артур сидел рядом на стуле с прямой спинкой, погибая от замешательства. — Кто мог всерьез подумать, что твоя мифология может иметь практическое применение? — Вновь обернувшись к Листячку, Сэмми сменил тему:

— Не хочу обидеть, но у вас припасены какие-то трюки? Понимаю дело так, что боги способны на множество трюков…

— Ты про трюки? Разумеется, у нас припасены трюки. Ну-ка, Луума, покажи Сэмми, как ты изображаешь птицу.

— Смотрите…

Она встала, шумно вздохнула и принялась махать руками — все быстрее, быстрее, быстрее. Потом начала вращаться, для столь топорно сбитой фигуры поразительно легко. И вскоре закрутилась, как волчок, с немыслимой скоростью, ее красно-черное одеяние (купленное Артуром на уличной распродаже) раздувалось и хлопало на ветру. А потом действительно разогналась и теперь сама поднимала ветер, разворошивший кучу газет в углу. При этом она постепенно съеживалась в размерах и, когда наконец остановилась, превратилась в крупного ворона с черно-красным платком, повязанным на шее.

— Понравилось? — спросила она, не то каркая, не то щебеча.

— Великолепно! — воскликнул Сэмми. — Ну и представление!

Ворон похлопал крыльями и поднялся в воздух, выписывая по комнате головокружительные виражи, и вдруг — хлоп! — в один миг опять превратился в Лууму, слегка ошалевшую, но весьма довольную собой.

— Великолепно! Просто чудесно! — повторил Сэмми. И к Артуру:

— Слушай, малыш, из этого можно сделать прибыльное дело!

— Говоря по правде, — сказал Артур, — с деньгами у меня стало туговато.

Сэмми пожал плечами.

— Расследование должно закончиться с недели на неделю, и тогда я выпишу тебе чек. Но когда в доме полно самых настоящих богов, какие могут быть проблемы с деньгами?

— Принимать богов в качестве гостей обходится недешево.

— Мы же внесли свою долю, — возмутился Листячок. — Разве мы не привезли тебе ничего из Божьего царства?

— Вы про слитки? То, что я выручил за них, уже истрачено.

— А все остальное барахло?

— Не приложу ума, что с ним делать, — признался Артур. — Я же не владелец антикварной лавочки.

— Можно мне взглянуть? — вмешался Сэмми.

Листячок удалился в гараж и притащил большую картонную коробку с вещицами, какие боги привезли с собой из неведомых краев, откуда прибыли сами. В коробке были кольца, броши, подвески и серьги, чаши и кубки, резные и литые статуэтки, браслеты и прочие безделушки. Сэмми перебрал все вещицы одну за другой.

— Здесь есть кое-что ценное, — сообщил он, помолчав. — Вот это похоже на золото, полным-полно серебра, и готов держать пари, что некоторые из драгоценных камней — настоящие. А уж о качестве изготовления и говорить не приходится.

— Понятия не имею, что со всем этим делать, — заявил Артур.

— Зато я имею, — не смутился Сэмми. — У меня есть парень, способный оценить стоимость камней и металла. Кое-что в этой куче выглядит по-настоящему древним. И есть парень, который может сбыть это добро на специализированном ювелирном рынке.

— И не придется указывать, откуда оно взялось? — усомнился Артур.

— Есть еще один парень, который может заняться подготовкой свидетельств о происхождении антиквариата. — Тут Сэмми обратился к Листячку напрямую:

— Не разрешите ли мне утрясти для вас данное затруднение? Я выколочу максимальную цену, а за комиссию возьму всего-то десять процентов. Будут еще кое-какие расходы, и все равно условия выгодные, не правда ли?

— По мне так все хорошо, — заявил Листячок.

— Стало быть, договорились, — обрадовался Сэмми, тряся Листячку руку.

— Есть еще кое-какое добро, — вмешалась Луума.

— Какое? — заинтересовался Сэмми.

— Мы подобрали его, — когда бродили по окрестностям в поисках пищи. Оно сложено в глубине гаража под брезентом.

На сей раз они отправились в гараж все вместе и обнаружили там аккуратно сложенные штабелем два тридцатидюймовых телевизора в фабричной упаковке, почти новую электрическую газонокосилку и сверлильный станок.

— Где вы все это взяли? — требовательно спросил Артур. — Я же ничего этого в глаза не видел!

— Мы решили, что тебе незачем об этом знать, — ответствовала Луума. Ты интеллектуал, и мы тебя уважаем. А вот твой друг — истинный бизнесмен.

— Точнее не скажешь, я бизнесмен, — объявил Сэмми. — Дайте мне парочку дней. Я знаком с людьми, которые знакомы с другими людьми, и те избавят вас от этого имущества с самой пристойной оплатой.

— Не возражаю, — откликнулась Луума, и Листячок кивком подтвердил свое согласие.

— Это неэтично! — возгласил Артур.

Все посмотрели на него так, будто он остался последним сумасшедшим на Земле.

— Не надо судить богов по человеческим меркам, — молвил Сэмми.

— Мне нравится твой друг, — высказался Листячок.

— Попозже вечером я вернусь сюда с грузовичком. Приятно иметь дело с вами, ребята.

С чем Сэмми и удалился, напевая: «Вот и настали вновь счастливые денечки…»

Глава 12

Деловые способности Сэмми были великим благом для богов, а Артура привели в изрядное изумление. Прямо на глазах Сэмми вырос из тощенького младшего брокера, над которым вечно подшучивали друзья, в важную криминальную фигуру со связями по всей Флориде. Товара на продажу день ото дня прибавлялось и прибавлялось, и Сэмми проявлял высочайшее умение избавляться от чего угодно, пряча следы в лабиринте сделок, — одни операции он фиксировал на бумаге кодом собственного изобретения, другие просто держал в голове. Он стал экспертом по украшениям и безделушкам божественного происхождения, нашел поставщиков излюбленной богами еды. Все было шито-крыто, поскольку сопровождалось щедрыми пожертвованиями в полицейские благотворительные фонды. И уж, конечно, Сэмми очень неплохо жил со своих десяти процентов, не говоря о беспрерывно возрастающих текущих расходах.