Ольга Мяхар - А обещали сказку… Страница 12

— Нет, — сказала, как отрезала.

Разочарование общественности. Бородач сплюнул мне под ноги и спросил, что я тогда вообще могу.

Смотрю на Хорта. Мне отвечают равнодушным и чуть презрительным взглядом.

Вот всегда так. Как помощь нужна — ни у одного не допросишься. Ладно… тогда буду импровизировать.

Глаза невысокого паренька сверкнули из-за отросшей челки, а пальцы сжались в щепоть и засветились алым.

Стражники наблюдали, затаив дыхание и прислушиваясь к тихому шипению. Что именно сейчас будет — никто не знал.

Взмах руками. Веер алых искр упал на доспехи мужчин, издавая низкий мелодичный стук при соприкосновении с металлом.

Все застыли. Парень, сжав зубы и насупившись, наблюдал, сам не зная, что именно только что сделал.

Из-за плеча высунулась заспанная рыжая морда и угрюмо всех осмотрела.

— И чего ждем? Пошли в город, я есть хочу.

— Сейчас, — напряженно. Сжимая кулаки и закусывая губу.

Еще минута молчания. Мимо пролетела птичка, радостно щебеча на лету.

— Я не понял, — ехидно, — ты что, решил заночевать у ворот?

— Нет.

— Тогда что?

— Жду, когда подействует заклинание.

Тихий хмык.

— Если ты про заклинание окаменения, то поздравляю. Оно уже подействовало. Пройдет к утру. Это, правда, на мой взгляд, слегка радикальный способ проникнуть в город, но эффективный, тут уж ничего не скажешь.

Сердце пропустило удар. Тупо пялюсь на не меняющих выражения лиц стражей. Хорт подошел и постучал пальцем по лбу бородача. Звук — будто и впрямь стучат по камню.

— Мм… Мурз…

— Да? — лениво зевая.

— А… как снять заклятие?

— Зачем?

— Ну. Я его, в некотором смысле, нечаянно наложил.

— Н-да? Тогда у тебя явный талант. Наложить трехступенчатое заклинание из разряда высшей магии, которая никогда не давалась Вирху, НЕЧАЯННО — это и впрямь круто. А теперь пошли, я есть хочу. И нет, расколдовывать я их не буду и тебе не советую. Мало ли что еще нечаянно вспомнишь.

Поворачиваюсь к Хорту, но тот уже целеустремленно шагает по городу, не оглядываясь на меня.

Вот зараза, блин.

Ладно, фиг с ними, со стражами. Надо догнать любовь всей своей жизни.

Остановились в первом попавшемся трактире. Котенок сказал, что заклинание окаменения еще и память за последние сутки стирает, так что искать нас будут вряд ли. Сердце отпустило, и я смогла наконец начать наслаждаться местной кухней.

Хорт заказал всего и сразу, после чего просто сидел и смотрел, как я ем. Пристально. Холодно. И с ненавистью.

Давлюсь колбасой.

— Э-э-э… Хорт.

— Да?

— Кх-кх. Ты не мог бы отвернуться? Я смущаюсь.

— Чего? — Это кот. Сидит посреди стола, по уши в сметане, и смотрит удивленно и непонимающе.

— Ну… когда меня так ненавидят, кусок как-то не лезет в горло.

Хорт хмыкнул и откинулся на стену, прикрыв глаза и сложив на груди руки.

— Теперь есть можешь? — спокойно и тихо.

Киваю, откусывая небольшой кусок от какой-то птицы. Не вовремя приходит на ум мысль об оплате. И чем я буду расплачиваться за трапезу? Жую, думаю. Мурз просит немного мяса — отдаю крылышко.

Н-да-а… проблемка.

— Господа откушали? — Хозяин — низенький коренастый гном — возник рядом, словно из ниоткуда. Смотрит, ждет, улыбается.

А я только-только успела дожевать последнюю ложку салата. Как раз рылась в карманах, надеясь на чудом завалявшийся золотой. Это ж надо умудриться потерять полтысячи золотых! Хоть вешайся.

— Д-да, — киваю, медленно отодвигая тарелку и стараясь улыбаться не менее широко.

Котенок икал, сидя в плошке из-под сметаны.

— Что ж, хорошо. Счет сейчас оплатите?

— А что, можно потом? — наивно.

Улыбка хозяина подувяла.

— Нельзя, — все еще ласково.

— Тогда сейчас, — вякнул котенок.

Хорт даже глаза не открыл. Опять мне выпутываться.

— А… Вам повезло!

— Да?

— Да. Я — маг. И могу расплатиться кое-чем более ценным, чем презренное золото. — Стараюсь, чтобы голос не дрожал на слове «презренное».

Улыбка на лице хозяина таверны и вовсе сошла на нет. На меня смотрят угрюмо и крайне недружелюбно.

— То есть денег нет.

— Ну… волшебство — гораздо ценнее.

— Хм. Что ж. Ежели не врешь, то пошли со мной.

