Илья Варшавский - Сюжет для романа (Сборник научно-фантастических рассказов) Страница 13

— Сейчас, — сказал Ян. — Нужно остановить кита на прицельной линии.

— Правильно! — сказал адмирал. — Незачем рисковать, пусть он сам повернется к нам боком.

Зиг невольно почувствовал гордость, когда увидел, с каким почтением расступились окружавшие пушку люди, чтобы пропустить к ней деда.

Кит лежал в нескольких метрах от носа корабля.

— Только и всего?! — разочарованно протянул Зиг. — Он просто похож на подводный танкер.

— Похож, — согласился Ян. — Что верно, то верно. Вот мы его сейчас немного разгрузим.

Он встал на колени и прильнул к прицелу.

Из короткого жерла пушки хлынула трассирующая очередь.

Печальный звук, похожий на последний аккорд органа, скользнул по поверхности волн. Кит вздохнул еще раз, и два фонтана черной крови рванулись ввысь. Алое пятно расползалось по воде вокруг безжизненной туши, начавшей странным образом увеличиваться в объеме. Испаряющаяся из снарядов углекислота раздула тело животного, как резиновую игрушку.

Все стоявшие на полубаке зааплодировали. Адмирал-директор похлопал Яна по плечу.

— Великолепное попадание! Теперь вижу, что вы действительно не разучились.

Ян вытер платком потный лоб.

— Да, тут нужна сноровка. Каждый кит требует своей порции. Дашь мало потонет, много — лопнет. Похоже, он получил точно, что ему было нужно.

— Который же это был по счету?

— Тысяча пятисотый! — с гордостью ответил Ян.

— Глядите! — сказал адмирал.

Празднично расцвеченные флагами корабли полным ходом шли к месту охоты.

Как по команде, из сотни труб вырвался победный рев.

— Салют в вашу честь, — сказал адмирал.

— Нет, — ответил Ян, — в честь кита. Все-таки это последний.

— Как хотите. А сейчас — прошу на банкет.

— Что будем делать с китом?

— Бросим здесь. К утру он потонет. Не возиться же в такой день с разделкой этой вонючей твари.

«Прометей» вышел за пределы солнечной системы. Сейчас он набирал скорость для чудовищного прорыва в галактические просторы.

Зигмунд Ланис расстегнул ремешок, крепящий ларингофон.

— Связи больше не будет, пока не войдем в район 75В. Там отрапортуем и — в анабиоз.

Инга принялась массировать затекшие ноги.

— Что касается меня, то я бы с удовольствием уже сейчас отправилась в ванну. Просидеть еще сутки в кресле — не такое уж удовольствие. Не могу понять, кому нужно это бдение.

— Таков приказ. Район считается опасным. Именно там каждый раз окончательно прерывалась связь со всеми четырнадцатью экспедициями.

— Что там может быть опасного? У нас достаточно надежная противометеоритная защита.

— Ничего не поделаешь. Приказ есть приказ.

— А сон есть сон.

Инга откинула спинку кресла и закрыла глаза.

— Такое ощущение, будто лупили по всему телу.

— Пройдет, — сказал Зиг.

— Знаю, что пройдет.

Зиг достал из кармана кресла два тюбика тонизирующего желе.

— Хочешь?

— Спасибо, не хочется. Вот если бы хорошую дозу снотворного.

— С этим тоже придется подождать.

Инга снова открыла глаза.

— Ты не жалеешь, что стал переселенцем?

— Сейчас уже жалеть поздно. Необходимо прокладывать дорогу в космос.

Приходится как-то исправлять ошибки предков. Разбазарили планетку, а теперь, когда все биологическое равновесие полетело вверх тормашками, нужно думать, как выжить самим.

— А тебе не страшно?

— Чего?

— Вот так, вдвоем, неизвестно куда.

— Поисковые корабли всегда рассчитаны на двоих.

Инга взяла со стола книгу и, полистав, положила на место.

— Неужели этого нельзя было избежать?

Зиг усмехнулся.

— Ты знаешь, мой дед был китобоем. Я один раз видел, как это делалось.

Слепая жестокость, высокомерное презрение ко всем, кто на тебя не похож.

Даже зверь не убивал, когда ему этого не было нужно, а человек…

— Можно я немножко подремлю?

— Немножко можно.

Зиг поглядел на ленту курсографа. Осталось не так много. Скоро нужно будет переключить управление на основной маршрут.

— Зиг!

— Что?

— А там действительно есть обитаемые миры?

— Должны быть. Жизнь во вселенной не исключение, а правило. Где-то обязательно есть планеты, населенные разумными существами, может быть, даже более разумными, чем мы.

