Галина Черная - Девушка-лиса Страница 13

Обалдевшие ребята сидели с остекленевшими глазами, они были пьяны не столько от алкоголя, сколько от нарисованной товарищем радужной перспективы. Всех выбила из оцепенения неожиданная реплика Си Яня:

— И тогда я куплю себе посох и стану даосским монахом.

Парень сидел, подперев руками голову и мечтательно глядя вдаль наивными и чистыми, как у ребёнка, глазами.

— Зачем? — не поняли ребята.

— А к чему тогда стремиться? Все титулы завоёваны — выше Кубка Мира Духов только ранг бессмертного блаженного. К этому и буду идти.

Неожиданное откровение товарища немного смутило ребят. Надо было обдумать эту мысль. Спустя немного времени Хэшан сказал:

— Вернёмся к насущному. Надо выигрывать каждую игру. Ближайший матч через неделю с «Полосатыми тиграми». Какие у нас шансы, Да Чен? — обратился он к лучшему знатоку статистики в команде.

Тот немного подумал и ответил:

— Неделю назад я сказал бы: один-двенадцать в их пользу. А сейчас без колебаний заявляю: пять-один в нашу!

Ребята воодушевлённо загалдели и, выпив ещё по одной, поплелись на базу. Самые стойкие тащили на себе попеременно более слабых, которые горланили что-то типа:

Тигры — рисовая каша!А победа будет наша!

А на следующий день Сяо встречала гостей. Лисы приходили аж с Западных гор. Дело в том, что Чжань уже с утра расхвастался о своём пребывании в аду перед каким-то приятелем. Тот растрезвонил об этом событии повсюду. И теперь лисы шли и шли.

Девушка замучилась убирать со стола и менять угощение. Приятели Чжаня сидели, уставившись на старика, с энтузиазмом рассказывающего о своих приключениях в аду. Но при этом не забывали уминать за обе щеки угощение и подливать себе из бутылки.

— А что, это правда вино из пекла? — Гостям оно очень понравилось. — Вкус необычный, и то, что оно горит, тоже добавляет эффекта.

— Я рад, что вы, как и я, оценили огненную воду. Это мы с вами поняли в ней толк. А слышали бы вы, как вопили в аду люди, которых заставляли её пить.

— Вот придурки. Я бы точно не стал вопить. Или вопил бы, чтобы мне подлили ещё, — произнёс Тянь Ли, худой лис с косящими в разные стороны глазами.

— Ты абсолютно прав, Тянь. Дай-ка я тебя обниму, дружище, — расчувствовался старик. Тот еле вырвался из жарких объятий и отодвинул из осторожности свой стул подальше от Чжаня.

— Ну, ты рассказывал, как стал гонять палкой чертей, как только они попытались калёным железом прижечь тебе пятку.

— Да, да, именно на этом я и остановился, — с важностью произнёс преподобный лис, а Сяо, которая в это время в очередной раз убирала со стола, удивлённо вскинула брови. Но старик, заметив это, сказал: — Дочка, ты ведь собиралась пойти встречать маму. Ты хотела подождать её в гостинице за деревней, где останавливаются паломники, возвращающиеся со святого источника. Иди, дорогая, скорей, а то опоздаешь. А мы тут сами управимся.

Сяо сверкнула глазами, фыркнула и выскочила из комнаты. А преподобный Чжань удовлетворённо хмыкнул и продолжил прерванный рассказ:

— Ну вот, гоняю я их, а один как свалится в котёл! Мне даже жалко стало беднягу, молодой был совсем чёрт. Ему бы ещё жить да жить. И жениться-то, поди, не успел. Но, видно, так было предначертано на небесах, и тут уж ничего не попишешь. А, дочка, ты уже вернулась? — прервал он свою речь, увидев Сяо, стоящую в дверях.

— Нет, папа, тут к тебе новый гость, — и, отодвинувшись от прохода, девушка пропустила вперёд лохматого старого лиса со взъерошенной, стоящей дыбом шерстью. Он затравленно смотрел на сидящих в комнате.

