Павел Блинников - МРС - Магико-Ремонтная Служба Страница 12

— Теперь, когда переходное поле выстроено, можно приступать к конструктурированию, — продолжил пояснять Квазар. — Есть два способа конструктурирования: первый — материализация Мало после создания модели; второй — конструктурирование онами, которые ткачи преобразует из Мало. Для более сложных и больших конструкций используют первый способ, потому что с Мало работать легче, но материализовать готовую конструкцию из Мало — очень сложно и тут требуется ткач не менее шестого разряда. Превращение Мало в оны малыми порциями гораздо легче, но тут уже туго придется конструктору — с онами работать труднее. Фактически сейчас в переходном поле застыл маленький кусочек Сна — только так вообще возможно создать что-либо из Мало или онов — но так как во Сне изначальная единица именно Мало, с ней легче работать…

А тем временем, в работу включился Арч — маленький мужичонка, почти лысый, но, если судить по полоскам — седьмой разряд. А точнее — ткач седьмого разряда. Он тоже подошел к кристаллу на конце Онитовой трубы, только гладил запорную арматуру значительно дольше Валета — почти минуту. Потом Арч подошел к переходному полю и легонько коснулся переливающейся пленки-границы. Внутрь поля словно запустили маленьких мушек, причем — много-много. Черненькие точечки закружились вокруг Валета, потом быстро собрались в комок и опять разлетелись, приобрели некое подобие очертаний. В целом конструкция машины примерно совпадала с той, что принята в восемнадцатой эпохе: четыре резиновых колеса, каркас из металла, внутри четыре сидения для пассажиров и водителя; двигатель же помещался в задней части, скрытый дополнительной дверкой, впереди отсек для вещей. Но пока конструкция напоминала лишь сплетение тонкий паутинок, будто художник сделал набросок вещи, а теперь предстояло ее раскрасить. Арч еще раз сходил к кристаллу, зарядился Мало, преобразовал в оны и подал в переходное поле. Опять вокруг Валета завертелись черные точки, снова собрались в комок и нашли свое место в конструкции — машина обросла вполне материальным двигателем и прочими механическим внутренностями. Эпсон смотрел на это с открытым ртом. Валет воплотил такое количество сложнейших узлов и деталей, и все — одним только усилием мысли. Ведь, чтобы создать конструкцию, ее надо представить в мельчайших подробностях, в голове должен быть самый настоящий компьютер, дабы просто запомнить механические узлы: каждый шланг, каждый болт, каждую гайку, каждую трубку, каждую заклепку…

Дело осталось за малым. Ткач сделал третий подход к трубе, и подал Валету оны для конструктурирования кузова. Не прошло и десяти минут, а посреди отсека уже стоит самая настоящая машина, будто кто-то приехал и небрежно припарковался прямо в конструкторском отделе. Валет порвал переходное поле, просто ударив по пленке кулаком, и машину можно отправлять по назначению.

— Даже не верится! — воскликнул Эпсон. — Даже во Сне у меня ушло бы больше времени! И что же, машина теперь не растает?

— Нет, — улыбнулся Квазар. — Она сделана из онов, поэтому не принадлежит Алям-аль-Металю. А вот если бы Валет конструктурировал ее из Мало, Арчу пришлось бы попотеть, чтобы обратить в оны целую конструкцию из Мало. Этим способом вообще редко пользуются. Обычно, если надо сделать что-то большое или сложное, конструктора делают отдельные детали, а потом уже монтажники их собирают по месту. Помните работу Драхана?

— Такое разве забудешь? — ответил Эпсон.

— Тот железный куб сконструировали в переходном поле из Мало, преобразованного в оны, а потом уже отдали в огненный отдел. Мы создаем множество сырых материалов для механиков, да и вообще для многих отделов.

— Потрясающе! А куда пойдут эти машины? — спросил Эпсон, наблюдая, как Валет перешел к созданию второй конструкции.

— Все туда же — в шестьсот шестьдесят шестую, — ответил Квазар мрачно. — На нее сейчас девяносто процентов МРС работает.

— Любопытно, — пробормотал магик, явно пропустивший последнюю реплику мимо ушей. — А я так смогу?

И решительно направился к запорной арматуре. Арч застыл на половине пути к ней же, и вопросительно воззрился на Эпсона.

— Вы что-то хотели, магик? — спросил ткач.

— Да, я хочу попробовать что-нибудь сделать. Да хоть ту же машину, только такую, как в моей эпохе. Ты не против?

— Конечно, нет, магик, — поклонился ткач — сейчас он значительно любезней, нежели тогда за игрой в камни. — Только вам необходим наряд. Расход Мало под постоянным контролем…

— А кто выписывает наряды? — перебил Эпсон.

— Вы и выписываете, — ответил Арч. — Я просто беспокоюсь, чтобы все было по бумагам, а то с меня в конце цикла спросят.

— Все уже готово, магик! — сказал Квазар, подойдя ближе. Зам что-то писал в пластине. — Я оформил вам наряд.

— В таком случае, я не могу вам препятствовать, — поклонился ткач. — Вам требуется моя помощь?