— А вдруг они будут поступать так же?

— Как?

— Ну, вроде твоего деда.

— Глупости! Как бы ни было молодо человечество, и то мы уже сейчас многое поняли. У всех гуманоидных цивилизаций должна быть какая-то общность этических понятий и моральных норм. Почему же мы не должны доверять нашим старшим братьям?

— А мы не проспим в анабиозе?

— Чего?

— Эти самые цивилизации.

— Автоматы нас вовремя разбудят.

— Ну хорошо, так я немножко подремлю.

Главный Пират был просто великолепен. Усики, панцирь и брюшко раскрашены в яркие боевые цвета. Все шесть лапок покрыты позолотой.

Среди разумных обитателей планетной системы Юр палоцефалы отличались большим ростом, но Главный Пират превзошел всех своих сородичей. Его полная длина составляла не менее трех сантиметров.

Старший Оператор Дзююю внешне казался целиком поглощенным наблюдением за зоной охоты, но его теменной глаз был устремлен на невесту, кокетничавшую с Главным Пиратом. Дзююю определенно не нравилось это жеманное помахивание яйцекладом. Усиками телепатических восприятий он ощущал эманацию сладкого томления, источаемую Сиии. Вот так всегда. Самка остается самкой, и ничего тут не поделаешь. Природа отвела на брачный период всего одни сутки, но и тут приходится смотреть во все три глаза. Завтра они расстанутся навсегда.

Сиии отправится откладывать яйца, и больше он ее не увидит. Неужели она не может хоть сегодня вести себя более сдержанно?

— Готово! — сухо сказал он, поворачиваясь к Главному Пирату. — Цель загнана в свернутое пространство. Теперь они будут там болтаться, пока у нас хватит энергии. Что прикажете делать дальше? Их там внутри, как всегда, двое.

— Добыча ваша. Я рад, что могу преподнести вам этот маленький подарок к свадьбе. — Главный Пират церемонно опустил голову перед Сиии. Приказывайте вы, о самка среди самок!

Сиии смущенно приняла фиолетовую окраску.

— Право, я не знаю. Ведь мне первый раз приходится участвовать в охоте.

Как это делается?

— Мы можем причинить им боль несколькими способами. Настроившись на телепатическое восприятие, вы насладитесь их страданиями. Я лично рекомендовал бы удушье. Это ни с чем не сравнимое ощущение!

— Хорошо! — сказала Сиии, — пусть будет удушье.

— Действуйте! — приказал Пират. Дзююю определил расстояние по локатору и сфокусировал излучение в тонкий пучок.

— Ах! — Сиии томно подогнула задние лапки. — Это действительно прекрасно! Они так страдают, что мне их даже жалко!

— Жалко? — удивленно переспросил Пират. — А чего их жалеть?

Млекопитающие стоят на самой низкой ступени биологического развития. Они даже неспособны к телепатическому восприятию. Очевидно, при их создании природа заботилась только о размерах, что касается остального… — Он пренебрежительно зашевелил усиками. — В остальном это просто неудавшаяся попытка.

— Ох!!! — стонала Сиии. — Пожалуйста, продлите это, как можно дольше!

— К сожалению, это невозможно. Доставлять удовольствие самке — приятный долг каждого воина, но мы не настолько безрассудны, чтобы их убивать. Нужно считаться с тем, что, кроме всего, они дают огромное количество молока во время лактации. У меня в заповеднике четырнадцать пар, восемь из них уже дали потомство.

— Как?! — воскликнула Сиии. — Они даже способны на любовь?

— Ну, в своем роде, если это можно назвать любовью. У них нет определенного брачного периода, он растянут на весь год.

— Не может быть!

— Уверяю вас! Я же сказал, что это очень примитивные животные.

— Они теряют сознание, — вмешался Дзююю. — Прикажете выключить?

— Да, выключайте!

— Неужели все? — разочарованно спросила Сиии.

— Все! — сказал Пират. — Берите их, Дзююю, на буксир.

— Постойте! — Сиии дала такой залп эманации, что у Пирата закружилась голова, а Дзююю ревниво щелкнул жвалами. — Вы мне можете сделать еще один подарок?

— Разумеется, если это в моих силах.

— Отпустите их на волю.

— Это еще зачем?

Сиии позеленела самым соблазнительным образом.

— Видите ли, я думала… что, может быть, у них сейчас как раз любовные игры, а всегда приятно… ну, словом, где угодно, только не в клетке.

Пират от ярости чуть было не взлетел, но вовремя сдержался.

— Не могу. Они стали попадаться все реже и реже. Боюсь, что это последние.