— Сколько лет, сколько зим, дорогой мой Ци Хуан! — радостно завопил старик Чжань. Его слова подхватили и остальные гости. Судя по их реакции, все они очень хорошо знали Ци Хуана.

Чжань вскочил с места и кинулся обнимать приятеля. Тот слегка отстранился, удивившись такому бурному проявлению чувств, и произнёс:

— Чжань, дружище, я к тебе по серьёзному делу, ты у нас как уважаемый мудрый лис почитаешься. Хотя сейчас, глядя на тебя, я бы так не сказал. Но мне всё равно больше не к кому обратиться. Мне очень нужна помощь — на меня наезжает Гром Громобой.

— Гром Громобой! — в ужасе воскликнули гости, мгновенно утратив веселье на лице. Даже Чжань как-то сразу скис, услышав это имя. А Тянь Ли попытался спрятаться под столом, его вытащили за шкирку. Гром Громобой был грозой всех лис. Он был самым страшным бедствием, которое только могло свалиться на головы рыжих оборотней. Им пугали в детстве лисят, как пугают люди своих детей бабайкой. Но в отличие от выдуманной бабайки Гром Громобой, или Громовик, как его ещё называли, был самой что ни на есть реальностью.

— Давай в деталях, — медленно произнёс побледневший Чжань. Ситуация мигом отрезвила его. Старик понимал, что Громовик — это общая беда и решать её надо сообща.

Новоприбывший лис прошёл в середину комнаты, уселся на пол и повёл рассказ:

— Это началось позавчера, в среду. Вдруг ни с того ни с сего пошёл сильный ливень. Я и говорю жене: «Вот чёрт, хотел пойти поиграть в шахматы к Ли Сяну. Да теперь всё отменяется». Жена отвечает: «Ну и хорошо. Хоть один вечер дома посидишь. А то тебе всё равно, где шляться, лишь бы подальше от дома». Я ей: «Успокойся, дорогая. Я дома не сижу, чтобы не слышать твоих воплей». Она ещё больше распалилась и начала посуду бить. А я ей так спокойно: «Ты что, пьяная?» — «Это мысль! — не растерялась она. — Пойду завтра к соседке и напьюсь от души. Чтобы ты не больно воображал, что монополия на пьянство в этом доме принадлежит тебе».

Так мы с ней препирались от нечего делать, всё-таки развлечение какое-никакое. И тут стук в дверь. Жена говорит: «Иди открой». Я говорю: «Сама иди. Ты на два сантиметра ближе к двери». Она отвечает сквозь зубы: «Дубина!» — и идёт открывать. И больше я её не видел.

Лисы молчали, приняв близко к сердцу несчастье товарища. Наконец Чжань не выдержал:

— И что?

— Да ничего, это её хахаль приходил, с ним она и ушла.

Минутная тишина прорвалась возмущёнными криками.

— Ты что, дураков из нас делаешь? — выразил общее мнение Чжань.

— Да нет, — удивился Ци Хуан. — Я говорил о предшествующих событиях. Ну вот, значит, на следующий вечер опять ливень, и ещё гром загремел. А для нас, лис, вы же знаете, это событие не из приятных. Гроза всегда предвещает что-то нехорошее. В это время мы всегда вспоминаем парой крепких словечек Громовика. Ну, я и не прерывал эту традицию. И тут слышу, опять стук в дверь. «Кого это нелёгкая могла принести в такой дождь, жена, открой-ка».

— Ты что же нам тут заливаешь? — возмутились лисы. — Ты же сам только что сказал, что она накануне ушла от тебя.

— Ну да, — спокойно ответил Ци Хуан, — но к тому времени она уже успела вернуться и сидела в своём углу как ни в чём не бывало. Ну, я что, я не против. Пусть себе сидит. Она мне не мешает. Ну и дочка там, тоже не против.

— Ты давай по существу, — поторопил его Чжань.