— Не знаю пока. Давай я сначала попробую, а если мне не хватит онов, ты подашь. Итак…

Эпсон дотронулся до кристалла, и сразу почувствовал приток вероятностей. Мало или оны различаются только когда их используют для создания чего-либо, а так, колдун может сотворить заклятье что из первого, что из второго. Эпсон держался за кристалл почти четыре минуты — все же колдун третьего уровня способен вобрать куда больше вероятностей, даже по сравнению с седьмым разрядом. Ощущая, как по сути переливается чудовищное количество силы, магик создал вокруг переходное поле. Получилось с одной стороны лучше, чем у Валета, а с другой — хуже. Магик построил переходное поле пять на пять метров — его подчиненные едва успели отскочить, дабы не нарушить переливающуюся пленочку. И половина запаса Мало ушло бесследно. Эпсон закрыл глаза, преобразовал остатки Мало в оны — теперь можно начинать конструктурировать. Усилие воли — и вот тысячи черных точек сформировали фигуру весьма похожую на ту, что сейчас создавал Валет. Весь запас Мало истек, колдун почувствовал легкую слабость и сделал знак Арчу — подать еще онов. Ткач неспешно исполнил приказ, впустив в поле еще вероятностей. Магик с трудом, но сумел взять их под контроль, и принялся конструктурировать детали машины. Получалось откровенно плохо. В двигателе зияли дыры, болты и гайки появлялись, но кривые, или с сорванной резьбой, колеса отличались по диаметру, и на все уходило очень много онов. Арч подал еще вероятностей, и еще, и еще — всего восемь раз; и только тогда Эпсон закончил конструкцию. В результате вышла кривая колымага, с всего двумя сидениями, без руля, а двигатель никогда не заработал бы, на его месте фактически сконструктурировалась куча кривых бесполезных механизмов.

Магик раздраженно порвал переходное поле и пробормотал Арчу:

— Ты сможешь избавиться от этого? — его палец указал на только что созданную машину, будто та должна магику денег.

— Я попрошу кого-нибудь из демонтажного отдела, — сказал Арч, и улыбнулся. — Не переживайте так, магик — у вас очень даже неплохо получилось. Я бы так, к примеру, точно не смог бы. Как и большая часть работников МРС.

— Но у него-то вон как выходит, — буркнул магик, кивнув на Валета.

— Так на то он и конструктор, — пожал плечами ткач. — Зато он не сумел бы преобразовать Мало в оны, а вы это сделали. Он не смог бы накопить достаточное количество Мало, для создания переходного поля и части конструкции. Да, Валет конструктурирует лучше вас, но вы умеете такие вещи, которые он никогда сделать не сможет.

— Хорошо, — сказал Эпсон чуть бодрее. — Но все равно избавься от этого?

Арч кивнул и пошел ассистировать Валету, а к магику подошел Квазар со своей картотекой.

— Магик, могу вас поздравить — Начальник только что прислал вам первое задание.

— Да? — приподнял бровь Эпсон. — И какое? Я ведь еще даже не окончил осмотр.

— Пара пустяков, но никто кроме вас не имеет права выполнить эту работу — надо получить на Складе кристаллы для Насосов Мало.

— А где у нас Склад?

— Склад находится не у нас, а в Главной Башне Службы Радости. Им он нужнее, так что…

— Ты хочешь сказать, придется ехать в Служебный Город? — перебил Эпсон. — Это же отлично! Я столько лет мечтал увидеть его!

— Тогда я закажу нам вахтового дракона.

Всего десять взмахов огромных крыл понадобилось вахтовому дракону, чтобы донести Эпсона и Квазара к Служебному Городу — центру Дельты Миров. Здесь у крылатого ящера появились воздушные конкуренты. Десятки самолетов с пропеллерами жужжали над городом, либо улетали из него, либо возвращались. Это — курьеры Службы Радости. Почти пятьдесят тысяч мертвецов работают для исполнения всех причудливых просьб гостей Дельты; пятьдесят тысяч раз Мастер спустился в ад, чтобы вызволить себе и жителям слуг, что работают под страхом возвращения в преисподнюю. Служба Радости — очень могущественная организация, но не идет ни в какое сравнение с Магико-Ремонтной Службой. Мертвецы полностью неуязвимы и нечувствительны к боли, благодаря Обезболивателю — сложнейшей машины, полностью блокирующей неприятные ощущения. И это не прихоть, но насущная необходимость. Мертвые чувствуют боль в тысячи раз сильнее, нежели живые — это одна из особенностей, что происходит с сутью после смерти. В аду или в раю, но чувствительность возрастает настолько, что даже самое простое удовольствие, вроде сладкого чая, будет восприниматься, как сотня оргазмов; справедлива и обратная закономерность — страдания ада многократно усилены, поэтому уколов палец, мертвец испытает такую боль, будто ему отсекли ногу. Вместе со сверхчувствительностью мертвецам дарована и возможность бесконечно регенерировать собственное тело. И это тоже правильно: в раю мертвые будут вечно блаженствовать, не старея вовсе, а в аду грешников могут хоть на кусочки изрубать по сотне раз на дню, и они будут раз за разом восставать в прежнем состоянии, и все для того, чтобы страдать. Вот поэтому каждый курьер Службы Радости, хоть и скрепит зубами, втайне ропща на Мастера за нелегкий и неблагодарный труд, но ни за что не согласится вернуться в ад. Но отсюда и презрение к мертвым курьерам, со стороны других работников Дельты. Остальные-то считают службу здесь великим почетом, а курьеры только и мечтают, чтобы Мастер отправил их в отпуск, а то и вообще на пенсию.