И меня больно схватили за волосы и куда-то с силой поволокли. Едва не рухнул, кое-как пробираясь между лавками с завсегдатаями, под веселый хохот последних. Котенок и Хорт остались сидеть на месте. И почему-то им никаких претензий выставлено не было? Вот так всегда: чуть чего — сразу я. Шишки собираю.

Мы поднялись на второй этаж, и меня чуть ли не пинком закинули в одну из комнат. Кое-как удержалась на ногах, выпрямившись и оглядываясь по сторонам.

Комнатка небольшая, освещена только двумя стоящими на тумбочке у кровати свечками. На полу и стенах — дорогие ковры. А из всей мебели — кровать, тумбочка и небольшой деревянный стул.

Я нахмурилась, не понимая, зачем меня сюда привели. Гном ткнул пальцем в кровать и хмуро рыкнул:

— Вылечишь ее, и выпущу вас всех. А нет… мои ребята быстро дурь из тебя выбьют.

— И из товарищей? — с надеждой.

Удивленный взгляд из-под густых бровей.

— Небось не звери, их не тронем. В конце концов, ел и врал, что маг, ты один.

Вспоминаю кота, вымазанного в сметане. Тяжело вздыхаю.

Так. Ладно, что там у нас?

Подхожу к кровати, склоняясь над покрывалом. На ней, под кучей одеял, лежит довольно хрупкий, болезненного вида ребенок. Девочка: бледная, дышит тяжело, глаза закрыты, а по лицу стекают прозрачные капли пота. Сажусь на край, осторожно касаясь пальцами ее лба.

Плохо. Сильный жар. И Мурза нет рядом.

— Что с ней?

Гном сжимает зубы и отрицательно качает головой:

— Уже пять лекарей приводил. Все пытались вылечить, да даже жар сбить не смогли. А последний — так и вовсе сказал, что завтра, дескать, помрет. — На отца страшно было смотреть.

Прелесть какая. Что ж это за лекари такие?

Закрываю глаза. Пытаюсь сосредоточиться и чувствую, как сила медленно и как-то неохотно стекает в кисть, заставляя неярко сиять кожу чуть красноватым светом. Накапливаясь на кончиках пальцев, она застывает, словно в нерешительности, и медленно, лениво стекает на кожу девочки, впитываясь в нее и начиная поиск паразита.

Вокруг меня — тишина. Гном затаил дыхание, стараясь не мешать. Я же жду, когда сила даст знать о том, что именно и где нашла.

Мягкий тычок в ладонь, поток инфы, и цветная картинка пораженного детского мозга, разворачивающаяся перед глазами. Сглатываю, чувствуя, что меня подташнивает. Зараза нагло и безнаказанно расселилась в самих клетках, поразив почти три четверти мозга. И даже мне уже понятно, что спасти ребенка теперь — практически нереально.

Открываю глаза и закусываю клыками губу, едва не сорвав маскировку.

— Как заболела девочка? — Голос холодный и отчужденный. В глаза стараюсь не смотреть.

— Я… да первый раз ее сюда привез. Дочка она моя. Хотел хоть на месяц из гор вывезти. Город показать. А она прямо в пути и заболела. Сначала вроде бы ничего страшного, только небольшой жар и был. А потом…

Глаза гнома потухли.

Н-да-а…

— Я спросил: как заболела девочка, а не из-за кого.

Гном нахмурился, но ответил:

— Какие-то ягоды в дороге ела. Потом ей плохо и стало. Но это ягоды безопасные! Зеленика. Что с нее станется-то?

Ну. И что мне это дает? Я даже не знаю, что это за зеленика такая. Гм… зеленика. Похоже на «клубника». Эх! Хреновый из меня врач. Просто оттягиваю неизбежное.

— Через ягоды ей в мозг пробралась какая-то тварь. Размножилась и сейчас его жрет.

Шок. Гном сел на стул, боясь не устоять на ногах.

— То есть как… жрет?

— А вот так. Мыть фрукты перед едой надо. Она ж с гор, иммунитета к местной флоре и фауне никакого…

Что я несу? Хотя впечатлился. Слушает внимательно, глаза испуганные.

— А… как ей этот мумунитет-то достать?

— Поздно. Уже никак.

Хозяин опускает голову, сжимает кулаки и медленно встает. На какую-то долю мгновения мне показалось, что сейчас передо мной рухнут на колени. Но вместо этого у горла появилось холодное лезвие кинжала, неприятно царапнувшее кожу. Замираю, стараясь не делать резких движений и только сейчас понимая, насколько влипла.

— Вылечи ее, маг. Вылечи, или и самого убью. Клянусь.

Больно. Тонкая струйка крови стекает из надреза, будоража обоняние. Смотрю прямо перед собой, крепко стиснув зубы и сжав кулаки. Но клыки упорно лезут из челюсти, а из груди медленно поднимается голодное ворчание зверя. Блин, ведь не удержу. Запах крови плюс ярость, вызванная угрозой, — слишком сильные факторы. Он сейчас в бешенстве оттого, что кто-то посмел угрожать его телу. И мое упрямое сознание просто сметет, если не подвинусь.