— Но я же и говорю — слышим мы стук в дверь. Я жену послал открывать, а потом вспомнил вчерашнее (ну, что бывает, если жена открывает дверь) и говорю: «Сиди, жена, я сам открою». Встал с кресла, иду к двери, открываю засов. А там… Мужики, дайте выпить.

Он мигом превратился в человека, схватил со стола чью-то недопитую рюмку и залпом проглотил. После этого снова принял вид лиса и с удручённым выражением на лице продолжил:

— Там стоит чудовище ростом с быка. У него огромный стальной клюв и крылья могучие, как у орла, но ещё больше. А всё остальное такое же, как у обезьяны — руки, ноги здоровые, покрытые шерстью, и… когти. Вот это я запомнил, ребята. Век не забуду. Это, я вам скажу, не когти, а когтищи. Когда я резко дверь открыл, эти когти были как раз на уровне моих глаз. Я только рот раскрыл. А чудовище стоит, прислонившись к косяку, и усмехается так развязно. «Я, — говорит, — Гром Громобой, слыхал небось?» — «Ага», — сглотнул я. «Так вот, пришёл я вам тут всем лисам хвосты пооткручивать на воротник жене. Ты первый по списку. Ха-ха-ха», — прогрохотал он. Это у него была такая шутка. «За что?» — только и смог сказать я. «А хочется мне так, и все дела», — заявил он и смачно сплюнул прямо на порог. Но я подумал, что дело тут нечисто и пахнет заклинанием.

Ци Хуан прервал рассказ, ожидая, что скажут лисы.

— Верно, — подтвердил Чжань, — Громовика можно вызвать только заклинанием, где говорится о том, кого ты хочешь истребить, проще, от кого избавиться.

— Так вот, я сразу это скумекал, вспомнил, что лисы мудрые рассказывали. Думаю себе, всё, брат, тебе крышка. Кто-то тебя заказал. Кому-то мешает то, что ты ещё ходишь по земле. Но всё же отважился уточнить: «Уважаемый Громовик, вы уж простите мою тупость, но я всё не пойму, зачем вы почтили меня, недостойного, своим посещением?» — «А, соскучился. Дай, думаю, навещу… — Тут он посмотрел в бумажку, которую вытащил из-за пазухи, и прочитал по слогам: — «Ци Ху-а-на», друга моего. А почему бы и нет, ведь я тебя не видел, можно сказать, целую вечность, проще — никогда не видел. Ха-ха-ха, — это он опять пошутил. Посмеялся и говорит: — Ладно, прощайся с женой, детишками там, тёщей дорогой», — и отворачивается, как бы давая мне время. Тут я вспомнил, что он вначале о всех лисах кумекал, и спрашиваю его: «А что это вы, уважаемый Гром, не только меня хотели, кхе-кхе, так сказать, наказать. Значит, получается, что и другим лисам несладко придётся. А кому ещё, интересно? Утолите моё любопытство, мне ведь всё равно недолго осталось, я не смогу вам помешать». — «Да ты, крыса фраерская, и так мне ничего сделать не можешь. Кто ты такой против меня, Громовика, есть? Жалкий лис-оборотенишка. Я вас всю жизнь травил, травлю и травить буду. Поскольку вы для меня какие ни на есть самые вонючие отбросы общества. А на этот раз порешу десять лис из разных семей. С тебя и начну». — «Но мы, позвольте возразить, сами живём и другим жить даём. Никому не мешаем. Кто же вас нанял? Может, мы, лисы недостойные, скинемся и заплатим вам больше? Устраивает ли вас моё деловое предложение? Я имею в виду, сможем ли мы рассчитывать на то, чтобы вас перенанять?» — сделал я ход, терять-то было нечего. Его реакция была бурной. «Ты, клоп тюремный, что ты щас там вякнул? Да на что ты посягаешь? На меня, Громовика. Ты думаешь, что Громовик продаётся? Да я тебя, гнида, сейчас урою, за этим и явился. Если я и работаю, то только по вызову людей, а не блохастых тварей наподобие тебя».