Ольга Мяхар - Дневник кота мага Страница 11

— Это был редкий и очень старый вид вампиров, и она всегда была голодна.

Мяукаю, жестами показывая, что сказку больше не хочу. Мне кошмары потом сниться будут.

— Да-да, я понял. Потерпи.

Чего терпеть-то?

— И вот однажды самый главный вампир, собираясь на бал, решил надеть красную шапочку.

Извращенец какой-то, а не вампир.

— Но когда он ее надел, страшная боль пронзила его голову. Он испугался, повернулся к зеркалу, а там... Тьфу, кот! Ты зачем мне в рот лапу суешь?

А как еще тебя заткнуть? Ты вообще в курсе, что детям на ночь такое слушать вредно? А кошки — вечные дети!

Сай, кажется, меня понял. Ну или просто обиделся, а потому отвернулся и демонстративно засопел. Закры­ваю глаза, с трудом погружаясь в сон и искренне надеясь не встретить там плотоядных шапочек и безголовых вампиров.

Вторник

07:15

Утро... такое раннее, что порядочные коты за утро его и не считают вовсе. Сижу на животе у Сая и мрачно, громко, нудно мяукаю на одной ноте. Когда-нибудь я его достану. Уверен.

— Кш.

Меня переложили рядом на подушку, плотно прижа­ли и сонно попросили заткнуться. А мне в туалет приспи­чило! А лотка нет... Маг — тот вот никогда о лотке не за­бывал. Ой, на пузо не дави, дурак!

Поздно.

Если что, я не виноват. И вообще — меня тут не было.

07:20

Сай изучает кровать, мрачнея на глазах. Встрепан­ный, со сбитой набок копной волос и в мятой рубашке, он не производит впечатления выспавшегося человека. Явно хочет что-то сказать. Сижу у своей тарелочки, стоя­щей у окна, и внимательно на него смотрю. Интересно, он меня сейчас покормит или потом?

08:12

Садист! Гад! Друг, тоже мне! Сижу в углу, зад все еще болит от ударов газеткой, а поесть так и не дали.

Ну, вот что он за человек? Ему друг нужен или враг?! Я ведь отомщу, и страшно. Как раз он вышел из комнаты, наказав мне сидеть на месте и думать о своем поведении. Ну-ну. Зря ты все-таки куртку не захватил.

08:16

Художественно точу когти о куртку. Глубокие разрезы и борозды необыкновенно украсили куртку, теперь кус­ками свисающую с кресла. Отошел назад, полюбовался. Остался страшно доволен. Потом перетащил в угол ком­наты подушку и демонстративно на нее лег. Сумку с остатками еды я, кстати, отволок туда же. И нашел киль­басу! И вот пусть только попробует сказать, что я не сижу в углу, как он и просил. Садист.

09:12

На полный желудок бегать вредно, я всегда это знал. Ношусь по таверне, петляя меж лавок и ног посетителей. При этом приходится уворачиваться от пульсаров и фа­ерболов, поражаясь собственной везучести. Зато вот Саю не повезло, как обычно. Очередной его залп сбил с ног входившего в таверну гнома, следом за которым шел це­лый батальон. Я как раз красиво пролетел мимо бороды карлика, едва не сбив его в прыжке. Раззадоренный Сай, сжимающий в свободной руке остатки куртки, стрелял, уже не целясь, — на поражение. А гном... гном просто не ожидал, что у кого-то на него поднимется рука. Да еще вот так сразу: не успел зайти — уже расстреляли и вы­швырнули обратно на руки соотечественников.

Тишина. Шорох. Останавливаюсь, едва дыша и удив­ленно оглядываясь по сторонам. Народ тихо и очень ак­куратно линяет наверх или уходит через черный ход, со­чувствуя бледному, как смерть, трактирщику. Сай гордо застыл в центре комнаты, пытаясь понять, что теперь бу­дет, и молча глядя на дверь.

Мудро решаю занять место повыше, дабы не пропус­тить такое пикантное зрелище, как битва дюжины гно­мов и одного щуплого нервного идиота. К счастью, за­клятие не даст ему умереть. Интересно будет посмот­реть — как.

09:23

Битва потрясала. Лежу на балке, мяукая в ажиотаже и нервно дергая хвостом.

Они его запинали! Просто, эффективно и без выпенд­режа. Правда, до этого минут пять бегали по таверне, пы­таясь догнать. Потом еще пять минут орали: знает ли он, кто они и кто он?! Потом угрожали, описывая, что имен­но с ним сделают, в ходе чего психанувший парень создал шаровую молнию размером с телевизор и всех подорвал на месте. Даже меня чуть не сдуло. На месте таверны осталась воронка и три стены. Ну и потолок, со мной на балке. Пребывающие в сознании — пинают отрубивше­гося Сая, изредка падая и держась друг за друга.

Я им восхищаюсь безмерно. Какой человек! И ведь сражался до конца против превосходящего численно­стью противника. Пожалуй, зря я на него так дулся. Лад­но уж... прощаю.

10:01

Гномы ушли. Хозяин трактира так и не очнулся. Сле­заю вниз, подхожу к парню и мурлыкаю на ухо. Он слабо поднял правую руку и неуверенно меня погладил, тяжело дыша и глядя на мир сквозь узкие щелки опухших глаз.

— Кот.

Киваю и пытаюсь взяться за воротник зубами, чтобы утащить обратно в комнату... если она осталась цела. В данный момент сквозь дырявый потолок заглядывает се­рое небо и капают редкие капли дождя.

— Пусти... у тебя сил не хва...

Со скрипом тащу его за собой, радуясь, что маг наде­лил меня суперсилой. Сай удивленно молчит, не мешая себя транспортировать. Гм... как бы его по лестнице на­верх затащить?

— Они ушли?

Выплевываю воротник и прикидываю число ступе­ней.

— Гномы.

Что? А... так он еще не очухался.

— Мяу.

— Я так рад... И чего так взъелись? Сволочи.

Вздыхаю и мужественно тащу его вверх по ступеням.

Парень взвыл уже на третьей, вырвался и сумел встать на четвереньки. Довольно за ним наблюдаю.

— Да и хрен с ней, с курткой. Пошли, кот. Надо вещи забрать.

Киваю и иду следом, вспоминая об оставленной в но­мере кильбасе и радуясь, что не успел ее доесть. Вот сей­час и доем.

14:07

Номера нет. Кильбасы нет.

Стоим на главной городской площади с вкопанными по краям столбами и ищем объявление о найме на рабо­ту. Мокрые, замерзшие, усталые и не слишком вменяе­мые с каждым часом мы все меньше и меньше верим в то, что ее найдем.

Лужи тут еще... грязь страшная. Бреду, изредка прова­ливаясь в месиво чуть ли не по шею и страшно от этого страдая. Я устал, хочу есть и спать, и мне все надоело! Ца­рапаю бредущего к следующему столбу Сая, пытаясь убе­дить его взять меня на ручки.

Парень остановился и молча на меня взглянул. С меня стекают комья грязи, я мокрый и очень страшный. А еще у меня глаза размером с пять рублей и огромная слезинка в каждом.

На руки меня все-таки взяли, что-то пробурчав под нос и тяжело вздохнув. Прижимаюсь к нему дрожащим тельцем и кутаюсь в края плаща... Так намного лучше. И чего он раньше не догадался меня взять на руки?

17:10

Мы нашли работу!

Стоим перед последним столбом, щурясь на объявле­ние, стекающее вниз и держащееся на последнем кусочке клея, растянутом, как большая белая сопля.

Там сказано об оплате в пять серебряных монет тому, кто первым поймает и принесет голову кладбищенского зверя. Голову надо доставить капитану городской стра­жи. Сам зверь изображен ниже, причем довольно не­внятно и кусками. Я распознал ряд зубов, горящие между ними глаза и ирокез в виде растопыренных над головой пальцев. Типа... нападает?

В остальном монстр выглядел худым и голодным до крайности. А еще у него было четыре лапы, и росли ко­лючки из-под мышек. Я уже люблю художника. Человек явно пытался воплотить на бумаге свой личный ночной кошмар в надежде, что поймают хотя бы его.

— Что скажешь? — Сая колотит от холода, нос поси­нел, но лицо бледное и суровое.

Я и сам замерз так, что дальше некуда. А если мы пой­маем этот ужас и получим пять серебрушек — это ж це­лый месяц жизни в любой приличной таверне!

— Мяу! — Жестко и убедительно.

Сай кивнул и сорвал объявление, чихнув от холода.

Дождь, почувствовав наш настрой, зарядил сильнее, чуть ли не стеной рухнув на город. Стоим такие одинокие у края площади и собираемся с силами, чтобы пойти к го­родским воротам. Кутаюсь в плащ сильнее, пытаясь со­хранить остатки тепла и обогреть хотя бы часть Сая. Не­навижу воду, просто терпеть не могу.

17:32

Стражники у ворот поржали над желанием мокрого, грязного парня выйти ночью за ворота и совершить вели­кий подвиг. После чего нас заволокли в караулку и усади­ли у огня, сунув в руки тарелку горячей похлебки. Я кое-как вылез из-за пазухи трясущегося парня и уселся посреди стола, нервно мотая мокрым хвостом и пытаясь отряхнуться. Меня погладили, потрепали, потискали, за­мотали в чью-то грязную рубашку и поставили у лап плошку с теплым молоком. Лакаю, отогреваясь и изредка чихая, пока парень рассказывает о своих приключениях.

Народ тут, кстати, неплохой. Понимающий. Вон он им рассказал о своем проклятии, так никто не стал убе­гать с воплями или выставлять нас обратно под дождь. Некоторые даже пошутили, что и сами прокляты, раз па­шут на такой работе, да еще и женаты на редких... жен­щинах. Парень улыбнулся и поведал о гномах.